Дочь снегов
Шрифт:
— Вы, конечно, вскочили и подняли тревогу? — Нет, — ответил Сент-Винсент, вызывающе тряхнул головой, словно сразу хотел отделаться от самого худшего. — Я лежал и выжидал. — Что вы подумали?
— Что Бэлла в сговоре с индейцем и что они собираются убить Борга. Мне это сразу пришло в голову. — И вы ничего не сделали?
— Ничего. — Он понизил голос, и взгляд его упал на Фрону. Она прислонилась к ящику, на котором стоял он, поддерживая его. Казалось, она совсем не была взволнована. — Бэлла подошла ко мне, но я закрыл глаза и начал ровно дышать. Она поднесла к моему лицу коптилку, но я так хорошо притворился спящим, что обманул ее. Затем я услышал пыхтение внезапно проснувшегося и встревоженного человека и крик. Я выглянул из-под одеяла. Индеец бросился на Борга с ножом, а Борг оборонялся руками, пытаясь схватить его. Когда они сцепились, Бэлла подкралась сзади и стала душить мужа руками. Она уперлась коленями ему в поясницу, наклонила его назад и с помощью индейца повалила на пол. — А что делали вы? — Я наблюдал. — У вас был при себе револьвер?
– Да.
— Тот самый, который вы будто бы одолжили Боргу? — Да. Но я наблюдал.
— Джон Борг звал на помощь?
— Да. — Что же он говорил?
— Он кричал: «Сент-Винсент! Сент-Винсент! О боже, Сент-Винсент! Помогите мне!» — Сент-Винсент вздрогнул при этом воспоминании и добавил: — Это было ужасно.
— Я тоже так думаю! — проворчал Браун. — А вы? — Я наблюдал, — последовал упрямый ответ. Ропот пробежал по толпе.
— Борг все же отбился от них и вскочил на ноги. Взмахом руки он отшвырнул Бэллу в противоположный конец хижины и обернулся к индейцу. Они начали бороться. Индеец выронил нож. От ударов Борга меня мутило. Я думал, что он изобьет индейца насмерть. Тогда-то и была сломана мебель. Они катались по полу, рычали и дрались, как дикие звери. Я удивился, как Борг не проломил индейцу грудь. Бэлла подняла нож и несколько раз предательски ударила им мужа. Индеец сцепился с ним так, что руки Борга оказались заняты и он мог только лягнуть ее. Он, вероятно, сломал ей ноги, потому что она, громко вскрикнув, упала и больше уже не могла подняться, как ни старалась. После этого Борг повалился прямо на плиту, подмяв под себя индейца. — Он еще звал на помощь? — Он умолял меня подойти к нему. — И?..
— Я наблюдал. Ему удалось оттолкнуть от себя индейца, и он, шатаясь, подошел ко мне. Я видел, что он обливался кровью и совсем ослабел. «Дайте мне ваше ружье, — сказал он, — скорее!» И ощупью поискал его. Затем, немного придя в себя, он через мою голову протянул руку к кобуре, висевшей на стене, и вынул револьвер. Индеец снова подскочил к нему с ножом, но Борг уже не защищался. Он направился к Бэлле, а индеец все висел на нем и рубил его ножом. По-видимому, он мешал Боргу, и Борг отшвырнул его. Потом Борг опустился на колени и повернул лицо Бэллы к свету. Но лицо его самого было залито кровью, и он ничего не видел. Тогда он долго вытирал кровь, застилавшую ему глаза. Казалось, он смотрит на Бэллу, чтобы удостовериться, она ли это. Затем он приложил револьвер к ее груди и выстрелил.
При виде этого индеец обезумел и кинулся на Борга с ножом, выбив у него из рук револьвер. Тогда была опрокинута полка с коптилкой. Они продолжали бороться в темноте. Раздались еще выстрелы, но я не знаю, кто стрелял. Я сполз с койки. В пылу борьбы кто-то ударил меня, и я упал на Бэллу. Вот тогда-то мои руки были выпачканы кровью. Когда я выбежал из хижины, раздалось еще несколько выстрелов. Тут я встретил Ла-Флит-ча и Джона… И остальное вам известно. Клянусь, я сказал вам всю правду.
Сент-Винсент посмотрел на Фрону. Она поддерживала ящик, лицо ее было спокойно. Он бросил взгляд на толпу и прочитал на лицах недоверие. Многие смеялись.
— Почему вы сразу не рассказали это? — спросил Билл Браун. — Потому что… потому что… — Ну? — Потому что я мог помочь.
