Долг Родине, верность присяге. Том 4. Выбор нового пути борьбы

Отпустив своих бойцов, Дед снова задумался, в очередной раз пытаясь просчитать развитие ситуации, оценить правильность своего решения. Ведь ещё не поздно его изменить, на кону же жизнь его сынков, сделать такое дело – заарканить одного из ведущих мошенников режима, промышляющего с благословления самого хозяина или, вернее, его самых близких, сие не шуточное действие и оно точно без последствий не должно остаться.

Другое дело, что на ещё одной чаше весов лежит груз облегчения пусть ненадолго, пусть и малой части нищеты группы населения, наиболее обездоленной. Ради этого стоило рисковать. Тут для него не было никаких сомнений. Но вот как предотвратить эти возможные последствия? Что сделать? Он пока не смог решить. Конечно, самое разумеющееся – это «уйти на дно», в этом плане такое решение вполне разумно. Однако сие означает прекратить свою помощь! Прекратить благотворительность! Не «светиться» нигде! Законсервировать свои точки! Фактически свернуть взаимодействие с Ильёй, Сергеем и Петром Васильевичем! Конечно, самое действенное, вроде бы самым разумным решением в этом плане было перебраться в какую-нибудь спокойную, всю в правах человека страну, стать там самым главным исправным налогоплательщиком, тихим мещанином и там переждать. Отслеживать ситуацию всевозможными способами, благо средства на это есть – спасибо грабителям толстосумам. Да и заниматься благотворительностью можно изыскать возможность, например, через подставные фонды. Но это всё, если говорить по-честному, есть бездействие! А это не по характеру его команды. Её девизом всегда была активность, опережение противника, хотя бы на один ход. Ставить перед ним всё новые и новые задачи, маневрировать, делать отвлекающие ходы. Так и не придя ни к какому выводу, оставил своё решение неизменным.

Однако маятник уже качнулся в другую, крайне нежелательную для команды сторону. Недоучёл в своих расчётах Дед профессионализма начальника службы безопасности Шахова Ильи Семёновича.

По воле рока он со своей личной командой был в эту ночь в усадьбе. Утром, не дождавшись обычной в таких случаях команды, позвонил сам в личные покои хозяина. Телефон к его удивлению, что признаться его сильно насторожило, молчал. Тогда он сам прошёл в комнату, расположенную напротив покоев банкира, в которой находился один из наиболее доверенных ему лиц, осуществлявший в эту ночь охрану хозяина в качестве последнего рубежа защиты. Тот недоуменно пожал плечами:

– Не вызывал, никаких указаний не давал, на завтрак не приходил. Сидит до сих пор у себя. Согласно Вашему приказу мне его беспокоить запрещено. Вот сижу и жду.

Шеф задал вопрос:

– Ночью чего-нибудь неожиданного не случалось? Ну там шум может кто-нибудь проходил или выходил из покоев хозяина мимо твоей комнаты?

– Нет, Илья Степанович, было как всегда, когда я дежурю здесь. Всё было тихо, никто не проходил.

– Ты уж извини, Гена, всякое бывает. Может ненадолго «прикорнул». Скажу тебе лично, тут больших претензий к тебе от меня не будет. Но может до этого чего-нибудь необычного заметил? Припомни-ка, подумай, не могли тебе кто-нибудь, к примеру, снотворного подсыпать в еду, питьё? Мы же это легко проверим анализом твоей крови, мочи. А сие мы обязательно сделаем. Учти.

– Нет, Илья Степанович, не подсыпали. У меня на это дело уже проверенная и не раз реакция. Утром точно определяю. Не было этого. И до ночи и во время её ничего необычного не случалось.

– Ладно, Гена, пойдём потревожим хозяина.

Они постучали в дверь один раз, другой, затем повернули ручку и вошли. Прошлись по всем комнатам «покоя». Хозяина нигде не было.

– Так, Гена, срочно ко мне Василия с его чемоданчиком, ни за что не хвататься и идти тем же путём, что шёл сюда.

Отправив его, Илья Степанович присел в кабинете, принялся внимательно его изучать. Вскоре увидел валяющийся магнитофончик и вырванную, в куски порванную ленту. Всё остальное стояло на своих прежних местах, так как и всегда. Вскоре раздался стук. Он прошёл к двери, посмотрел на вошедших.

– Василий, нужно срочно обследовать покои хозяина. Ищи следы, отпечатки обуви, рук, кровь, ну и так далее, не мне тебя учить. Гена, стой у двери и никого сюда без моего разрешения не пускать.

