Долгая воскресная ночь
Шрифт:
В этот момент послышался продолжительный звонок у входной двери.
Подумал сгоряча: «Кого еще черт принес!»
Включив свет, рывком распахнул дверь. Передо мной стоял Малхоленд; выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Что угодно, мистер?
— Вас, — ответил он сухо.
— Как это понимать — «вас»! Дурак набитый! — снова прорвало меня. — Чего трезвоните в дверь, словно тут глухие!
— Едемте со мной. Вас приглашает Скэнлон.
— Чего ради?
— Приедем — узнаете!
— Как бы не так! Желаю знать немедленно!
— Дело ваше.
В его выпуклых карих глазах появился злобный блеск.
— Скэнлон велел доставить вас, но не уточнил как. Если желаете прибыть к нему в наручниках и с доброй шишкой на голове, что же, готов приняться за дело, для меня это раз плюнуть!
— Он сейчас в конторе?
— Да.
Я повернулся кругом, пересек вестибюль и вошел в гостиную. Малхоленд немедленно последовал за мной и остановился в дверях. Пока набирал номер шерифа, этот тип рыскал глазами по сторонам. Заглянул и в столовую. Чемодан виднелся на диване, но сумочки Фрэнс с порога незаметно…
Малхоленд сунул в рот сигарету и чиркнул спичкой о ноготь большого пальца — вероятно, видел, как подобное делает в кино какой-нибудь супермен. Спичка, разумеется, не зажглась. Малхоленд с ухмылкой взглянул на меня.
— Надеюсь, вы не собираетесь улизнуть? — Ему явно хотелось довести жертву до крайности.
Пришлось собраться с силами и промолчать, выражая презрение.
Наконец Скэнлон взял трубку.
— Варрен говорит. Что за выдумки? Зачем я вам еще понадобился?
— Значит, надо.
— Объясните толком.
— Хочу задать несколько дополнительных вопросов.
— Прекрасно. В таком случае напоминаю: живу в Карфагене уже тридцать три года и сам без чьей-либо помощи смог бы отыскать Дворец правосудия. Если же срочно понадобится — у меня есть телефон! Могли бы и не утруждать этого придурка…
— Ради бога, Варрен! Если намерены произносить речи, отложите их до завтра! У меня тут люди сидят, которым весьма хотелось бы отправиться домой спать.
— Знаете, а не зайти ли мне к вам завтра утром?
— Вы должны быть здесь немедленно!
— Прекрасно! Но в следующий раз действуйте решительней. Присылайте взвод дураков и оцепляйте сразу весь дом!
Я швырнул трубку.
Фрэнс к моему возвращению, конечно, смоется. Ну и черт с ней, пусть катится! Мной овладело безразличие. Что, в конце концов, теперь изменишь? Она, бесспорно, виновата, но чего добьешься, продолжая глупую ссору?
Малхоленд кивком указал мне на дверь и вышел. Полицейская машина стояла рядом.
По пути в голову лезли самые невероятные мысли. Но скоро их вытеснила одна: «Та девка, что звонила мне, видимо, предупредила и Скэнлона, иначе откуда взяться поводу для столь позднего вызова. Вернее, вывоза… А теперь, когда ее сведения подтвердились, можно опасаться, что мною займутся всерьез. Хотя, как знать, примет ли всерьез Скэнлон анонимный звонок?»
Дворец правосудия был погружен в темноту, светились лишь окна кабинета шерифа. Малхоленд затормозил прямо у входа. Не дожидаясь его, я выскочил из машины, бегом поднялся по лестнице и рывком распахнул массивную дверь. Первое, что бросилось в глаза, — охотничье ружье по-прежнему лежало на столе.
Скэнлон, указав на стул, сухо бросил:
— Садитесь.
Кинув пальто на один из свободных столов, я уселся. Малхоленд забрался в кресло у другого стола, положил на стол ноги и с довольным видом принялся разглядывать меня, словно диковинного зверя. «Плевать, — решил я, — мы еще с тобой поквитаемся, мерзкая рожа. И в самом ближайшем будущем».
— Надеюсь, у вас налицо самые веские основания поступать подобным образом? — Я был сама вежливость.
Скэнлон вынул из кармана сигару, откусил кончик.
— Вот именно.
— Прекрасно! В таком случае, если, конечно, незатруднительно, объясните, пожалуйста, в чем их суть?
Скэнлон чиркнул спичкой.
— Я полагал, мистер в курсе. Мы ведем расследование совершенного преступления…
— А какое отношение сыщики имеют ко мне?
— Вы находились на месте преступления. А потому хотелось бы вновь услышать, как это произошло. Расскажите-ка все сначала. И по порядку.
— Зачем?
— Вопросы здесь задаю я. Вам Робертс говорил, что собирается ехать на охоту?
— Нет.
«Значит, девка свое гнусное дело сотворила?» — У меня пересохло в горле. Скэнлон опять о чем-то спросил.
— Что?
— Итак, вы видели его машину, когда ставили свой автомобиль в конце дороги и, следовательно, знали, что Робертс сидит уже в засидке?
Вот оно что!
— Да ведь трижды уже говорил!!1 К моему приезду там никаких автомобилей и близко не было! Робертс приехал позже.
Сомнений не оставалось: девка позвонила. Причем, разумеется, не назвалась. Но у Скэнлона появилось то, чего недоставало: нащупана побудительная причина преступления.
В голову вдруг пришло, что все полицейское усердие может объясняться просто-напросто беспомощностью стражей закона перед лицом загадочного убийства. Идет лихорадочный поиск выхода из тупика — и на тебе, попадается простофиля, из которого можно сделать козла отпущения. Идея наверняка пришла в голову именно Малхоленду, гораздому на всякого рода пакости. Ярость тугим кольцом сжала горло. Нагнувшись над конторкой, решил спросить в упор:
— Меня обвиняют в убийстве Робертса?
— Вас допрашивают.
— На каком основании?
— Вам уже объяснили…
— Нет, абсолютно ничего не объяснили. И так как не сказали, почему именно я нахожусь под подозрением, все вопросы можете задавать сами себе!
Скэнлон стукнул кулаком по столу и уставился, как удав на кролика.
Но меня уже было не унять:
— А почему бы не пришить мне заодно убийство этого, как его… Джуниора Делевана, которого пристукнули пару лет назад? Повесьте на мою шею сразу два трупа!