Дочь врага
Шрифт:
Тело работает на автомате. Похороны в двенадцать. Надо принять душ. И это первое, что я делаю, роняя на пол грязные шмотки. Не чувствуя температуры воды кручу горячий кран до тех пор, пока кожу не начинает жечь. Хорошо! В кровь начинает вплескиваться адреналин, он включает голову на нужную волну.
Как только я достиг нужного состояния, вышел в гостиную. Достал из шкафа белую рубашку, черный костюм, галстук. Тоже черный.
Одеваясь, думаю лишь о Кирееве. О том, как я буду зубами рвать его глотку за жизнь своей женщины. Как я уничтожу его империю,
Под пиджак легла кобура с заряженным верным другом внутри. В большом зеркале отражается ледяной расчетливый взгляд, за которым прячется агония потери, но Ольховский прав. У меня будет время горевать и оплакивать. Сейчас я должен взять себя в руки и отомстить за нее.
Новое такси. Дорога по пробкам. И вот мы остановились у кладбища, где уже стоят знакомые тачки. Ольховский с костяком своей команды, Арчи с холодным, сосредоточенным взглядом.
Вышел из машины. Не спешу подходить к мужчинам. Смотрю по сторонам. Изучаю местность. Наши парни расположились в окрестностях под видом прохожих и посетителей этого страшного места.
— Плохо спрятали Сашку, — подошел к Евгению Арсеньевичу, но руку ему не пожал. — Я засек его за три минуты.
— Сейчас поправим, — кивает Ольховский. — Ты просто схему расположения знаешь.
— Уверен, они тоже, — иду вперед, задевая Арчи плечом.
— Тим! — кричит друг мне в спину.
— Не трогай его, — слышу, как осаждает Медведя Ольховский.
Правильно говорит. Не надо меня трогать. Я пришел сюда попрощаться со своей женщиной, похоронить вместе с ней свое сердце и с холодным разумом закончить эту негласную войну.
Услышал гул голосов за спиной. Оглянулся и грудную клетку сдавило тисками. Я не могу сделать вдох глядя, как наши парни несут мимо меня черный глянцевый гроб с закрытой крышкой.
— Ч-ч-ч, — меня поймал Арчи. Оказывается, я начал падать.
— Нормально, — кивнул ему беря себя в руки. — Я нормально.
Пошел вслед за процессией слушая рваный ритм собственного сердца.
Заасфальтированная дорожка смазалась перед глазами. Я поднял взгляд и уставился на темный проем в земле. Мы остановились. Люди вокруг говорят какие-то громкие слова. На черный ящик кладут бордовые розы. Они сейчас так похожи на капли крови.
Пришла моя очередь. На ватных ногах подошел ближе. Провел пальцами по блестящей поверхности.
— Прости, любимая, я не принес тебе цветов сегодня. Я сделаю кое-что гораздо лучше — принесу тебе голову ублюдка, разлучившего нас.
Поднял взгляд и столкнулся со светлыми глазами Киреева. Он стоит далеко, но не прячется, хотя уверен, что знает про снайпера. На нем серые брюки, такого же цвета пиджак, накинутый на белую футболку, а на лице звериный оскал, адресованный мне.
— Я тебя уничтожу, — произношу вслух. Мой враг кривится в усмешке отступая в тень деревьев. Он исчезает так же, как появился здесь, но я найду. — Обещаю тебе, Крис. Я обязательно скоро его найду!
Не стал смотреть, как закидывают землей мою жизнь. Не попрощался с присутствующими. Ушел к машине. На мобильном с сотню пропущенных от отца. Я написал ему смс:
«Просто скажи, что с моей дочерью все нормально.»
«С ней все хорошо» — моментально пришел ответ.
«Береги ее отец. Кроме тебя, у нее никого не осталось»
Хотел выключить мобильник, чтобы он не успел до меня дозвониться, но его опередили. Скрытый номер настойчиво пытается связаться со мной.
— Слушаю, — принял вызов надеясь, что это Киреев жаждет встречи.
— Тим, — в трубке раздался женский всхлип. — Боже, Тим, я надеюсь, ты сможешь меня простить…
Глава 66. Кристина. Переживательная
– Тим, - шепчу в трубку, в ответ мертвая тишина.
– Родной мой… Любимый… Я не могла раньше тебе сообщить, - не могу сдержать слез. Они солёными ручьями бегут по щекам, опускаются за футболку, оставляют темные пятна.
– Кри.., - начинает говорить Тимур, но я тут же его перебиваю.
– Шшш, - заклинаю мужчину.
– Молчи! Не произноси моё имя!
– молю. Сгораю от страха изнутри. Если Киреев узнает, что я жива, то весь план рухнет. Этого нельзя допустить ни при каком раскладе!
– Я тебе всё-всё-всё объясню! Только пожалуйста ничего не говори! Нам нельзя.., - пытаюсь успеть сказать как можно больше за короткое время. Долго говорить нам нельзя.
– А что можно? Издеваться?
– горькая усмешка отзывается острым ударом в сердце. К горлу подступает ком.
– Тим, - прошу. Каждое слово даётся с трудом.
– Перестань, - сама плачу.
– Я сбежала из-под охраны, чтобы встретиться с тобой, - вспоминаю побег, поджилки трясутся. Меня чуть ли не обнаружили! Чудом сумели выбраться из дома.
– Пожалуйста, давай встретимся!
Сйчас я готова его умолять, лишь бы Тимур согласился. Кадры из прошлого прорываются сквозь слой времени. Тогда Тим точно также умолял меня его выслушать. Поверить. Вместо этого я его предала.
Душа в клочья. Сердце рвется на части. Я причинила ему так много зла!
– Я не могла тебе сказать раньше, - шепчу. Правда так и рвется наружу. Но это будет очень долгий рассказ.- Ты приедешь?
– с мольбой.
Тишина в динамике. Руки дрожат от волнения, от переживаний и страха путаются слова. Голова кружится, воздуха мало. Запрещаю себе думать о плохом.
– Пожалуйста, - добавляю с надрывом. Зажмуриваюсь. Замираю. Забываю дышать.
– Куда?
– глухой безжизненный тон. Словно уже не человек. Словно Тимура не существует. Кажется, что мой герой лишился силы.
Я ее ему верну! Я сделаю все, чтобы он вновь улыбался! Чтобы снова мог горы свернуть! Лишь бы простил меня… Лишь бы...
– Садись в машину, езжай в сторону города, - спешу дать указания. Времени не осталось.
– По пути у тебя будет заправка "Шелл". Обязательно заедь на неё, тебе нужно заправится, - улыбаюсь сквозь слезы.
– Шестая колонка. Машину не запирай.