Долгий дозор
Шрифт:
Да только командованию-то что? Оно отбрешется при любых раскладах! А отдуваться уже нашим солдатикам пришлось, да бесчисленному люду безвинному, убиенному в войне.
Поскольку, — слышь, братан? — исчез наш Гадюка… а через некоторое время доходят до нас слухи, что у хунхузов появился командир первого тогда спецподразделения нового типа «Тянь Тай». И зовут этого командира Удав.
И во время второй войны доставил этот Удав нашим войскам неимоверную головную боль…
Вот так-то, парень.
А то ещё одни
(конец отрывка)
Егор с Ромкой-джи поспорили. Это уж как всегда после того, как что-нибудь интересное посмотришь! Ромка-джи упёрся, как заноза, и начал еретические речи о том, что, мол, биооснащение сполох-десанта — практически та же вещь, что и ген-программирование.
— Ген-солдаты — это одно, — отбивался Егор. — А добавка в организм всяких штучек для ускорителей восприятия и усиления тканей — совсем другое!
Но Ромку-джи отродясь мало кто переспорить мог. Он, знай себе, своё гнёт. Мол, изменение природы человека уже было, причём генетическим способом. Было, Егор? В глаза смотри, не моргай! Ага! Ага! Было! Следующим шагом явилось биооснащение. Что, съел?
Егор только и мог отбрехаться тем, что ген-программы ещё до Святого Джихада затевались, и даже во время него остановить их было тяжело, пока Эмир-Казань не установил по России единую Веру-Истину.
— Вот ты, к примеру, ногу сломал и на палку опираешься, да? Это же не изменение организма?
— Нет, но ты же не пихаешь палку в кость, чтобы скрепить её?
Ну, и так далее, до бесконечности. «Тлетворное влияние Челябы», как говорит староста Володя. Нахватался здесь всякого разного — не узнать Ромку-джи. Впрочем, он всегда на науку упорный был, этого у него не отнимешь. В школе самые трудные задачки щёлкал, как песчаник блох. И в интеллектуальных спорах всегда Егора на обе лопатки укладывал, хоть тресни. Обидно, конечно, немного, но Егор уже привык и иногда, в разговорах, наоборот, хвастался тем, какой у него умный и начитанный друг-приятель.
А то, что ересь несёт, так на то и друзья, чтобы попытаться направить заблудшего на путь истинный. А если так и не направится Ромка-джи, то Егор не собирается с ним из-за этого дружбу рвать. Даже мулла-батюшка иногда нехотя признаёт, что Ромке-джи не в Городе бы жить, а где-нибудь в Казани или Москве учиться, очень уж башковит!
В споре Егор не забывал на всякий случай продолжать за обстановкой приглядывать. Слава Господу-Аллаху, всё тихо было. Ромка-джи замолчал. Что-то он там шевелил губами, чесался, вздыхал. Видимо, продолжал мысленно спорить с Егором.
И только Егор успокоился и задумался о своём, как пыхтящий рядом друг громко выпалил:
— А ларинги для связи по Сети? Их же с трёхлетнего возраста вживляют! Забыл?!
Егор аж подскочил от неожиданности.
— Тьфу на тебя! Тьфу! Что ты мне прямо в ухо орёшь, шайтан безмозглый! Иди в кабину и сиди там,
Ромка-джи оскорблено заворчал и впрямь ушёл в кабину.
Ждать пришлось долго. Уж и помирились, и поели, и снова поспорили о том, как это под землёй карачи с крысами уживаются? Потом Ромка-джи в компьютер свой новый полез, забормотал что-то. Это он, наверняка, свои соображения записывает. У Саввы этому научился. Говорит, что потом отчёт сделает. Целый фильм-файл. И будет его на память хранить. Тут он вдруг замолчал и Егор понял, что первым зрителем этого фильм-файла будет, конечно же, Лилька. И, наверное, ей и будет посвящена большая часть этого произведения.
Но всё на свете когда-нибудь заканчивается. Пискнул в ушах вызов и Зия сообщил, что они выходят на поверхность. Выходили они не одни — с ними два мента тащили солидных размеров ящик, а один рядом шёл для охраны.
— Заждались? — спросил Савва. — Зия вам тут гостинцев припас. — И полез в кабину, пока Егор с Ромкой-джи помогали ментам ставить ящик в фургон. В фургоне сразу стало тесно.
— Ничего, вечером разберём, — весело сказал Зия, раскрывая свой рюкзак. — Держите гостинцы, мои маленькие друзья!
Гостинцы были съедобными. А точнее — всякими вкусностями, начиная от халвы и заканчивая какой-то симпатичной на вид штукой, которая и выглядела таинственно, и пахла замечательно. Егор с трудом вспомнил название. Спрашивать у учёных не хотелось, чтобы не чувствовать себя «дикарёнком» из пустыни. И уже съев кусочек, вспомнил — мармелад!
К достоинствам гостинцев относилось и то, что они могли храниться долго. Егор и Ромка-джи, не сговариваясь, попробовали всего по чуть-чуть и тщательно запаковали всю эту вкуснятину. Будет чем угостить Маму-Галю, Маринку… и Лильку, конечно! Жаль, будь их воля, они бы целый грузовик всякой всячины навезли бы с мэр-байского стола. Чтобы на весь Город хватило!
— Ну вот, мы и передохнули, — сказал Савва. — Теперь для вас самое интересное начнётся. Роман-джи, не смотри ты на это кусочек так жалобно! Уж съешь ты его и не терзай больше своё сластолюбие!
Ромка-джи вздохнул, покряхтел и всё-таки не съел — упаковал кусочек мармелада. Преодолел соблазн, значит. Не то Лильку вспомнил, не то Маме-Гале припас. Оно, ведь, шайтан так устроил, что пища сама в кармане не растёт. Если сейчас слопаешь, то потом нечем будет и других угостить. Только так и не иначе, как говорит Мама-Галя.
— Ну-с, а теперь, когда титаническая борьба уважаемого Романа-джи победоносно завершена, собирайтесь налегке и пошли, молодые воины России!
— Куда? — хором спросили Егор и титанический любитель мармелада.
— Савва, скажи ты им сам, а то я без смеха на эти рожицы смотреть не могу!
— Всё просто, — сказал Савва, как обычно что-то делая на своём компе. — Мы с Зией попросили разрешения показать вам немного истинную Челябу. Наверху всё то же, что и у вас в Городе, а внизу…