Дочь земли
Шрифт:
К изумлению Мерет, отвратительные полосы содранной кожи не переходили на спину, как было бы со следами порки. Вместо этого они пересекали левую руку, левое плечо и левый бок; остальная кожа была в синяках и ссадинах, но на месте.
Когда мужчины вышли, рядом с леди Налор появилась госпожа Беталия с маленьким дымящимся котелком в руке и стопкой чистых тряпиц под мышкой.
Ее лицо пылало от гнева.
— Что за звери эти деревенские олухи? — возмутилась она.
Леди Налор ничего не ответила, но открыла одну из своих лекарских сумок и вытащила оттуда тоненькие щипчики. Мерет, догадавшаяся о
Расправив ее на ладони, Мерет оттеснила Беталию в сторону и встала рядом с главной травницей, которая с явной осторожностью, но проворно начала очищать раны от обломков стеблей, грязных листьев и цветов, которые так крепко прилипли к ободранной плоти, что, казалось, застряли в ней намертво.
Как только они были удалены, она кивнула Мерет, которая мгновенно накрыла одной кромкой приготовленной ткани другую, чтобы ничто не ускользнуло.
— Чувствуешь? — спросила Налор.
Мерет кивнула, крепко зажав тряпицу между ладонями. О да, она еще как чувствовала. Возможно, не столь сильно, как Налор, которая принадлежала к Древней расе и обладала Даром: ярость, жгучую, сконцентрированную ярость, что может заставить человека броситься в бой, не думая о себе, и убивать и убивать до тех пор, пока его самого, в свою очередь, кто-нибудь не убьет.
И хотя никакой возможной физической причины не было, эта ярость исходила из сложенной тряпицы у нее в руках.
Она должна удерживать ее; сейчас не время идти за дощечкой, чтобы написать хотя бы один из вопросов, роящихся в мозгу, и Мерет стояла и смотрела, как Налор выполняет свою целительную работу. В то же время половина внимания Мерет была сосредоточена на скомканной тряпице, в которую вонзались ее ногти.
Наконец госпожа Беталия позвала двух своих помощников, которые унесли с ног до головы забинтованную девочку прочь. Но время вопросов и ответов еще не пришло, даже теперь — хотя бы потому, что одна из них была не в состоянии высказать их. Или Мерет привыкла к странной ярости, или она угасла. Мерет все еще крепко сжимала тряпицу, хотя уже начали подносить или подводить пострадавших в схватке. Среди них были как защитники Лормта, так и жители деревни — окровавленные, избитые и едва ли сознающие, где находятся.
Леди Налор прервалась, чтобы подхватить стеклянную чашу, и поманила Мерет пальцем.
— Туда.
Она подняла крышку. Мерет затолкала смятую тряпку внутрь, и главная травница мгновенно захлопнула крышку и закрепила ее.
Появилась экономка, забрала у Мерет посох и положила сморщенную и сведенную судорогой руку старой женщины на свой крепкий локоть.
— Идем, госпожа. Уже почти рассвело. Мы ведь не хотим подхватить лихорадку, правда? Идем, идем в постельку…
Налор не просто сняла с Мерет бремя, которое подтачивало ее силы, но, похоже, задействовала энергию женщины и исчерпала ее до дна. Мерет позволила отвести себя в спальню, в мягкий уют расстеленной постели.
Когда она проснулась, было светло — первые неяркие лучи солнца играли на откинутом пологе кровати. Мерет уселась в подушках и провела рукой по лбу, но боль в голове не утихла. Она дважды оглянулась по сторонам, чтобы убедиться — никакая злая тень не проникла сюда из снов, которые терзали
Она медленно умылась чуть теплой водичкой, которую обнаружила в тазу. Похоже, кто-то заглядывал к ней, совсем недавно. Дрожа, она вытащила из сундука тяжелое платье бледно-фиолетового цвета и серую шаль, которую искусные руки вязальщицы превратили в настоящее кружево. Мерет продолжила бороться с болью, которая прочно обосновалась у нее за глазами и, тяжелее обычного опираясь на свой посох, отправилась на поиски всех остальных.
И нашла их в одном из общих залов. Она никогда еще не видела, чтобы он был так набит; голоса звенели громче, чем обычно. Когда Мерет, почти никем не замеченная, вошла, ее чуть не оглушил поток новостей, которыми обменивались находившиеся в зале.
Лорд Дюратан послал за ближайшей Мудрой… Нет, он сам выехал на ее поиски… Он намеревался обратиться к лорду Корису, нынешнему правителю Эса… Жители деревни связались с запретными древними силами… Они принесли девочку в жертву какой-то нечисти… И все в том же духе!
Мерет затопталась у двери, испытывая искушение бежать от этого гвалта куда глаза глядят. Если бы только она могла заткнуть уши — но она не отваживалась отпустить свои посох, опасаясь, что в результате окажется на полу.
— Леди Мерет!
Рядом с ней внезапно появился чародей Фагголд, один из старейших ученых. Несмотря на свой весьма почтенный возраст он в отличие от большинства сверстников не утратил связи с реальностью и по праву считался, пожалуй, лучшим историком из всех, кто сейчас обитал в Лормте.
Он возвысил голос, чтобы перекричать шум.
— Какая удача найти тебя здесь! Мы как раз собирались начать совет.
Он с изяществом заправского сердцееда предложил ей руку.
Здесь собрались те, кто мог считать себя новым спасителем своего мира. Лорд Дюратан отсутствовал. На его месте восседала Налор, его супруга, а перед ней на столе, вокруг которого стояли их кресла, лежала тряпица, очень хорошо знакомая Мерет. Кроме нее за столом присутствовали Вессель, еще один бывший Страж Границы, трое мудрецов и Фагголд.
Когда Мерет удобно устроилась и приготовила свою дощечку, леди Налор, пользуясь кончиком пера как указкой, приподняла край тряпицы и откинула его. Затем указала на коричневые ошметки, прилипшие к ткани, которая теперь была далека от белой.
— Вы видели, как то, что здесь лежит, выглядит под увеличительным стеклом. Вы почувствовали… — Она помолчала, переводя взгляд с одного лица на другое.
С того самого мига, когда ее взгляд упал на тряпицу, Мерет отчаянно мотала головой. Она силилась подавить то, что последовало за ней из ее горячечных сновидений. Ее рука по собственной воле принялась водить по дощечке.
«Оно живет… оно пожирает… пожирает живущих…»
Стило выпало из ее пальцев. Фагголд подхватил его, не дав коснуться пола. Леди Налор кивнула.
— Да. — Потом постучала кончиком пера по столу, чтобы привлечь к себе внимание, и осторожно отделила один из темных прутиков. — Эта сущность — не от солнца и не от Света. Она живет под землей. Хотя она кажется растением, на самом деле это не то, что понимаем под растениями мы, ибо пища ее — плоть и кровь.
Она снова обвела членов Совета взглядом.