Договор трех держав
Шрифт:
Что же касается России, то для наших стран, вступающих в военный союз, сейчас выгодно поддерживать нейтральные отношения с русскими. Но такие отношения вряд ли долго продержатся... Для нас должно остаться в силе секретное дополнение к антикоминтерновскому пакту, касающееся России.
Генералы, сидевшие рядком на заседании Тайного совета, дружно кивали головами, одобряя мысли лорда хранителя печати.
Вернувшись из Берлина, генерал Осима тоже стал членом Тайного совета. Властный, самонадеянный, он говорил с закрытыми глазами, чтобы ничто не могло его отвлечь от мыслей, которые он хотел
– Мы наблюдаем смягчение русско-японских отношений, – изрекал он, – но пусть это обстоятельство не смущает членов совета. Сносные отношения вряд ли продлятся более трех лет. К этому времени, а может, и раньше Германия начнет воевать с Россией. Империя должна быть готова использовать выгодную ситуацию, которая сложится тогда в Европе...
Когда дискуссия закончилась, председатель Тайного совета, по обычаю, предложил встать тем, кто согласен с предлагаемым пактом. Тайный совет одобрил военный союз с Германией. По поводу России было записано:
«Принять меры для улучшения наших отношений с Советским Союзом и не медлить с подготовкой к серьезным событиям».
Под «серьезными событиями» подразумевалась война с Россией в момент, наиболее выгодный для империи.
На другой день после заседания Тайного совета в Берлине подписали трехсторонний пакт между Германией, Италией и Японией. Посол Эйген Отт и дипломатический представитель Генрих Штаммер за усердие в подготовке пакта были представлены к высшей японской награде – ордену «Восходящего солнца».
Ходзуми Одзаки, конечно, не присутствовал на заседании Тайного совета, но в тот же вечер он получил подробную информацию о том, что происходило в императорском дворце. Несколькими часами позже об этом уже знали в Москве...
Шел восьмой год, как Рихард Зорге работал в Японии. Все эти годы он непрестанно убеждался в том, что милитаристские круги Страны восходящего солнца вынашивают антисоветские идеи, проявляют постоянную враждебность к своему ближайшему соседу на Дальнем Востоке. Впрочем, это касалось не только России. Как-то раз на дипломатическом приеме Хироси Осима сам подошел к доктору Зорге и сказал ему:
– В Японии больше ста лет зрела идея Великой Восточной Азии, или, как мы называем, «сферы взаимного процветания». Она распространится далеко на юг и на север. С помощью союзной Германии мы осуществим нашу многовековую идею.
Он вежливо поклонился, втянув сквозь зубы воздух, и сдержанно улыбнулся.
– Теперь мы вместе с вами, вы в Европе, мы в Азии, создаем новый порядок, – закончил Хироси.
Но никто не мог знать, что таится за бесстрастной улыбкой японского дипломата. На дипломатическом приеме Осима появился в генеральском мундире. Почему? Это тоже вызывало раздумья доктора Зорге.
Рихард отметил для себя эту деталь – к руководству политикой пришли военные. Генерал Тодзио из главного квантунского жандарма сделался военным министром, Доихара Кендези стал главным военным советником правительства, Итагаки работал в генеральном штабе... Что же касается принца Коноэ, снова возглавившего кабинет, и министра иностранных дел Мацуока, то они отличались крайне националистическими взглядами, были сторонниками самых тесных связей с фашистской Германией.
Эйген Отт тоже отметил это в своем донесении
Пока внешне ничто будто бы не давало повода для излишней тревоги, но доктор Зорге всем своим существом ощущал напряженность политической атмосферы, как перед близкой грозой, когда начинают ныть старые раны и непонятная тяжесть затрудняет дыхание. Теперь Рихард хорошо разбирался почти во всем, что его окружало, он знал, о чем говорили на секретных заседаниях Тайного совета, ему были известны доверительные разговоры в генеральном штабе, настроения в правительстве, в германском посольстве. Ему доверяли настолько, что предложили стать руководителем нацистской партийной организации в районе Токио – Иокогама и даже... просили наблюдать за послом германского рейха – генерал-майором Эйгеном Оттом.
Такое предложение сделал Рихарду новый полицейский атташе германского посольства оберштурмбаннфюрер СС Йозеф Майзингер, с которым Зорге иногда встречался за карточным столом. Рихард сумел расположить к себе эсэсовца-контрразведчика, войти к нему в доверие, – правда, для этого приходилось иногда проигрывать Майзингеру в покер...
Как-то вечером они играли в карты в посольстве. Майзингеру бешено везло. На радостях оберштурмбаннфюрер крепко выпил. После игры, когда встали из-за стола, Майзингер пошел было провожать Рихарда к машине, но по дороге предложил на минуту завернуть к нему в кабинет – есть разговор.
Гестаповец поставил перед Зорге бутылку кюммеля и сказал:
– Послушай, Ики, что я тебе скажу... Послушай и забудь... будто ничего не слышал... Ты хорошо знаешь нашего посла генерала Отта?.. Знаешь! И то, что он путался с генералом Шлейхером, тоже знаешь?.. Верно! А Шлейхер участвовал в путче против нашего фюрера, и его застрелили, как собаку... Ты, оказывается, все знаешь. Послушай, иди к нам в гестапо!.. Не согласен. Жаль!
Новая бутылка водки сделала свое дело, Майзингер заговорил громко, отрывисто, язык его заплетался, и он без причины смеялся.
– Ты что, думаешь, я пьянее тебя! Нисколько! – Майзингер потянулся к бутылке и опрокинул ее. – Давай поговорим о деле... Так вот, ты должен следить за Оттом, другой этого не сумеет. Здесь я тебе одному доверяю... Наблюдай, понял!..
Йозеф Майзингер, человек двухметрового роста, с кулачищами-кувалдами, внушал страх всем сотрудникам посольства. Женатый на секретарше Гиммлера, друживший с начальником гестапо Мюллером, с руководителем шпионско-диверсионной работой за границей Гейдрихом, Йозеф Майзингер приехал в Токио по их заданию, чтобы возглавить полицейскую слежку в посольстве, установить связь с японской контрразведкой [1] . И вот с этим человеком оказался сдружен» Рихард Зорге.
1
В Токио Майзингер приехал в 1940 году из Варшавы, где работал в городской комендатуре и «прославился» жестокими расправами с польскими патриотами. После войны его судили и повесили в Варшаве как военного преступника.