Дочь палача и дьявол из Бамберга
Шрифт:
Она предположила, что это так называемые апельсины. Отец рассказывал, что из дорогих цветков этих деревьев иногда делали лекарства или душистую воду. Вообще, они росли только на юге, но растопленная печь прямо посреди теплицы даже осенью обеспечивала необходимое тепло.
Барбара закрыла глаза и попыталась успокоить дыхание. Здесь было тепло, хорошо пахло, и она хоть на какое-то время оказалась в безопасности. И при этом чувствовала себя взаперти, как в кошмаре.
Девушка сидела здесь уже больше часа и все не могла осмыслить, что с нею приключилось. После того как викарий Харзее превратился
Барбара с трудом пыталась упорядочить мысли. Аромат апельсинов помог ей хоть немного успокоиться. Удалось ли отцу и дяде Бартоломею освободить Матео, как обещала ей Магдалена?
Матео…
Стоило ей подумать о нем, как глаза наполнялись слезами. С тех пор как ее избранник оказался в тюрьме, Барбара места себе не находила от нахлынувших чувств. Да, она любила его. Вот только что она могла знать о любви, если прежде ничего подобного не испытывала? Только в одном девушка была уверена: нужно помочь Матео. Но за последние часы Барбара осознала еще кое-что.
Ей хотелось обратно к родным.
С тех пор как она покинула отца, Магдалену, Георга и остальных, Барбара чувствовала себя так, словно утратила частичку себя. И зачем только она сбежала? Повела себя как дура! Кроме того, теперь она и к старому Иеремии не могла вернуться. Стражники там, наверное, все вверх дном перевернули в поисках артистов.
В эту минуту, одинокая и озябшая в наполненной ароматом теплице, Барбара решила вернуться к семье. Даже если отец так и не освободил Матео.
Ей давно уже пора домой.
Спустя целую вечность крики снаружи постепенно затихли. Слуха доносились лишь разрозненные выкрики, но это, вероятно, были только стражники. Барбара поднялась и осторожно подошла к двери. Выглянула сквозь щель во тьму. Ничего не заметила и выскользнула в ночную прохладу.
Она кралась босиком по гравийной дорожке, что вилась по лабиринту из живых изгородей. Всюду на лужайках росли кусты, остриженные в форме зверей или геометрических фигур. В ночной тьме они походили на громадных чудовищ. Статуи вокруг фонтана посреди парка, казалось, провожали Барбару взглядами.
Через некоторое время девушка остановилась и огляделась. Сад был с трех сторон окружен высокой стеной. За спиной высился замок, откуда она пришла, и там же был выход в город. Но возвращаться туда показалось ей слишком рискованным. Все равно ворота во двор, скорее всего, уже заперты.
«Значит, через стену», – подумала Барбара.
Тут она с ужасом вспомнила, что парк с обеих сторон омывала река. Даже если удастся перебраться через стену, придется плыть. Ей и представлять не хотелось, насколько холодная сейчас вода.
Барбара двинулась дальше в поисках выхода. Слева показалось массивное
Барбара не колебалась ни секунды. Она ухватилась за тонкие стебли и стала карабкаться на крышу громыхавшей водокачки. Теперь стена доходила ей лишь до пояса. Барбара влезла на нее и посмотрела на другую сторону узкой, но бурной протоки. Она неплохо плавала, но понятия не имела, как далеко унесет ее течение. В худшем случае ее прибьет к одному из мельничных колес, что вращались чуть ниже по течению, и там переломает кости.
Но разве у меня есть выбор?
Барбара пробормотала молитву и прыгнула в воду.
Вода оказалась настолько холодной, что на мгновение перехватило дыхание. Кроме того, течение уже несло ее к мельничному колесу, что со скрипом и стоном вращалось в воде.
По-собачьи перебирая руками, Барбара поплыла против течения, понемногу приближаясь к противоположному берегу. Река тянула ее точно сотней рук, словно не желала отпускать свою добычу. Вода пахла гнилью и разложением.
Наконец Барбара ухватилась за скользкий куст на краю берега и подтянулась. Глотая ртом воздух, забралась по крутому склону и спряталась за парой разбитых бочек.
Перед нею тянулся темный переулок, усеянный конским навозом. Все было спокойно, лишь где-то вдали колокол пробил одиннадцатый час.
Барбара прислонилась к одной из бочек и попыталась успокоить дыхание. Ее всю трясло, зубы стучали от холода, но она справилась. Теперь оставалось лишь добраться до дома. Отец, наверное, всыплет ей как следует, но она готова была смириться с этим ради кружки горячего вина с пряностями и объятий старшей сестры.
Они простят меня, обязательно. Семья всегда все прощает.
Барбара осторожно поднялась и попыталась сориентироваться. Ратуша, вероятно, находилась где-то справа. Там же располагался мост, по которому можно пройти в новую часть города. Она торопливо подобрала мокрый подол и двинулась в путь.
Не успела девушка дойти до ближайшего поворота, как из переулка навстречу ей вывернул отряд мужчин. Это были молодые люди, вооруженные косами, вилами и факелами. Неожиданная встреча смутила их не меньше, чем Барбару. Но замешательство продлилось недолго.
– Эй, да это же та миловидная принцесса из театра! – выкрикнул кто-то из парней и показал на ее изорванное платье.
Барбара невольно вздрогнула. В суматохе она совсем забыла о дорогом красном наряде и теперь вдруг почувствовала, что буквально светится в темноте.
– Ты посмотри на нее! – сказал другой, похотливо глядя на ее груди под мокрым насквозь платьем. – Грязная крыса, видно, купалась в городском рву. – Он состроил деловитую мину. – Признайся, виделась с другими колдунами, да? Врать не имеет смысла. Мы уже изловили кое-кого из ваших. Все признались, что превратили викария в оборотня. Так что выкладывай!