Догнать мечту
Шрифт:
Уж не знаю, кому пришла в голову «гениальная» идея, но они решили воина изобразить в том виде, в котором он занимался своим увлечением. Поваром он был в свое время. А спустя некоторое время началась война, и юноше пришлось учиться держать в руках не только поварешку. Хотя его военная карьера началась именно с этого инструмента. Врагам перепало тем, чем ученик повара владел лучше всего.
Это уже с годами в его арсенал добавилось что-то посерьезнее. С чем он, собственно, и прошел в числе элитного отряда по Изначальной империи.
Я подняла взгляд на скульптуру улыбчивого юноши, вырезанную из разного камня, что создавало потрясающий эффект реальности. Впрочем, тут скорее талант скульптора сыграл свою роль.
Голова была высечена из двуцветного мрамора, притом художник по камню так мастерски обработал материал, что лицо получилось светлым, а короткие волосы, которые едва ли не дыбом стояли, – темными.
Оттенки для остальной части скульптуры тоже были подобраны крайне удачно. Рубашка, полураспахнутый камзол, штаны, сапоги. Казалось, что основатель города сейчас сойдет со своего постамента.
Юноша опирался бедром о высокую тумбу, склонил голову набок и с иронией наблюдал за вечерней суетой. В руках он держал приснопамятную поварешку, которая, казалось, вот-вот выпадет из пальцев.
Рядом с самой статуей, а уж тем более под самим «оружием» никого не было. Потому что хозяин Виртана этого не любил. После пары падений поварешки молодежь перестала рассматривать постамент как место для встреч.
– Ирка! – гаркнула мне на ухо подруга, выдернув из созерцательных размышлений.
– Что? – вздрогнув, повернулась к ней я.
– В каких облаках ты уже больше двух часов витаешь? – дружелюбно улыбнувшись, спросил Олли.
– Я сказала, что ты в интересных городах всегда такая, – отправила в рот ложку мороженого огненная. – И до тех пор, покуда не «прочувствуешь», без толку требовать внимания.
– Простите, – виновато улыбнулась я. – Художница, что поделаешь. А сейчас была возможность немного расслабиться.
– Мы достопримечательности осматривали, – хихикнула Кри.
– Всего на пару часов «выпасть из реальности» не могу? – демонстративно обиделась я.
Криона весело рассмеялась, запрокинув голову и расплескав по белой рубашке огненные кудри.
Олли же просто задумчиво на меня смотрел, медленно обводя мизинцем край кофейной чашки. Чуть заметно улыбнулся и отвел взгляд.
– Пойдем на ярмарку? – возбужденно сверкала глазами подруга, сминая салфетку от нетерпения. – Я никогда не была, только слышала!
– Если она не ромийская, то ничего интересного не будет, – покачала головой я.
– Судя по кибиткам, что я видел, именно ромийская, – подал голос Златогривый.
– Тогда стоит сходить! – Теперь и я загорелась.
Мы встали, Олли расплатился по принесенному счету и предложил нам с Кри взять его под руки. Мы переглянулись, подумали и пошли ему навстречу.
– Мне сегодня все завидуют, – спустя пять минут довольно протянул Олли.
– Почему? – наивно поинтересовалась я, крутя головой по сторонам. Мы сейчас шли по торговым кварталам города, где высились в основном типичные дома образца «первый этаж – магазин; второй (третий) – жилой».
– Ну сама посуди, – начал рассуждать дракон. – Я весь из себя настоящий мужчина, веду куда-то аж двух очаровательных девушек! Притом самого востребованного, так сказать, окраса. Блондинка и рыжая! – Он оглядел вытянувшиеся лица «блондинки и рыжей», высвободил руки, приобнял нас за талии и, пакостно улыбаясь, выдал: – И все это – мое!
– Я тебе сейчас устрою… – мрачно пообещала невестушка наследника. – Та-а-ак устрою!
– Не надо, – широко улыбнулся мужчина, быстро нас отпустил и переместился на пару метров в сторону.
– Надо, Олли, надо, – «ласково» посмотрела на него я.
– Точно?! – в комическом испуге округлил золотые очи дракон.
– Ирка, – вдруг успокоилась подруга. – А помнишь, что я рассказывала тебе о своей несбыточной мечте? Стать парикмахером!
– Помню, тебе еще на растерзание никто не отдавался, – радостно кивнула я.
– Посмотри. – Подружка широким жестом указала на Златогривого, который, уже не таясь, смеялся. – Какое поле для экспериментов!
– Все, – поднял вверх ладони блондин. – Я больше не буду так шутить, о суровые девы. Только волосы не трогайте. Это для фейри почти священно.
– А в честь чего тогда у Тайлин короткие? – полюбопытствовала я.
– Потому что ненормальный, – кратко, но совершенно непонятно пояснил ледяной. – Он старый. И проходил все грани этого. Снова ощущать себя молодым смог далеко не сразу, когда я видел Тай в последний раз, то он выглядел гораздо старше.
– Странно это, странно это… – протянула я на манер одной старой песенки.
– Да уж, быть в беде – это очень странно, – со вздохом перефразировал Златогривый. – А в беде тут твоя переселенка. Если, конечно, то, куда она угодила, можно так назвать.
– С какой радости он так к ней прицепился? – недоумевала Криона, которая не слышала нашего короткого диалога и пояснений Олли в таверне.
Ледяной вздохнул, но повторил:
– Он древний фейри. Дивные выглядят так, как себя ощущают. Все зависит от того, насколько он хочет жить. Чтобы чувствовать себя молодым, нужны эмоции, краски, взлеты и падения… – Олли задумчиво поднял глаза к небу, поймал выбившуюся из косы золотую прядку и заправил за ухо. – Самые сильные чувства – это любовь или влюбленность. Потому если он почувствовал что-то большее, чем банальный сексуальный интерес, то вцепится в девушку мертвой хваткой и не отпустит, пока не исчерпает эти эмоции.