Док. Мечты "сбываются…"
Шрифт:
Потом он помог парню постарше. После с этим парнем спасли этого истеричного с супругой. Жена его, вполне смелая и бойкая женщина, жаль, досталась такому ничтожеству убогому. Степану нравилась эта смелая женщина, и сильно раздражал её муж.
Когда выдалась возможность унять этого недомужчину, Степан врезал ему, не скупясь на силу. Жаль, не убил. Связал и сунул в рот кляп с превеликим удовольствием.
На улице раздались приглушённые крики, переходящие в визг и мольбы о помощи. Степан знал, откуда они исходят, но на удивление
Дима схватил зеркальце и выглянул на улицу. Синий Фольксваген Жук окружили со всех сторон зомби, видимо, привлечённые воплями истеричного Игоря. Запертая там женщина истошно орала.
— Нужно помочь ей! Нужно помочь! — Дима метался у окна.
— Почему мы должны помогать? — Степан медленно отвернулся от окна.
— Она в беде, — сказала взволнованная Тамара.
— Тут весь мир в беде, — ответил Степан.
— Но…
— Что но?! Её окружили! Мы не спецназ, — продолжил Степан.
— Степан… Но вы же… — Дима попытался что-то сказать, но замолчал.
— Сначала крики… потом тишина… — тихо проговорила девочка, обняв собственные колени в драных джинсах.
— Это неправильно, — шумела и не сдавалась Тамара.
— Мы должны ей помочь! Так нельзя! — Дима нервничал и дёргался.
— МЫ! НИКОМУ! НИЧЕГО! НЕ ДОЛЖНЫ! — процедил Степан сквозь зубы, будто отбивая каждое слово. — Это самоубийство, поймите же, наконец!
— Но так нельзя… Ты же меня спас, — сказал Дима, глядя прямо в глаза хозяину.
— Тебя спас. И их спас. Её — не буду.
В глазах Дмитрия и Тамары застыл немой вопрос.
— Я тут давно, — заговорила девочка, — со вчерашнего утра, и я видела, как из соседнего дома выбежал ребёнок. Дядя Степан побежал туда… Он кричал, плакал, звал на помощь, прямо у той машины, в которой прячется девушка. И она не помогла ему. Понимаешь? Не помогла… — девочка перешла почти на шёпот. — Дядя Степан не успел… если бы она его пустила в машину, он бы спас их обоих. Но она не пустила! — выкрикнула она последние слова, сжав сильнее свои коленки. — Ей не помочь, теперь она стала тишина.
И вправду, крик оборвался, и наступила тишина… Дима закурил.
— Ты бы затушил это, — показал Степан на сигарету. — У этих тварей отличный нюх.
Не успел он окончить фразу, как в окошко громко фыркнуло что-то большое, словно лошадь. Оно громко нюхало, а потом раздались удары. Стены вздрагивали, а вместе с ними вздрагивали и люди, молясь, чтобы здание было построено на совесть. Тамара прижалась к груди Степана. Девочка склонилась к коленям, обхватила голову руками, раскачивалась вперёд-назад, что-то шепча. Дима, сидевший под окошком, упал, растянувшись на полу, тоже закрыл руками голову. Степан с Тамарой так и продолжали стоять, обнявшись, посреди помещения.
— Умник, тормози! Уже рук не чувствую!
Мутант остановился, присел. Я скатился,
— Дай две минутки, передохнём. У меня всё затекло. Ты — ужасно неудобная лошадь, Умник. — Я улыбнулся, разминая жутко покалывающие конечности.
— Не понимаю, как вам удаётся быть такими сильными. — Пластично, словно кошка, сел он напротив меня. — Вы, люди, такие слабые. Но при этом, вы охотитесь на самых страшных существ этого мира. Я намного сильнее тебя, но я не пойду охотиться на того, кто во сто крат сильнее меня. Это верная гибель. Самоубийство. Но вы идёте и, что самое удивительное, побеждаете.
— Потому что мы умные, — я постучал указательным пальцем себе по виску.
— Да, я давно не общался с собратьями. Только с тобой. Сегодня я понял, какие они глупые. Глупые — плохо. Умный человек сильнее глупого иного. Старший иной никогда не станет Высшим, если не успеет поумнеть. Броня не спасёт.
— Высший? Это ещё кто такие?
— Элитники бывают разные. Старшие и Высшие. Старшим может быть не элитник. Сейчас я Старший. Сильнее меня тут нет никого.
— И как же понять, кто из элиты Старший, а кто Высший? — Я растирал руки.
— У Старшего в свите Младшие. Ты их зовёшь топтун, кусач, рубер. Я кто?
— Ты? Ну, вроде как, уже кусач. Матёрый кусач.
— Хорошо звучит — МАТЁРЫЙ КУСАЧ… мне нравится. У Высшего только элитники в свите. Или он вообще без свиты. Он так силён и умён, что она ему только мешает. Высший умный, как человек. Как умный человек. Люди тоже глупые бывают. Так?
— Верно. Бывают. Такие долго не живут, это точно. — Я поднялся на ноги, присел пару раз, покрутил торсом, покрутил руками, снова присел раз пять. — Знаешь, Умник, ты станешь самым молодым Высшим в истории Стикса. Давай, лошадка, поехали дальше.
— Я не думал об этом. Да. Ты прав, Док. Я сейчас умнее Старшего элитника. Но я пока слишком слаб. Я ещё маленький.
— Ничего, маленький мой, — я усмехнулся, — вот завалим этого скреббера, и ты быстро накушаешь себе брюшко до матёрого элитника. Будешь больши-и-им, краси-и-ивым, — я засмеялся, похлопывая мутанта по шее. — Поехали?
Когда подъехали к нужному дому, я спешился. Все мелкие мутанты шарахнулись врассыпную, бормоча одно слово:
— СТАРШИЙ! СТАРШИЙ! СТАРШИЙ!
— Там. — Умник указал когтем на маленькое квадратное отверстие в стене, над самым асфальтом.
Да, хорошо с таким напарником в рейды ходить. Какая экономия патронов, времени и нервов. Я склонился над окошком, не заглядывая, мало ли, пальнут чем с перепугу, и крикнул:
— Эй! Есть кто дома?! Гостей принимаете?
— Если с добром, то почему бы и нет, — ответил снизу чёткий, командный голос.
— Ну, тогда я пошёл, — сказал я, отходя от стены.
— Спускайся скорее. Не шуми. — Ответили мне из подвала.