Долгая дорога домой
Шрифт:
Переключившись на своего противника, Сергей увидел, что две из его торпед, в том числе и ведущая, были сбиты вражескими противоракетами, враг так же активно ставил помехи, и он не мог отдавать им команды, но одна из трех уцелевших «Малюток» приняла на себя управление и уверенно вела своих товарок к вражескому судну.
«Серж, помоги ястребкам!» — скомандовал капитан.
Опытный пилот держал их корабль верхней полусферой к противнику, и Сергей мог использовать малое туннельное орудие «Оплот СВ». По плотной группе сражающихся действовать было опасно, можно было задеть свои «Миги», но те не справлялись, за это время еще одна вражеская машина вышла из боя, кувыркаясь и распадаясь на части от внутренних взрывов, но и за одним из истребителей оставался белый след конденсата. Тем приходилось вертеться против пяти штурмовиков, из которых по ним лупили скорострельные импульсные пушки бортстрелков, расчерчивая черноту космоса яркими очередями трассирующих снарядов.
«Ястреб 1, Ястреб 3, отрывайтесь, я их причешу из орудия».
«Понял тебя, отходим!»
Истребители прыснули в стороны, а он начал обстрел врага, даже в своем коконе в середине корабля чувствуя глухую вибрацию
«Серж, Ястреб 1 и Ястреб 3, действуйте по седьмому варианту, повторяю, по седьмому варианту», — в сообщении Вилютина тоже «чувствовались» нотки облегчения, и было от чего, термоядерные торпеды противника мигом бы снесли их щит и испарили бы большую часть корпуса.
«Есть, кэп», — откликнулись пилоты истребителей.
«Понял, кэп», — ответил следом Сергей.
Седьмой вариант предусматривал совместные действия, «Миги» вычленяли из группы противника отдельные машины, которые он должен был обстреливать по сложному алгоритму. Это повышало шансы на поражение цели, но и рассчитывать каждый выстрел приходилось очень тщательно, чтобы не задеть своих, и все это в то время, когда его торпеды вот-вот должны были поразить вражеский эсминец, но там от него уже ничего не зависело, и он сосредоточился на штурмовиках. Перенеся огонь на один из них, он начал в максимальном темпе выпускать снаряды, каждые полторы секунды делая выстрел из орудия, поначалу ничего не выходило, но затем они с пилотами истребителей «поймали ритм», и в конце концов, вражеская машина, пытающаяся уйти из под обстрела «Мигов», напоролась на летящую с огромной скоростью болванку, и ее практически испарило в яркой вспышке выделившейся от столкновения энергии. Следующий снаряд нашел свою жертву довольно быстро, может быть истребителям стало проще работать с уменьшившимся в количестве противником, или сыграло свою роль сократившееся расстояние до них, но очередной штурмовик был уничтожен уже девятым выстрелом.
Практически одновременно с его уничтожением, три оставшиеся «Малютки» достигли эсминца противника, автоматические турели ближней обороны того сумели уничтожить одну из них практически вплотную к кораблю, но две последние торпеды нашли свою цель. Та, которая вырвалась вперед, врезалась в щит и, в соответствии с заложенной программой, произвела подрыв по варианту «ЭМИ», разом полностью сняв его и вырубив всю электронику, дублирующие системы не успели включиться до того момента, как произвела подрыв вторая торпеда, на этот раз по варианту «Нейтрон», поражая корабль жестким потоком излучения и убивая в нем все живое. Потерявший управление эсминец продолжил свой путь с мертвым экипажем, но не успел Сергей этому порадоваться, как увидел яркую вспышку на месте «Стремительного», а в общем информационном поле подразделения отобразилась информация об его уничтожении. Две термоядерные торпеды, взорвавшиеся рядом, не оставили ему шанса, сняв щиты и испарив большую часть корпуса, то, что от него осталось, было больше похоже на раскаленный оплавленный кусок металла, медленно остывающий в космическом вакууме. Уже после его гибели, запущенные тем две стаи «Малюток» достигли противников, уничтожив экипаж на одном из вражеских эсминцев, на том, который видимо уже пострадал от выпущенных ранее Сергеем с дальнего расстояния торпед, и сняв щиты у второго пиратского корабля.
Два истребителя из его группы между тем подловили и расстреляли еще один штурмовик, оставшись с ними двое надвое, но те подобрались уже слишком близко и сумели выпустить по «Стерегущему» свои противокорабельные ракеты, отбиваться Сергею было нечем, оставалось надеяться на автоматические лазерные турели и щит.
«Шустрый, сближайся со второй группой, надо помочь своим, Серж, оставь недобитков, ястребки справятся, огонь по вражескому эсминцу», — приказал капитан.
На «Стремительном» помогать было уже некому, а вот двум уцелевшим истребителям из второй группы, оказавшимся без поддержки, надо было помочь. Те крутились в плотном строе противника, потеряв одну машину уничтоженной выстрелом с вражеского тяжелого корабля, ее пилот не успел катапультироваться. Шустрый начал разгон на дальнюю группу, Сергей прекратил обстрел штурмовиков, истребители из его группы и правда должны уже сами справиться с двумя оставшимися машинами, и перенес огонь на уцелевший вражеский эсминец, находящийся за предельным для более-менее прицельной стрельбы расстоянием. В это время корабль догнали ракеты, выпущенные со штурмовиков, но благодаря виртуозным действиям Михася, оператора щитов, их лишь хорошо тряхнуло несколько раз, но корабль не получил повреждений, однако мощность защитного поля упала до 31 %, и теперь все зависело от его мастерства, и мастерства неизвестного стрелка на вражеском судне, который тоже начал пристрелочный огонь из своего орудия.
