Долгая дорога домой
Шрифт:
— Не беспокойся, мой мальчик. — Эмиль старался говорить рассудительно. — Уедем, как только Пьер найдет лошадь.
— Это будет трудно, — заметил Жорж.
— Знаю, — согласился Эмиль, — но он человек находчивый. И нет смысла искать ее сегодня, чтобы ее украли завтра. Лучше сразу запрячь лошадь в оглобли и двинуться в путь.
Жорж кивнул. Вероятно, отец был прав.
Еще полчаса они просидели за коньяком, потом Жорж встал из-за стола.
— Мне пора, — сказал он. — Насколько я понимаю, в городе введен комендантский час. — Жорж надел шляпу, снова натянув ее на лоб, закрывая лицо, и вышел в прихожую. —
— Будь осторожен, сын, — напутствовал Эмиль. — Не подвергай себя опасности без необходимости.
— Этого сейчас трудно избежать, — коротко рассмеялся Жорж, — но я изо всех сил постараюсь! — И, махнув рукой на прощание, он скрылся в кухне.
Эмиль смотрел в окно ему вслед и видел, что в сгущающихся сумерках его сын выглядит будто какой-то оборванец — из тех, что бродят по ночным улицам в поисках пропитания.
Поднявшись в спальню, где горел огонек в камине, Эмиль разделся и лег. И тут, в темноте, он вновь пережил тот ужас на Рю-де-ля-Пэ, и снова его обдало холодным дыханием смерти, как тогда, когда он спасался бегством. Жорж прав: надо как можно скорее уехать из города. Утром нужно будет быстренько забежать В бюро — проверить, как Форке выполнил инструкции. За это время Пьер найдет лошадь, и они двинутся в Сент-Этьен, прочь от охватившего Париж безумия.
Глава десятая
Рассвет наступил тусклый, серый, холодный — со-всем не такой, как накануне. Как будто весна передумала и снова уступила место зиме.
Мари-Жанна проснулась рано и выглянула в окно. При виде удручающе мокрого сада у нее упало сердце. Если бы к ней хоть сколько-нибудь прислушивались, вопрос, везти ли Элен по такой холодной погоде, отпал бы сам собой. Но женщина слишком давно знала Эмиля Сен-Клера и понимала, что, если уж тот принял решение, менять его не станет. Значит, остается одно: хорошенько укутать девочку для поездки.
Мари-Жанна пошла в кухню, где Берта готовила завтрак, — проверить, собрала ли та в дорогу корзину с едой и питьем.
— Не волнуйтесь, все готово, — кивнула Берта. — Хлеб, сыр, яблоки, бутылка с холодным кофе и бутылка с водой. — Она широко улыбнулась: — А еще немного бульона специально для мадемуазель Элен. Его я тоже перелила в бутылку, чтобы ей легче было пить. Он и холодный будет вкусным.
Мари-Жанна поблагодарила кухарку за предусмотрительность и пошла будить Элен. Когда она вошла, девочка уже наполовину проснулась. Ей явно становилось лучше. Она села, протирая глаза. Мари-Жанна раздвинула шторы.
— Уже сегодня, да?! — воскликнула Элен, выбираясь из постели. — Мы едем в Сент-Этьен! И я увижу маму!
При виде ее радости няня не смогла сдержать улыбки.
— Идите сюда, будем умываться, — сказала она. — Сейчас Арлетта принесет горячую воду.
Проследив за умыванием, она велела девочке надеть приготовленные заранее чистое белье и одежду, а затем спуститься к завтраку.
Элен не надо было подгонять. Через несколько минут она уже сидела за столом, уминая свежие круассаны и запивая их горячим шоколадом. Вскоре к ней присоединился Эмиль, но он лишь выпил чашечку кофе.
— Мне через полчаса уходить, — сказал он. — Когда я вернусь, Пьер уже приведет
— Да, мсье.
— Тогда надо погрузить вещи в фаэтон и быть готовыми к отъезду.
— Как только Пьер вернется, я попрошу его это сделать;
— Нет, — покачал головой Эмиль. — Необходимо, чтобы все было погружено прямо сейчас. Я сам отнесу багаж.
— Вы сами, мсье? — Мари-Жанна выпучила глаза от удивления.
— Разумеется, да. Или вы считаете, что я неспособен отнести в фаэтон пару чемоданов?
— Нет, мсье, конечно же нет! — поспешно заверила Мари-Жанна. — Сию минуту, я только застегну замки.
Через десять минут все три чемодана были привязаны к задку фаэтона, а Берта поставила на пол корзину с провизией.
— Я очень скоро вернусь, — сказал Эмиль и, надев пальто и шляпу, вышел на улицу.
— Куда пошел папа? — поинтересовалась Элен, допивая шоколад.
— Не знаю, — ответила Мари-Жанна. — И это его дело, а не наше. Теперь, мадемуазель, если вы закончили завтрак, поднимемся наверх и проверим, не забыли ли мы чего, — предложила она, хотя знала, что необходимости в этом нет, поскольку вещи складывала сама, но хотелось занять чем-нибудь Элен, пока Пьер не приведет лошадь и не вернется отец.
Когда они уже находились на втором этаже, внизу раздался громкий треск, и входная дверь задрожала от удара снаружи, за которым сразу последовал второй, потом третий. Мари-Жанна перегнулась через перила и увидела, что Арлетта спешит открыть дверь.
— Нет! — крикнула Мари-Жанна. — Арлетта, не открывайте!
Горничная остановилась в нерешительности, и тут же от четвертого удара дверь влетела внутрь, повиснув на сорванных петлях. В дом ворвались три здоровенных и свирепых мужика. Никогда раньше Мари-Жанне не доводилось видеть в этих стенах подобных людей: в грязной одежде и грубых башмаках. Первый размахивал пистолетом, двое других держали здоровенную трубу, которую использовали как таран. Арлетта вскрикнула от ужаса и тут же получила от мужика с пистолетом удар по лицу наотмашь, от которого свалилась с жалобным воплем.
— Не скули, проститутка! — рявкнул он. — Вставай и пошла вон!
Арлетта, у которой из носа хлынула кровь, кое-как поднялась на ноги и, бросив перепуганный взгляд вверх, на Мари-Жанну, выскочила за дверь, продолжая завывать.
— И чтоб я тебя тут больше не видел! — погрозил ей вслед кулаком второй незнакомец.
Мари-Жанна толкнула Элен в глубь лестничной площадки, прошептав:
— Спрячьтесь у себя в комнате и ждите меня!
Элен не сразу среагировала — она смотрела на ворвавшихся в дом как загипнотизированная.
— Идите! — Няня подтолкнула Элен в сторону ее комнаты.
И в ту же минуту Элен, бросив взгляд вниз, узнала четвертого человека, заглядывающего в выломанную дверь. Глаза у нее расширились: это был Жанно.
— Жанно! — крикнула она пронзительно.
Парень рывком поднял голову и увидел ее, глядящую сквозь перила. Элен! Ее же не должно было быть здесь! Лицо Жанно исказилось гримасой отчаяния.
— Идите! — еще раз подтолкнула девочку Мари-Жанна.
Она тоже узнала Жанно и сразу поняла, что это не нападение на случайно выбранный богатый дом. Нет, завистливое отребье знало, куда вламывается.