Дочь от бывшего босса
Шрифт:
— Доброе утро, — здороваюсь я.
— Доброе, доставка, подскажите, в отель коляску занести или как?
— Нет, белое здание слева, подойдите сюда, я вас встречу.
Алиса поглядывает на меня украдкой, пока я разминаю затекшую шею, пока встаю и разглаживаю складки на брюках, от которых избавиться невозможно.
— Я сейчас вернусь.
Не вдаюсь в подробности, иду к курьеру, а когда тот показывает, как пользоваться коляской, ни черта не понимаю. Даю ему тысячу, чтобы объяснил все сам.
Ужас и восторг на лице Алисы при виде коляски смешиваются
— Руслан Игоревич, вы… за что? Спасибо вам, но это очень дорогой подарок, я не могу принять…
— Поэтому я дарю его не вам, а Аленке, да, хорошая? — я становлюсь на колени, чтобы быть с ней на одном уровне и улыбаюсь ей, а та отвечает, засветив несколько белоснежных зубов, в ряду которых недостает еще многих.
Мы подвисаем оба, тишину между нами разбивает ворвавшаяся в комнату громкая девушка с пацаном на руках. Тем самым, Артуром, кажется. Она залетает, не обращая внимания ни на кого.
— Я опоздала, прости-прости, мама меня скоро с ума сведет. Разбаловала Артура, он после нее просто… Ой, здра-а-авствуйте, — тянет она, наконец посмотрев на меня удивленно. — А вы…
— Это Руслан Игоревич, — спешит представить меня Алиса, когда дверь снова открывается и внутрь заглядывает кто-то еще.
— Вечером собрание по поводу выселения. К завтрашнему утру в общежитии не должно не остаться никого.
— Но как? Говорили же, неделя будет! — как хищница, бросается на гонца плохих новостей Алиса. А мне становится только хуже, и совесть не успокоить, потому что я сам настаивал и поторапливал всех, чтобы не затягивали со строительством.
— Что за бред?
— Как так?
Я теряюсь, кто что говорит, но настроение четко улавливаю.
— Извините, Руслан, у меня смена, и я… — Алиса теряется, трет лоб. — Я попытаюсь узнать что-то, Олесь, так не должно быть. У Аленки зубки опять, но, кажется, прорезался снизу резец, по крайней мере, температуры нет, ей лучше.
— Иди-иди, давай, а то тебя Мигрень… — дамочка косится на меня, — в общем, накажут. И жениха своего забирай.
— Это не… это Руслан… — пытается оправдаться Алиса.
— Да-да, Игоревич, я с первого раза запомнила, спеши давай, в колготках этих не помрешь?
— А что делать, коленки сбиты!
Они перебрасываются еще несколькими фразами, и Алиса сбегает, а я выхожу следом.
— Простите, но мне нужно спешить. Спасибо вам еще раз, — Алиса делает ко мне шаг, но потом сжимает пальцы в кулаки и, сдержав себя, убегает на каблуках далеко вперед.
ГЛАВА 12
Как можно чувствовать гнев и восторг одновременно? Я чувствую их настолько отчетливо, что, кажется, способна выбрать что-то одно и спокойно жить дальше без другого. Расслабиться и наслаждаться чудесами, которые рухнули на нашу с Аленкой голову из-за Руслана, и приходить в бешенство от того, что он так легко вмешался в жизнь незнакомой ему девушки.
Я ему никто и он так легко кидается деньгами? Как смешно. Я знаю, сколько стоит коляска, за эти деньги можно машину на механике купить, возможно, даже иномарку, хоть и старенькую. Это первоначальный взнос по ипотеке, если бы у меня, конечно же, хватало средств на ежемесячный платеж, а для него — просто деньги, выброшенные на ветер. Или это он рассчитывает, что я буду его благодарить? Или на что он надеется? Ради чего эта щедрость?
После темной комнаты солнце слепит. Я цепляю на нос солнцезащитные очки и со всех ног бросаюсь коротким путем в главное здание. Хочу перехватить Мигрень до начала собрания и моего рабочего дня, а она всегда приходит пораньше и пьет кофе ровно пятнадцать минут, как по часам.
— Алиса, подожди! — Руслан все-таки догоняет меня на узкой тропинке, ведущей к главному корпусу, и берет за руку.
— Не нужно, — я отступаю, будто ошпарившись. — Я правда не могу принять коляску. И помощь... нам не нужна. Я понимаю, что это все выглядит иначе, но мы справлялись как-то сами, справимся и сейчас. Вы совершенно посторонний для нас человек. Мы не нуждаемся... Зачем мы вам вообще нужны?
— Просто захотелось помочь.
— Много кому можно помочь! Мы тут причем? Создайте фонд, подарите коляску многодетной семье, только чек приложите, чтобы они смогли при желании вернуть ее и купить на эти деньги хлеба. Или, в конце концов, отдайте это богатство детскому дому. Послушайте, я польщена вашим вниманием, но понятия не имею, почему вы вообще решили, что оно мне нужно. Я прекрасно справлялась без вас, и дальше справлюсь.
Я очень надеюсь, что звучала убедительно, потому что мысленно обращалась к Руслану, которого знала раньше. Нынешний Руслан смотрит на меня хмуро, шарит взглядом по моему лицу и с интересом склоняет набок голову. Меня бросает в жар, потому что кажется, будто сейчас все и закончится.
— Я слышал это раньше... Где-то... — бормочет он, делая ко мне шаг. Я тут же опускаю голову и сразу понимаю свою ошибку.
Нужно было сорвать очки и смело встретить его атаку глаза в глаза, потому чтота Алисани за что бы так не поступила. Та Алиса вот так опускала глаза, из-за оправы очков виднелись, скорее всего, только брови. Та Алиса носила идиотскую челку и молчала даже тогда, когда было что сказать. Хотя, по всей видимости, я все та же, сколько ни пытаюсь убедить себя, что что-то изменилось.
— Стоп, стоп, стоп... — его тон меняется и мигом становится совершенно другим. Деловым и строгим.
— Очки... — медленно произносит он и я тут же дергаю их с лица так быстро, будто это поможет, но Руслан уже все, что нужно, заметил.
— Не поможет, — тихо говорит он, глядя куда-то чуть выше моей головы, а потом снова жадно впивается в меня глазами.
— Волосы... тебе идет. Но почему Алиса? — он действительно в недоумении или мне кажется?
— Что? — я усмехаюсь, и мои брови ползут вверх. — Потому что это мое имя.