У Сергея было преимущество, остатки щита могли выдержать пару попаданий, а, как показывали прибору, у врага щит был выбит полностью. Может быть, это ему и помогло, а может быть его интуиция, наряду с более совершенными приборами управления стрельбой, подсказывали ему правильный момент и упреждение для выстрела по активно маневрирующему противнику, но первого попадания добился именно он. На носу двигавшегося навстречу
«Молоток, Серж! Шустрый сближайся с их базой, она пытается уйти, Серж, стреляй по двигателям», — скомандовал капитан Вилютин.
Два оставшихся истребителя из их группы расстреляли последних своих противников, и последовали за «Стерегущим» к удирающей авиабазе пиратов. Уцелевшие вражеские штурмовики из второй группы, увидев уничтожение их последнего эсминца, прекратили бой, там к этому времени в строю против них оставался лишь один истребитель, который парил из множества пробоин. Добивать его противник не стал и бросился со всех ног по направлению к своей базе, но та, судя по всему, не собиралась их дожидаться и начала разгон, хотя все это, в принципе, и было бесполезно, от эсминца они уйти не смогут, даже если у вражеского корабля полностью заряжен гипердвигатель, набрать необходимую для прыжка скорость он не успеет. Так и вышло, Сергей дождался, пока они не приблизятся на расстояние уверенной прицельной стрельбы, и всадил два снаряда беглецу в двигатель, лишив их хода. Оставшиеся малые корабли противника не стали геройствовать и сдались, по приказу Вилютина катапультировавшись со своих штурмовиков, хотя по законам Свободных Миров, самое малое, что их ждало, это пожизненное заключение на радиоактивных рудниках, но пираты видимо решили, что это все же лучше, чем послужить ему безответными тренировочными мишенями.
Удиравшие со всех ног все это время транспортники замедлились, и с них с облегчением полился поток восторженных сообщений, еще бы, уйти они никак не успевали, а «Тянь Ди Хуэй» не церемонились с экипажем, частенько отправляя его на прогулку в открытый космос без скафандров. Сергей краем уха слушал их переговоры, но не расслаблялся, из боекомплекта у него оставались лишь 79 % снарядов к орудию и восемь лазерных турелей ближней обороны, если к пиратам придет подкрепление, то им придется худо. Видимо капитан думал так же, поэтому он приказал по-быстрому собрать капсулы с уцелевшими пилотами истребителей и начать разгон перед прыжком. Из шести малых машин, три были сбиты во время скоротечного боя, из них выжил лишь один пилот, последнему уцелевшему пилоту из второй группы тоже пришлось катапультироваться и бросить истребитель, его машина плохо управлялась и не могла занять свое место на корпусе эсминца вместе с двумя оставшимися. Сергей по очереди притянул дистанционным силовым захватом и завел в небольшой ангар капсулы с выжившими, которые там уже встречали техники с медиком, Шустрый дождался, пока поврежденные истребители займут свое место на корпусе и начал разгон. Через долгие два часа, стоившие Сергею и всем остальным кучи нервов, они наконец-то совершили прыжок, в следующей системе уже на окраине обжитого пространства стоял стационарный пост гиперсвязи, так что капитан смог связаться с базой и сообщить о произошедшем. Те незамедлительно направили на место боя ударную группировку кораблей и техников, нужно было позаботиться о своих погибших, взять под стражу выживших пиратов и собрать трофеи.
«Да уж, ставка компании на избирательно поражающие боеприпасы себя оправдывает, после небольшого ремонта два эсминца и авиабаза четвертого поколения встанут в строй или, скорее всего, будут проданы, а выручки с лихвой хватит на покрытие всех потерь в этом бою», — прикинул Сергей. Только вот экипаж «Стремительного» и троих пилотов истребителей уже не вернуть, но все они добровольно заключили контракт, и знали, на что идут. Хотя от того, что на месте погибшего эсминца мог бы быть и их «Стерегущий», сложись ход боя чуть-чуть по другому, ему все же было немного не по себе, ведь это он мог стать сегодня сгоревшим пеплом, вплавленным в оплывшие остатки корабля.
После прыжка его сменил напарник, а через пять часов и две пройденные системы, они пристыковались к тяжелому авианосцу, который был их временной базой на время выполнения задания, но Сергей, вымотавшийся за время боя, спал в своей каюте и даже не заметил этот момент.
Окончательно проснулся он уже в кубрике на борту «Монарха», куда полусонный перебрался после стыковки. Огромный авианосец позволял без особого стеснения разместить весь личный состав соединения, так у пилотов, например, были свои собственные, пусть и небольшие помещения, ну а младшему персоналу все же приходилось делить их с соседями. Его напарника не было видно, видимо тот опять, по своей традиции, отправился в бар, тем более после такой проводки. Сергей его, в общем-то, прекрасно понимал, когда ты находишься в отдыхающей смене и вынужден ждать результатов сражения, не имея возможности повлиять на исход боя, когда ты занял свое место согласно распорядку по борьбе за живучесть корабля, и каждую секунду ожидаешь попадания термоядерной торпеды, то нервные клетки в этом случае сжигаются чуть ли не быстрее, чем у самих сражающихся. Так что желание напарника промочить горло было обычным для экипажей делом, хотя местный Искин строго следил за посетителями заведений подобного рода на борту и не допускал в них тех, кто находился при исполнении, мигом снимая приличное количество баллов за такую попытку. У экипажа «Стерегущего», после проводки этого конвоя, было два дня на отдых и, при желании, можно хоть все свободное время заливаться виски в одном из баров на верхней палубе, или посещать «дома утешения» там же, лишь бы вовремя был готов к полету. Хотя у него самого были совсем другие планы на эти дни.