Доктор Ахтин. Возвращение
Шрифт:
До нужного места он доехал быстро, потому что на улицах, во-первых, было пусто, а, во-вторых, он находился в состоянии эйфории. Он показал удостоверение милиционеру, стоящему у входа в подъезд, и быстро поднялся на четвертый этаж. Санитары выносили на носилках тело, и майор подумал, что опоздал.
— Кого выносите? — спросил он.
— Это родственница жертвы, мать, наверное. Она пока жива, — ответил мужчина, стоящий в дверном проеме, — вы, я так понял, майор Вилентьев?
Заметив согласный кивок, он представился:
— Старший лейтенант Антонов. Следователь
Он протянул руку, и Иван Викторович пожал её.
— Пойдемте, жертва там. Мы пока ничего не трогали. Ждем эксперта.
— А что с той женщиной? — Вилентьев махнул рукой в сторону уходящих санитаров.
— Черепно-мозговая травма. Скорее всего, именно она открыла дверь. Похоже, она его знала. Преступник ударил её по голове и оставил лежать в прихожей.
Вилентьев прошел в квартиру и пошел за следователем, глядя по сторонам. Обычная двухкомнатная квартира. Сразу направо маленькая кухня. Дальше небольшая комната, заглянув в которую он увидел шкаф, узкую кровать, книжную полку от пола до потолка и стол с компьютером.
— Тело здесь, — позвал его старший лейтенант.
Иван Викторович вошел в гостиную. И неожиданно для себя замер. Запах крови и вид растерзанного девичьего тела. Голова жертвы повернута в сторону и трудно понять, что с лицом.
На секунду Вилентьев забыл, как надо дышать, а, сделав вдох, сказал:
— Где ваш эксперт-криминалист?
— Сейчас должен быть.
Очень хорошо, что пока ему нельзя подходить близко. Вилентьев повернулся и вышел. Его мутило. В области желудка появилась тяжесть, и он с отвращением вспомнил сладкую жареную картошку и одутловатое лицо жены.
На лестничной площадке стало чуть лучше. Антонов протянул ему открытую пачку сигарет, и Вилентьев, вытащив одну, закурил от протянутой зажигалки.
— Ну, что, товарищ майор, это ваш парень? — спросил следователь с надеждой в голосе.
— Пока не знаю. Соседей опросили? Свидетелей нашли?
— Соседей опросили, но не всех. Никто ничего не слышал. Сосед слева, который теоретически мог что-то слышать, мертвецки пьян, а его жена только недавно пришла с работы, поэтому с ним будем говорить завтра. Остальные соседи на площадке ничего не могут сказать. Свидетелей нет.
Иван Викторович кивнул, и, заметив мужчину с чемоданчиком в руке, затушил сигарету.
Пришел эксперт, а, значит, пора работать.
Пора взять себя в руки, стать самим собой и перестать шарахаться от запаха крови и вида обезображенного тела.
29
Мария Давидовна не могла уснуть. Время уже за полночь, а она лежала на диване и смотрела в темноту. Целый час пыталась уснуть, и, наконец-то сдавшись, включила свет. На журнальном столике лежала книга, которую она читала. «Противостояние» Стивена Кинга. Первая книга. Вторая стоит на полке и ждет своего часа. По отзывам коллег, она знала кое-что об этом американском авторе, и до некоторых пор принципиально не хотела читать «короля ужасов». Этих самых ужасов хватало в повседневной жизни, и она не собиралась еще и читать об этом.
Однако заинтересованность вариантами будущего апокалипсиса привела её к этой книге, и, начав читать, она так увлеклась, что уже третий день торопилась домой после работы. Быстро поужинав, она устраивалась на диване и погружалась в мир людей, переживших пандемию гриппа. И пусть это была заокеанская история, — люди везде одинаковы. Различия могут быть в деталях, события могут развиваться чуть по-другому, мистика может напрочь отсутствовать, но — цивилизация исчезнет бесследно, оставив после себя руины и обломки, а остатки людей, вынужденные выживать, быстро вернутся в первобытное состояние.
Собственно говоря, именно из-за этой книги она сейчас и не могла уснуть. Слишком яркие и реальные картины для её воображения. Она легко смогла всё это представить.
И Мария Давидовна верила в предсказания Парашистая.
Раздавшаяся в ночной тишине мелодия «Наша служба и опасна и трудна…» заставила испуганно вздрогнуть женщину. Подпрыгнув, она бросилась на звук, сбив ногой журнальный столик. Морщась от боли в лодыжке, Мария Давидовна распахнула свою сумку и извлекла телефон.
Нажав на кнопку ответа, она поднесла трубку к уху.
Замерев сознанием.
Уже зная, что услышит.
Мечтая о том, чтобы её предположения сбылись.
— Не разбудил, Мария Давидовна? — довольный голос Вилентьева лучше любых слов сказал ей о том, что она права в своих предположениях.
— Нет, Иван Викторович. Что у вас?
— Ну, пока не на сто процентов, но, похоже, что Парашистай вышел из тени.
— Он кого-то убил?
— Да. И оставил свидетеля, что на него не похоже, поэтому пока я не до конца уверен в том, что это он. Хотя, и на старуху бывает проруха, — хохотнул майор.
Мария Давидовна, попытавшись сглотнуть слюну во внезапно пересохшем горле, спросила:
— Кого он убил?
— Девушка лет двадцати. Жила с матерью. Парашистай, — Вилентьев с удовольствием произнес имя подозреваемого в убийстве, и сразу стало понятно, что он безоговорочно верит в его виновность, — ударил мать по голове чем-то тяжелым, вроде молотка. Затем вошел в квартиру и убил дочь. Она, видимо, сопротивлялась, поэтому он нанес несколько ударов по голове этим же молотком, разбив лицо так, что пока не понятно, выдавил он глаза или нет. Ну, и потом добил ударами ножа в живот и грудь. В общем, как обычно, растерзанное тело и, скорее всего, выдавленные глаза. Кстати, насилия не было, что тоже говорит о том, что это, скорее всего, Парашистай.
Мария Давидовна, поняв, что она не дышала весь монолог Вилентьева, вздохнула и сказала:
— А вам не кажется, Иван Викторович, что вы торопитесь. Судя по вашим словам, это не может быть Парашистай. Совершенно не его почерк.
— Собственно, именно это я и предполагал, — Мария Давидовна даже увидела, как улыбается майор на том конце трубки, — вы сразу бросились защищать этого маньяка и убийцу. Практически на пустом месте, при минимуме улик, вы начинаете выгораживать доктора Ахтина. Почему вы это делаете, Мария Давидовна?