Смех усилился, и Билл Браун отвернулся от него. — Джентльмены, вы слышали его бред. Это еще более фантастическая сказка, чем первая. В начале процесса мы обещали доказать, что подсудимый далек от правды. Ваш приговор исчерпывающе подтвердил, что мы этого достигли. Но мы не ожидали, что он так блестяще оправдает наши предположения. Надеюсь, в этом не приходится сомневаться. Что вы думаете о нем? Он громоздит одну ложь на другую. Доказано, что он бессовестный лжец. Неужели вы поверите этому последнему чудовищному вымыслу? Джентльмены, я прошу вас только об одном — подтвердите ваш приговор. А те, которые усомнятся в его обмане, наверное, будут в меньшинстве. Я позволю себе заметить следующее. Если допустить, что его история правдива и он, пользовавшийся гостеприимством Джона Борга, лежал под одеялом, когда совершалось убийство, и равнодушно слушал, как несчастный взывает к нему о помощи, и если, глядя на эту кровавую баню, в нем не проснулось достоинство мужчины, тогда позвольте вам сказать, он все равно достоин виселицы. Ошибки не будет. Как вы решаете?
— Смерть! Вздернуть его! Повесить! — раздались крики.
Внезапно взоры всех присутствующих обратились к реке; даже Блэк на мгновение отвлекся от исполнения своих официальных обязанностей. Широкий плот с длинными веслами на концах скользил мимо косы Острова Распутья, держась у самого берега. Подойдя совсем близко, он зарылся носом в песок, и в тот же миг веревка, брошенная с него, обвилась вокруг дерева, под которым стоял Сент-Винсент. Разрубленные лосиные туши выглядывали из-под еловых веток. Два человек», стоявшие на плоту, гордо посмотрели на толпу, усеявшую берег. Причиной их гордости был, по-видимому, этот груз.
— Хотим добраться с ним до Доусона, — объяснил один из них, — только вот солнце чертовски печет.
— Нет, — сказал его товарищ, отвечая на вопрос, — здесь не стоит останавливаться и торговать. Там, внизу, фунт стоит полтора доллара, и мы спешим туда. Но с нами человек, которого мы охотно вам оставим. — Он обернулся и указал на груду одеял, под которыми смутно угадывались очертания человеческого тела.
— Мы подобрали его сегодня утром милях в тридцати вверх по реке Стюарт.
— Его нужно лечить, — сказал второй, — а у нас мясо портится, и мы не можем терять время. — Нищим сказать нечего, кроме того, что они вьючные животные.
— Этот парень как будто боролся с медведем, он весь избит и изранен. По-видимому, у него внутренние повреждения. Куда его положить?
Стоя рядом с Сент-Винсентом, Фрона видела, как раненого понесли по холмистому берегу мимо толпы. Из-под одеяла свесилась бронзовая рука и выглянуло бронзовое лицо. Носильщики остановились, ожидая, пока решится вопрос, куда им направиться. Внезапно Фрона почувствовала, что Сент-Винсент яростно вцепился в ее руку.
— Смотрите! Смотрите! — Сент-Винсент нагнулся вперед и нетерпеливо указывал на раненого. — Смотрите! Этот шрам!
Индеец открыл глаза и, узнав Сент-Винсента, злобно усмехнулся.
— Это он! Это он! — Дрожа от возбуждения, Сент-Винсент повернулся к толпе. — Я призываю всех вас в свидетели! Это человек, убивший Джона Борга!
Его заявление не было встречено смехом, так как во всех жестах Сент-Винсента сквозила жуткая искренность. Билл Браун и председатель пытались вызвать индейца на разговор, но это им не удалось. Старатель из Британской Колумбии был привлечен к делу, но его чинукский язык не произвел никакого впечатления на индейца. Тогда вызвали Ла-Флитча. Красавец метис склонился к индейцу и заговорил с ним на каком-то гортанном языке, которому он, по-видимому, научился у своей матери. Одинаково безуспешно он попробовал еще несколько наречий. Не добившись ответа, он замолчал, обескураженный. Вдруг, словно что-то вспомнив, он сделал еще одну попытку. В глазах индейца сразу промелькнула искра сознания, и из его горла вырвались такие же звуки.
— Это наречие стиков с верховья реки Белой, — пояснил Ла-Флитч.
Затем, наморщив лоб, временами запинаясь и подыскивая полузабытые слова, он засыпал индейца вопросами. Остальным их разговор казался пантомимой — бессмысленное мычание, жестикуляция и выражение недоумения, удивления и непонимания на лицах обоих. Моментами индейцем овладевало сильное душевное волнение, и тогда Ла-Флитч сочувственно кивал головой. Их взгляды и жесты вновь обратили внимание толпы на Сент-Винсента, а один раз уста обоих даже искривил зловещий, невеселый смех.