В течение полутора часов шла напряжённая работа классного профессионала Василия. По завершении он доложил:

– Никаких отпечатков, следов кроме хозяина и Ваших. Никаких других следов происшествия, ни крови, ни слюны, ни рвоты не обнаружено. Замки на дверях, окнах целы. Без каких-либо следов взлома, применения отмычек, стекла не вынимались. Хозяин ушёл в пижаме, одежда, обувь осталась в платяном шкафу на своём обычном месте, сейф не взломан и не отключён, нет только той папки, которую он забирает с собой.

Из доклада Василия следовало:

– Уйти по собственной инициативе или по принуждению хозяин мог только через дверь и только мимо комнаты Геннадия, другого выхода просто не было. Окна были основательно защищены датчиками. Любые открытия их или даже прикосновения к ним тут же фиксировались. На вопрос оператору пульта системы, дежурящему в эту смену: срабатывала ли система сигнализации в течение ночи и утра, были ли в ней в это время нештатные ситуации? – он получил отрицательный ответ.

Выслушав его, приказал:

– Срочно подготовить протокол работы системы с девятнадцати часов вчерашнего дня и по девять часов утра сегодняшнего и передать ему лично в руки.

Подумав, решил возвратиться к себе в офис и там разобраться с плёнкой и проанализировать ситуацию. Он вдруг почуял опасность и понял, что это не единственное происшествие и ещё чего-то очень тяжёлое должно уже произойти. Потребовав от Василия и Гены «замкнуть рот на замок», шум не поднимать, отбыл. На трёх машинах, как всегда, когда он лично сопровождал хозяина. Машины на высокой скорости, нигде не притормаживая, даже возле постов ГАИ, неслись в Москву. За Домодедово он по какому-то «наитию», похоже, сработало чутьё, никогда его не подводившее, приказал свернуть на параллельную, пусть даже и худшую дорогу. Это его решение, как было установлено далее, спасло ему и команде жизнь, вернее только отсрочило на некоторое, недолгое время. Но и за эти отпущенные ему Господом часы, Илья Степанович сумел многое сделать, а главное «запустить машину» расследования этого непонятного исчезновения.

Сначала отправил Василия в одну из оснащённых самым современным оборудованием, поддерживаемую им из специального фонда, криминалистическую лабораторию. Там сразу же взялись за работу. Склеили плёнку, сделали несколько копий записи, убрали шумы и прочее. В общем, диалог, происшедший между хозяином и двумя неизвестными, был восстановлен. Пока другие эксперты работали с вещдоками и материалами, привезёнными им из усадьбы, Василий сразу же с восстановленной плёнкой вернулся в офис шефа. Поблагодарив его, он приказал вернуться тому в лабораторию и лично проследить работу экспертов над доставленными им материалами. Сам же внимательно, несколько раз прослушал записанный разговор.

Из него однозначно следовало – хозяина увели с помощью внедрённого в охрану человека, бывшие сокамерники хозяина по зоне. К этому времени он уже был в курсе о взрыве сходки авторитетов и гибели самых главных врагов Космоленского – Лаврика и Макса. По времени выходило, что они вроде бы не могли в это время говорить с хозяином, хотя в принципе был вариант – кто-то из их подручных под видом своих шефов побеседовал с банкиром, тот к этому времени уже имел мешок на голове и мог ориентироваться только на слышимые им слова. Из предыдущих материалов, сведений, коими он стал располагать, когда был вынужден принимать решение идти или не идти на данную должность, Илья Степанович знал об одной тяжёлой для Космоленского тюремной проблеме. Знал и о тех, кто фактически спас жизнь хозяину, защитил его, коих тот кинул по выходе из зоны, ведал и о страхе перед ними. Несколько раз ему удавалось остановить Лаврентия Марковича от непродуманных и весьма опасных по последствиям действий в отношении этих, ставших видными авторитетами в Московской области. Те первое время после выхода из зоны, особенно, когда создавали свои группировки, нуждались в финансовой и другой поддержке, пытались и не раз различными путями выйти на хозяина, напомнить ему. Илье Степановичу, отлично понимавшему последствия этих контактов, каждый раз удавалось не допустить их.

Из полученных им сведений о взрыве узнал – теракт, несмотря на беспрецедентные принятые меры защиты, удался полностью, погибли все присутствующие на сходке авторитеты, смотрящий по области и по Москве. К своему ужасу услышал:

– Все следы ведут к банкиру, собранная уже ночью другая сходка, на которой присутствовала верхушка преступного мира страны, на основании данных проведённого к тому времени расследования теракта, приговорила хозяина и всех его ближайших помощников к смерти. Всем авторитетам, смотрящим разосланы «малявы» для их дальнейшего использования с указанием принять меры к нахождению, задержанию банкира или, в случае невозможности доставки его, ликвидации.