Дочь императора. Том 2
Шрифт:
– Палатка за той, в который вы жили с Нис. Инфор с вами. Не обижайте! – крикнул Ферон вдогонку. Вероятно, последняя реплика должна была рассмешить меня, но я лишь поморщилась, выходя.
Подойдя к нашему новому временному жилищу, я откинула полог. Обернувшись, Инфор остановил на мне свой неизменно острый, почти злой взгляд. В атмосферу жары и песков он вписывался удивительно органично, будто был сыном пустыни. Буравя друг друга взглядами, мы одновременно перевели внимание на вошедшую девушку. Она сглотнула, переводя взгляд с меня на полукровку и обратно.
– Дайан, координатор просил вернуться под центральный навес, – пролепетала она.
Я вернула взгляд к магу. Почему они не передали просьбу мысленно? Зауважали, что ли? Центральный навес находился в трех жилых палатках и двух рабочих навесах от нашей палатки. Указав на незнакомого полноватого мужчину в возрасте, девушка исчезла. Я подошла.
– Кларисс спрашивает, не можешь ли ты прояснить ситуацию с ее сыном. Возможно, он упомянул, куда направляется? – спросил он скучающим тоном.
Я отрицательно качнула головой. Версию о том, что полукровка исчез из-за меня, говорить вслух было бы неразумным.
– Скажите, что я не знаю.
– То, что из-за тебя – говорить не стоило?
Он рассмеялся на расширившиеся в ужасе глаза.
– Шучу. Передал, что не знаешь. Спасибо.
Кивнув, я пошла обратно. Вот уж подобные шутки совсем некстати…
Инфор сидел на единственном в нашей палатке стуле. Встав у входа, я осмотрелась. Здесь могло разместиться и размещалось раньше десять человек. Теперь часть коек была свалена в углу. Откуда-то взялся столик и невменяемой конструкции табуретка. Развернувшись ко мне, Инфор закрыл ненадежную конструкцию балахоном. Я собиралась переодеться во что-нибудь летнее и поставила сумку с одеждой на одну из свободных коек.
– Дайан, не в моих правилах лгать. Особенно друзьям. Особенно Андресу. На прямой вопрос я дал прямой ответ.
– Не имеет значения. Ты ведь мне даже не друг, – кинула я через плечо.
Когда я достала легкие белые шаровары и тунику, жившие в сумке последние месяцы постоянно, ввиду работы в пустыне, Инфор вышел. Переодевшись, я блаженно вытянулась на жесткой койке. В теле и вокруг, будто невидимым коконом, меня все еще сопровождала энергия Пьюрена. Закрыв глаза, я мысленно вернулась туда.
Через два часа пришли мама с тетей. Мы не говорили о доме и старались не говорить об отце. Не желая вспоминать о грустном, я задала отвлечённый вопрос: почему ангелы? Когда же мама кинула взгляд на сестру, я поняла, что и эта тема не из веселых.
По ходу рассказа я чувствовала, как изумленно раскрываю рот. Мама и тетя – ангелы императора? Разве это возможно? Моя мама – телохранительница императора Сартена?! В это совершенно невозможно было поверить, но тут же вспоминался рассказ отца в далекое и жаркое лето. Потому его взгляд и стал тогда таким грустным. Он знал их, и как оказалось, достаточно близко.
Скрестив ноги на жесткой койке, я переводил взгляд с одной родной женщины на другую. Они же были в самом центре событий, происходящих последние сорок лет! Они знали все! И знали в деталях, о которых историки не могли и мечтать!
Мама смотрела на меня светлым добрым взглядом. Тетя насмешничала, комментируя.
– А почему у отца нет телохранителей? Только Ирон во дворце.
– Того, что он терпеть не может псиоников, не достаточно? – усмехнулась тетя Карел.
– Считает, что не нуждается. Потом, не уверена, что легко найти боевого псионика, способного существовать в темпе работы императора и перемещаться с его скоростью, – добавила мама.
– Это мало имеет значения на ступенях выше второй, – поддержала тетя, – но и Сартен был небоевым магом, и Ранцесс – небоевым псиоником. Андрес же сейчас не только руководит, но и участвует в боевых действиях… Прямо сейчас на южной границе…
– Харенхеш… – пробормотала мама.
Синхронно поднявшись, они пошли на выход. Я тоже поднялась, удивленно наблюдая.
– Что происходит? – спросила у Инфора, сонно пережидавшего жару под щитом, в узкой тени палатки. Мама и тетя быстро шли в направлении главного навеса. – Инфор! – дернула я его за рукав, наклонившись.
– Харены по берегу и на море, – очнулся он.
– Они на Баэндар идут? – отступила я.
– Баэндар второй город по пути. Западнее его есть еще один порт.
– Инфор…
– Даже слушать не хочу, – проговорил он, поднимая взгляд.
Я отошла, чтобы видеть центральный навес, где скрылись мама с тетей. Как можно отсиживаться здесь, когда харены с совершенно понятными намерениями приближаются к Баэндару? Инфор смотрел куда-то в недоступную мне даль. Острый взгляд из-под черных бровей не предвещал ничего доброго для людей, сталкивающихся с его владельцем. Хищный нос и сжатые губы делали его лицо еще более агрессивным. Лишь выпирающий кадык своим движением оповещал о том, что замерший передо мной человек – жив.
Вероятно, недовольный тем, что я его разглядываю, а может и тем, что мысленно ругаю его, Инфор взглянул на меня сквозь упавшие на лицо смольные лохмы. Ты же должен быть там! Это твоя работа. Ты же хочешь туда не меньше меня!
– Моя работа – обеспечение твоей безопасности, – сухо ответил он на мои мысли.
Все же мы с Ройсом ошиблись, предполагая его вежливое игнорирование моего мыслительного процесса. Я вернулась в палатку. Не видя, чем могу здесь заняться, вышла обратно. Инфор наблюдал за мной без эмоций. Когда я направилась к древнему городу, не остановил…
В кольце щита, который поддерживали мои родные, я могла чувствовать себя значительно свободнее, чем в доме Кларисс. Через два дня боевая гильдия Объединенных земель столкнулась с подданными Харенхеша между разоренным портом контрабандистов и Баэндаром. Когда я, с трудом извлекая звуки из сжимающегося от ярости горла, спрашивала, почему не защитили порт, мама лишь молча кусала губы. Тетя ответила, что мы не могли вывести силы с юга основной территории.Только оставшись наедине с собой (и Инфором) я поняла, что на юге отец.