Долгая дорога домой 2
Шрифт:
Стараясь не думать о произошедшей недавно трагедии, абстрагируясь от перебитых ног и других полученных ранений, он активировал в симбионте на полную мощность режим «антистресс», сразу же погрузивший мир в серое нечто, отрубив все чувства, эмоции и лишние мысли. Падая, он кое как тянул к своим, рассчитывая получить помощь - долго ему в таком состоянии не протянуть, поэтому приходилось рисковать, выбрав целью один из атакованных наземными силами городов. Управляя спаскапсулой, Сергей вывел ее к одному из крупных населенных пунктов, находившихся в приоритете высадки у десантников, да и поднимающиеся над этим мегаполисом дымы подбитых транспортников подтверждали то, что десант сюда все же добрался - пусть
Повреждения капсулы оказались все же хуже, чем он предполагал ранее, или тряска при спуске усугубила проблемы, но управлялась она отвратительно, да и скорость сбрасывалась слишком медленно, грозя катастрофой. Постаравшись выбрать для приземления большую площадь в центре, он, из-за проблем с управлением, в последний момент промахнулся, врубившись в стеклянный фасад какой-то офисной многоэтажки. Пробив его, спаскапсула ударилась о бетонный пол, и, рикошетирую, устремилась вглубь здания, снося стеклянные перегородки, мебель и рабочие терминалы сотрудников, разваливаясь по пути на части. Вскоре неопределенная куча обломков, уже мало напоминающая изделие имперских мастеров, остановилась посреди большого помещения конференц-зала, дымясь и потрескивая частями корпуса, остывающими после скоростного прохода через атмосферу.
Интерлюдия 3
– Эй, Дерек, смотри, что мы нашли!
Откинувшийся к стенке обладатель этого имени только устало вздохнул. Ну конечно, кто, если не его приятели, могут в перерывах после отбития очередной атаки намылиться на осмотр местных «достопримечательностей». Так что, глотнув воды из фляжки, остужая разгоряченное недавним боем тело, он этим вздохом и ограничился, не став ничего им больше высказывать.
– Да нет, - правильно поняли его парни, - Там и правда крутая штука, ее отделение Харнакена обнаружило на пару этажей выше. Ты представляешь - настоящая спас капсула, покоцаная конечно, зато с живым имперским пилотом внутри!
«Хм, это и правда может быть интересно», - решил он, все-таки приподнимаясь. Десант противника на данном участке обороны вроде бы пока отступил, так что время у них еще есть, можно и сходить, посмотреть на этого имперца.
– Только быстрее, - добавил Финч, - а то там местные, из сил самообороны, подтянулись, так что пилот долго не протянет. Да он и так, по словам Харнакена, еле живой.
Поспешив, они поднялись на пару этажей наверх, и их взору предстала раскуроченная спасательная капсула имперского стандарта, вокруг которой столпились местные «хиви», из тех, которые тут были вроде как бы за них. Отряд Харнакена расположился немного в стороне, с неодобрением посматривая на то, как эти самые местные выволакивают оттуда тело имперского пилота в легком бронескафе, носящем следы повреждений в самых разных местах, явно намереваясь устроить здесь самосуд. Вообще, те люто ненавидели как собственных сограждан, сражающихся не на той, по их мнению, стороне, так и вражеские наемные отряды, жестоко расправляясь с любыми пленными. Среди самих наемников, конечно, такое принято не было, по крайней мере, в отношении себе подобных, но и связываться с этими «хиви» из-за какого-то полудохлого имперца никто не хотел.
Вот и Дерек со своими приятелями, Бобби и Финчем, хотел уже просто уйти, развернувшись, как вдруг на мгновение разглядел залитое кровью лицо пилота, и тут же, уже было сделав первый шаг в сторону лестницы, остановился, повернувшись обратно. Сняв с плеча автомат, он подал предупреждающий знак остальным, и уже через пару секунд в несколько стволов они просто смели небольшой отряд местных сил самообороны, столпившихся над сбитым пилотом.
– Черт, Дерек, какого дьявола?
– подошел к нему Харнакен, вставляя в винтовку новый магазин и производя контрольные выстрелы, добив выживших после этой внезапной атаки «хиви», - Зачем было стрелять местных, мы же так можем и на штраф попасть? Все из-за этого пилота?
– Просто иногда долги нужно отдавать, - произнес тот, подержанный молчаливыми кивками своих приятелей, и скомандовал, - Финч, вызывай эвакуатор, у нас тут раненый.
Интерлюдия 4
Где он и кто он, вспоминалось с трудом. Все болевые ощущения оказались отключены симбионтом, кое-как поддерживающим жизнь в его израненном теле. Постоянно находясь в состоянии полусна-полуяви, он слышал какие-то крики, звуки выстрелов и взрывы снаружи...
«Снаружи чего?» - он не помнил, все ближе и ближе подбирающаяся тьма казалась ему спасением от этого странного существования, она манила обещанием скорого отдыха, полным покоем и безмятежностью. Так продолжалось довольно долго, он то терял сознание, то приходил в себя, качаясь на этих смертельных качелях, пока, очнувшись в очередной раз, не заметил, что его тело кто-то куда-то тащит. Те, кто это делал, явно с ним не церемонились, но боли он по-прежнему не испытывал, да и ему, в общем-то, было уже все равно, лишь бы быстрее пришла спасительная тьма...
Спустя какое-то время обступившие его люди в потрепанном снаряжении, вооруженные какими-то древними винтовками и яростно что-то кричавшие, разом пропали из его поля зрения. Склонившиеся над ним трое парней в республиканской пехотной броне вроде бы пытались ему что-то сказать, щелкали возле лица пальцами, и озабоченно переговариваясь с кем-то по системе связи.
– Серж, держись приятель, не помирай, эвакуатор уже близко, - все эти слова проходили мимо него, не оставляя никакого следа в затуманенном сознании. И вроде бы эти парни были ему даже знакомы.... Но кто они такие, как и то - кем все же является он сам, ему так и не вспомнилось. Затем его погрузили на носилки и куда-то увезли, поместив на борт грузового флаера. Вот только флаер этот опять же оказался республиканской модели, что почему-то было неправильно, но вот почему - понять он не мог.
Вскоре они прилетели в пункт назначения, где какой-то человек в медицинской форме принялся светить ему в глаза своим фонариком, озабоченно что-то выговаривая ассистентам. Боли он все так же не чувствовал, однако этот свет был ему неприятен, мешая погружаться в такую притягательную тьму, подступившую уже совсем близко.
– Обширные повреждения внутренних органов, перелом основания черепа, ушиб головного мозга с внутренним кровоизлиянием, рваные раны и общая кровопотеря... Как он еще жив-то вообще, с такими ранами, непонятно... Срочно в третью операционную, подготовьте медкапсулу!
Все эти слова для него по-прежнему ничего не значили, но когда его уже уложили внутрь медицинской капсулы, что-то все же сумело обратить на себя его внимание, пробившись через искаженное восприятие реальности. Что-то, что назойливой мыслью прогрызалось откуда-то из глубины, формируя единственное слово-воспоминание.
– Лиз...
– хрипло выдохнул он сквозь пересохшее горло.
Суетящаяся над ним уставшая девушка, выполнявшая роль ассистентки хирурга, заученно производя необходимые действия, на мгновение сбилась, уставившись на него расширяющимися в удивлении глазами. Последнее, что он услышал, перед тем как крышка капсулы закрылась, отрезая его от внешнего мира, это ее неверящий возглас, отозвавшийся знакомым эхом где-то в глубине его сознания: