Догнать и перегнать 1978
Шрифт:
— Да никаких особо. В Германию слетаем на недельку, а потом буду думать о новом сценарии, — ответил я. — Ты-то с нами полетишь, немецкую часть свадьбы играть?
— Нет, Саша. Не могу. Меня и сюда-то со скрипом отпустили. Сейчас в республике шорох идёт. Проверка за проверкой. Так что я уже сегодня ночью улечу обратно в Ереван.
— А что у вас там случилось? — спросил я неожиданно для себя, начав волноваться.
— Случилось, брат, случилось, — затянулся Армен и, понизив голос, прошептал: — Помнишь, я тебе рассказывал, что у нас республиканский банк ограбили?
Глава 5. Развязка давней истории
Потрясло ли меня известие
Тот жаркий июльский день во весь рост завладел моим разумом.
Тогда, практически сразу по появлении меня в этом времени, я, узнав из ноутбука о готовящемся ограблении банка Армянской ССР, предпринял отчаянный шаг и, махнув на поезде за тысячи километров от дома, сумел нейтрализовать грабителя и конфисковать похищенные деньги, которые, разумеется, моментально присвоил себе.
Получился, нужно сказать, некий извращённый вариант Робин Гуда, который отбирает деньги у бандитов, но владельцу их не возвращает, а обогащается сам. Тем не менее так произошло, деньги поменяли владельца, и вся эта огромная сумма, в количестве полутора миллионов, была мной закопана в одном из заброшенных домов в Подмосковье.
Пользуясь информацией из планшета, я знал, что большая часть денежных купюр, что оказались в моих руках, была «палёная». Все сторублёвые купюры серии «АИ» находились в розыске. И было у меня таких сторублёвок ни много ни мало, а на миллион. Остальные плюс-минус полмиллиона, что называется, были чистыми.
Их я тоже зарыл возле деревни Ключино, где они лежат и по сей день.
И, нужно сказать, что сумма там спрятана почти такая же, что я и отобрал. Потратил я относительно немного. Из всех богатств, что свалились мне на голову, я растранжирил за почти год проживания в этом мире максимум двадцать-тридцать тысяч рублей.
Пять тысяч рублей составлял фиктивный выигрыш в лотерею. Эту сумму я почти полностью отдал маме. А на остальные купил немного электроаппаратуры, дал денег своему деревенскому другу за помощь в записи кассет с моими песнями, купил сами эти кассеты и магнитофоны, вот, собственно, и все траты. Ну, ещё, может быть, пару-тройку тысяч я потратил на деловые встречи в ресторанах Москвы, когда вёл переговоры с различными музыкальными исполнителями.
Хотя нет! Стоп! Те деньги, что я тратил на веселье, были получены именно за продажу песен. Так что их в расчёт можно не брать.
Вот и получалось, что, фактически, мне такая огромная сумма, которую удалось «отжать», была для раскрутки в реалиях СССР конца семидесятых годов вовсе и не нужна. И если бы вернуть время назад, я бы наверняка не бросился бы в такую опасную авантюру, а нашёл бы более простой способ заработать первоначальный капитал. Мне и нужно-то было этого капитала всего ничего. Максимум тысячи три, которые бы ушли на покупку электроаппаратуры. И честно заработать их мне, с моим богатым опытом прошлой жизни, на самом деле легче лёгкого. Например, как один из многих вариантов честного и беспроблемного обогащения, я мог бы сразу пойти к какому-нибудь известному композитору и продать ему двадцать суперхитов по сто пятьдесят рублей за штуку. Дешево? Ну, может быть, и дешево. Только ведь мне бы это почти ничего не стоило — чуть времени, немного нотных листов и использованные чернила в ручке. Зато на выходе я бы получил те самые три тысячи рублей.
Отказался бы один композитор, купил бы другой или третий. Хитов у меня в загашнике было много, а композиторов в СССР этих времён было достаточно. И все они между собой хоть и дружат, но конкурируют. Деньги у этой братии в любые времена есть. А в Советском Союзе тем более, ибо всех их ценят и лелеют. Не всех, конечно, но большинство. Так что я абсолютно уверен в том, что продать пару десятков музыкальных шедевров из будущего мне не составило бы большого труда.
А там, получив две-три тысячи, купил бы необходимую электроаппаратуру и двинулся бы той же проторенной тропой, которой и шёл.
Так что ограбление грабителя на чердаке девятиэтажного дома я совершил напрасно. И хорошо, что тогда всё хорошо для меня закончилось, и я не влип ни в какую дурную историю.
Впрочем, как сейчас становилось очевидным, в той давней истории ещё ничего не закончилось.
Я откашлялся и внезапно пересохшими губами осипшим голосом спросил:
— И что там?
— Саша, ты помнишь, что это за дело? — Армен оглянулся, потом опустил взгляд и посмотрел в лестничный пролёт, никого не обнаружил и, понизив голос, прошептал, — государственной важности и оно совершенно секретное. О нём нельзя никому говорить.
— Да помню я всё, — отмахнулся я. — Давай, рассказывай уже. Чего время теряем?
— Хорошо. Слушай. А дело тут в том, что нашлись те грабители, что деньги украли.
— Ого!
— Вот тебе и ого. Только там история ещё запутанней стала. Грабителей нашли, а вот большую часть денег найти пока не удалось.
— Как это — большую часть? А меньшую нашли?
— Меньшую — да. Нашли. Но там оказалось всего двести тысяч. А полтора миллиона и след простыл.
— То есть преступники молчат и не говорят, где спрятаны деньги? — аккуратно поинтересовался я.
— Да нет, говорят они. Там такие следователи поставлены, что им хочешь не хочешь, а всё расскажешь. Вот и те рассказали, как всё якобы было.
— Почему — якобы?
— Потому что уж больно история у них получилась удивительная и запутанная. Точнее сказать, там целых две истории получается. Одна история с первым мешком денег, в котором лежали полтора миллиона. А вторая история со вторым мешком, где лежало двести пятьдесят тысяч. По словам грабителей, в тот момент, когда один из них вытащил большую сумку, набитую деньгами из банка, и хотел с ними скрыться, на него напал неизвестный в кепке и всё отобрал.
— А дальше? — сглотнул я.
— А дальше Ара, так зовут одного из преступников, очнулся, нашёл лежащие на полу рядом с собой пятьдесят тысяч, подумал, что этого мало, отдохнул и вновь полез в сейф.
— И?!?!?!
— Да не ори ты! Что ты орёшь, как раненый слон?! — остепенил меня Армен. — Преступник вновь залез в комнату с деньгами, набрал десять килограмм мелкими купюрами, запихал их в штаны и снятую майку и частями вынес на крышу, откуда стал перекидывать пачки с банкнотами на соседнее здание. После этого спрятался на чердаке, дождался ночи и под её покровом двести тысяч перенёс домой. Потом рассказал об этом своему подельнику, который лежал в это время в больнице. Тот не поверил рассказу и чуть ли не избил подельника. Но, в конечном итоге, после сотни дотошных расспросов всё же поверил, что всё именно так и произошло, и они уехали в Москву. Там сначала отсиживались, а потом начали кутить в ресторанах. Неделю назад на одном из застолий один из братьев похвастался получившимся делом, стараясь показать свою крутость. Но, на его беду, одна из находившихся там девиц с низкой социальной ответственностью оказалась осведомительницей КГБ. Она сигнализировала своему куратору. Ну а далее — это дело техники. В ресторан приехала группа захвата и обоих преступников задержали.