Дочка от отца бывшего
Шрифт:
Я даже веселею, но потом… Показалось, или он сейчас погладил тыльной стороной руки мою руку?! Они как раз находились внизу рядом. Фу-ф, я так цепенею, что даже не могу сделать шаг назад. Платон тоже не собирается отходить.
Мы стоим молча. Кажется, я еще пару раз чувствую его тепло кожей. А потом мой телефон издает писк.
– Что это?
Глубоко вдыхаю.
– Проснулась наша… Дуся.
Нет, я бы вряд ли сказала - дочка. У меня нет привычки болтать, не думая. В последние годы нет. Может, этой фразой я
– Тогда надо поторопиться, - мужчина отходит от меня и кивает на выход, - а то наша Дуся нас потеряет.
Он сказал наша? Повторил за мной, или это тоже продуманная фраза? Может ли Филатов о чем-то догадываться? Или он уверен, что предотвратил любые последствия нашей ночи?
В голове только вопросы. А еще мысль, что мужчина прав. Поспешу к дочке, пока та не расплакалась.
Платон идет за мной, но только провожает до комнаты.
– Я приму душ, а потом все же поужинаем?
Он опять нас объединяет. Что-то поменялось из-за моего смешного признания про интуицию.
– Да, я не против. И малышку нужно будет покормить.
Бизнесмен не морщится от вида кушающего ребенка. В этом плане можно чувствовать себя свободно. Да и вообще мы как будто совсем не стеснены в его доме. Хотя более птичьих прав на проживание трудно придумать. Не зря Даня и Ирина пришли в шок.
Но мне все равно на мнение окружающих, думаю я только о своем ребенке. А сейчас дочка рядом, в тепле и комфорте.
Переодеваю ее после сна, и мы готовы спуститься на кухню. Думаю, Платон быстро примет душ. У мужчин с этим проще. Филатов хоть и красив, но грубоват. Вряд ли возится со скрабами и масками.
Ух, от представления Платона в душе у меня сейчас подскочит температура! Надо откинуть прочь картинки твердого тела под струями воды… Эта сторона жизни никогда меня так навязчиво не интересовала. Хотя я никогда и не чувствовала то, что было в ту ночь с ним… Так, хватит!
Хочу переключиться и тут же получаю очень веский повод. Даже слишком. Как будто мешком по голове. Звонит мой мобильный.
Отвечаю на автомате, поглаживая Дуську. Но с первых секунд цепенею.
– Ты снова взялась за Филатова?..
Да что же это такое?!
– Как это взялась?! Вы кто? Зачем лезете в мою жизнь?!
Недавнее раздражение на себя выплескивается на давнего незнакомца. Но тот лишь хмыкает.
– Да кому ты нужна вместе со своей жизнью? Просто собери манатки, девчонку и покинь особняк.
– Кто вы?!
– У тебя заело пластинку? Слишком спокойно стала жить? Это можно исправить.
Он опять ухмыляется, доволен собой.
– Я не собираюсь вестись на шантаж!
С силой давлю на экран. Вызов сбрасывается. Мои пальцы ходят ходуном, так же нервно я хватаю ртом воздух.
– Мам, кушать!
Дуня
Не знаю, сколько проходит, когда раздается деликатный стук в дверь. Малышка радостно несется к створке. Она уже успела погундеть и «махнуть рукой» на мать. Ведь та никак не реагировала и сидела в прострации.
– Дуся, привет. А мама где?
Платон не дождался ответа и, видимо, решил заглянуть так. Отмираю.
– Я тут.
Мужчина шагает вглубь наших апартаментов. На нем темная футболка, серые тренировочные штаны. Наверно, он давно готов к ужину.
– Вы есть идете?
– вот и голос звучит немного удивленно.
А особенно его брови подскакивают, когда он видит меня на полу. Встаю на ноги, поправляю длинный сарафан.
– Да, конечно.
То есть мы все же остаемся? Или только на время? Не могу понять, какое я приняла решение. Вот ведь заморочка!
Наверное, муки выбора отражаются на моем лице. Потому что в него так и впивается пристальный взгляд Платона.
– Кать, всё в порядке?
Ух! Шумно выдыхаю, кручу головой.
– Мне звонят и угрожают!
Филатов даже делает шаг назад. Он мог ожидать каких-то женских глупостей или новый привет от моей интуиции. Но явно не такое.
– Так, иди-ка сюда.
Он берет меня за запястье, спокойно и без какого-то трепета. Шагает к бывшему дивану Даниила. Усаживает на него и опускается рядом сам.
– А теперь по порядку, - просит он.
Мы не говорили прямо и откровенно о той ночи между нами. Платон лишь намекнул, что помнит и не будет строить козни мне и Дане. Хоть эта интрига уже в прошлом, мне трудно начать именно с тех времен. Так что говорю о самом свежем звонке.
– Когда Дуня проснулась, мне позвонили. Мужчина. Его требование - мой уход из вашего особняка.
– Кто он?!
Хотелось бы знать.
– Понятия не имею. Мне… Мне звонили и раньше. Я испугалась. В полиции ничем не смогли помочь, звонки прекратились. Я даже стала думать на своих одногруппников. Но вряд ли их шуточки могли зайти так далеко.
– А тогда что требовал незнакомец?
Я сглатываю.
– Он хотел, чтобы я больше не писала и не звонила вам.
Мои ресницы опущены, но я все равно вижу, как дернулся Филатов. Кажется, даже отодвинулся подальше. Что если он сам сейчас погонит нас? Не захочет связываться с психом? Платон кажется мне человеком не робкого десятка, но насколько я его узнала…
– И что ты ответила ему тогда?
Тут я пожимаю плечами.
– Да ничего конкретно, просила оставить меня в покое. А после у него не было поводов мне звонить. Всё изменилось сейчас.