Доктор Данилов в дурдоме или Страшная история со счастливым концом
Шрифт:
— Кроме головы, — рассмеялся Юра. — Голова уже никогда в норму не вернется, потому что никакой такой нормы не существует.
— Слушай, Юр, — не выдержал Данилов, — ты что – готовишься стать психиатром? Отделениями заинтересовался, про нормы какую-то пургу несешь…
— Да какой из меня психиатр, — Юра скрестил ноги и уперся руками в колени, — просто такой уж я – люблю вникать в мелочи.
— Тогда вникай дальше, — разрешил Данилов. — Есть еще отделения для пожилых людей со старческим
— Женских должно быть больше, — рассудительно сказал Миша. — Мужики раньше мрут.
— Возможно, — согласился Данилов. — Есть еще отделения для принудительного лечения, детские, отдельно могут быть подростковые. Ну и все сопутствующее, что положено – приемное отделение, реанимационное, рентген, ультразвук, лаборатория…
— Одним словом – клиника, — заключил Юра и на вопросительный взгляд Данилова объяснил: – Большая контора, значит. Не поликлиника, а клиника!
— На самом деле слово «клиническая» в названии больницы указывает лишь на то, что в ней базируется какая-нибудь институтская кафедра или несколько кафедр.
— А я-то думал, что поликлиника это типа полуклиника, только букву «у» заменили, чтобы людям не обидно было, — признался Юра. — А клиника – это уже при всех делах с наворотами. Теперь буду знать.
— Знай, — разрешил Данилов. — Как прогулки разрешат, пойдем на экскурсию…
— В женское отделение, — улыбнулся Миша.
— Нет, кто о чем, а он все о бабах! — воскликнул Юра, от избытка чувств хлопая себя ладонями по коленям. — Ну ты точно ходок, Михаил Батькович! Недаром тебя школьницы соблазняли, нутром чувствовали – этот как заправит, так глаза на лоб полезут!
Миша отреагировал так быстро и неожиданно, что Данилов не понял, когда он успел перебраться со своей койки на Юрину, опрокинуть Юру на спину, прижать для верности коленом и начать душить обеими руками, сопровождая свои действия протяжным:
— Убью-у-у-у, сво-о-олочь!
Юра, не ожидавший нападения, пучил глаза, резко выделявшиеся своей белизной на фоне побагровевшего лица, хрипел и обеими руками пытался оттолкнуть душителя.
Данилов вскочил на ноги, метнулся к Мише и попытался оттащить его от Юры. Черта с два – с таким же успехом можно было бы попытаться сдвинуть с места памятник Пушкину. Или Гоголю, или еще чей-то…
Спас Юру прибежавший на шум санитар. В отличие от Данилова, неплохо умевшего драться, но совершенно не умевшего разнимать дерущихся, санитар сноровисто взял в замок правой рукой Мишино горло, а левой вцепился в Мишину левую руку и потянул назад. Теперь пришел черед хрипеть Мише. Он выпустил Юрино горло и попытался вырваться из объятий санитара, но двумя секундами позже уже лежал на полу и вопил, давая
Прибежал второй санитар. Вдвоем они вывели стонущего Мишу из палаты.
— Как зафиксируете – шесть кубов диазепама в мышцу! — послышался голос палатного врача.
Отдав распоряжение, Безменцева вошла в палату. Данилов заметил, что она немного возбуждена или, скорее, раздражена. Покрасневшие уши, раздувающиеся крылья носа, неприязненный взгляд.
— Нельзя на консилиуме посидеть спокойно – обязательно что-то случится! — заявила она, назвав «консилиумом» очередную вздрючку в кабинете заведующего. — Что произошло?
— Да ничего, кгм… — Юра натужно прокашлялся, «прочищая» горло. — Сосед чего-то на шутку плохо отреагировал…
— Шутить надо с умом. — Безменцева подошла к стоявшему у своей койки Юре. — Откройте рот… Выше голову… Глотать не больно? Нет? Разденьтесь по пояс…
— Да все нормально, доктор. — Юра попытался улыбнуться, но Безменцева наградила его взглядом, от которого улыбка моментально исчезла. — Все хорошо.
— Я скажу, чтобы вам тоже сделали укол. А пока полежите и больше не шутите, если уж не умеете.
— Хорошо. — Юра оделся и послушно улегся в кровать.
В ожидании обещанного укола он не стал забираться под одеяло.
— А у вас как дела? — Безменцева обернулась к Данилову.
— Нормально, — ответил он. — Только скучно и состояние какое-то сонное.
— Это хорошо, — одобрила Безменцева. — Покой и сон – лучшее лекарство. Лежите, спите, выздоравливайте. Ненужные мысли не беспокоят?
— Нет.
— Вот и славненько. Невропатолог вчера к вам не приходила?
— Нет.
— Значит, сегодня точно придет. Я там еще назначила вам консультацию терапевта. Пусть посмотрит. Да вы сядьте или лягте, мы не на параде, стоять не обязательно.
Данилов сел на кровать.
— А где ваш третий, то есть четвертый? — Безменцева указала рукой на кровать Славы.
— Не знаю, — пожал плечами Данилов. — Скажите, Тамара Александровна, а в чем, собственно, будет заключаться мое лечение? И какие препараты, кстати говоря, я получаю?
— Получаете вы, Владимир Александрович, зипрексу и пиразидол, — ответила Безменцева и не удержалась от колкости, — если, конечно, вам что-то говорят эти названия, ведь вы, насколько мне известно, от психиатрии далеки?
— Далек, — подтвердил Данилов. — Но это не лишает меня права получать информацию о проводимом мне лечении.
— Конечно-конечно! — Безменцева засунула руки в карманы халата, «жест лжеца», отметил в уме Данилов. — Вы вправе интересоваться.