Долгий поцелуй на ночь
Шрифт:
Стоит нашим взглядам встретиться, как меня обдаёт горячей волной и я выгибаюсь, ускоряя движения пальцами и протяжно стону…
Вдруг всё прекращается, когда Андрей Михайлович перехватывает мои руки, заведя их над головой и нависает надо мной…
Неудовлетворённость внизу живота, буквально сводит меня с ума и я тянусь сама к его лицу и провожу языком по его губам…
— Сучка, я итак еле держусь, — смеётся тихо и в то же мгновение набрасывается на мои губы.
Он терзает мои губы до тех пор, пока нехватка кислорода не начинает вызывать нестерпимое
Оторвавшись от них, он тяжело дыша не прерывая зрительного контакта начинает расстёгивать ширинку своих брюк и осознание того, что я заигралась и сейчас меня действительно хорошенько трахнут — резко меня отрезвляет, от чего я пытаюсь отползти к изголовью кровати, но Котов, ловка ухватывает меня за лодыжку и притягивает меня обратно.
— Соня, будь послушной девочкой, тебе понравится, — после чего переворачивает меня на живот и подтягивает к себе, вынуждая отставить пятую точку и прогнуться в спине настолько, насколько ему это было необходимо.
От страха я снова дёргаюсь, но ровно до того момента, когда он вновь подтянув меня к себе и раздвинув ноги — проводит горячим языком по моим складочкам, вызывая из моей груди шумный стон…
Его язык начинает проходиться по моим складочкам, одной рукой он не позволяет мне менять позу, а второй заведя к животу, дотягивается до той самой горошинки, которую он начинает беспощадно теребить…
— Андрюш-а-а… — чуть ли не плачу.
Не в силах выдержать этих ощущений и желая наконец-то получить долгожданную разрядку, не замечаю как сама начинаю тереться об его пальцы и подаваться навстречу его языку, который поймав нужный ритм с пальцами, начинает проникать в меня настолько глубоко, насколько это возможно — имитируя половой акт…
Не проходит и нескольких минут, как внутри меня наконец-то взрывается наслаждение на миллион маленьких осколочков и я обессиленно падаю на постель…
Это было совсем не похоже на то, что испытывала я, когда занималась самоудовлетворением…
Просто слов нет… А они нужны вообще?!
— С первым оргазмом моя хорошая, — выдёргивает меня Котов из мира сладкой истомы. После чего берёт маленькую подушечку и подложив её мне под живот просит: — Сведи плотнее ножки Соня…
Не в силах спорить, послушно выполняю то, о чём он меня просит…
Через мгновение чувствую, как в образовавшуюся щёлочку между сведенными бёдрами, упирается что-то очень твёрдое и горячее и прежде чем я успеваю возмутиться и отпрянуть, Котов прижимает меня намертво одной рукой к подушке, полностью обездвиживая…
— Я всё помню, расслабься, — после чего он начинает водить членом вперёд назад в эту щёлочку, создавая трение, которое вновь пробуждает во мне искры желания.
Не знаю сколько продолжается это безумно сладкое действие, но когда Андрей Михайлович одновременно с трением, массируя мои ягодицы надавливает на колечко ануса — я вновь шумно кончаю, после чего кончает и Котов, орошая мою пятую точку тёплыми каплями…
Наклонившись, целует мою поясницу и плечо, чуть придавливает к кровати
— Соня, надеюсь ты понимаешь, что мне этого мало и надолго меня не хватит, — предупреждает без тени шуток в глазах. — Тебе понравилось? — спрашивает заглядывая прямо в глаза.
Вот он нормальный?! Разве такое спрашивают чёрт возьми, после всего того, что было…
Краснею до корней волос и не могу подобрать слова, чтобы ему ответить…
На что Котов только тихо смеётся и притягивает к себе, в крепком объятии и я даже не замечаю, как за ожиданием, когда же он ослабит хватку — проваливаюсь в сон…
____
* Изувер — человек, доходящий до крайней, дикой жестокости.
** Чокер — короткое ожерелье, которое плотно прилегает к шее.
Глава 20 Алиса
Пробудившись в сумерках рассвета, я не сразу сообразила где нахожусь, но ощутив чью-то массивную руку на своей талии, которая по собственнически прижимала меня к большому разгорячённому как печка телу — застыла не дыша…
Воспоминания прошедшей ночи мгновенно вспыхнули яркими картинками в моём измученном сознании…
Очень осторожно высвободившись из объятий Котова, немедля больше ни секунды — бесшумно покинула его комнату и ушла к себе…
Я стояла под струями холодной, почти ледяной воды и горько плакала, не в силах остановиться и совладать со всеми пережитыми эмоциями…
Наверное именно такое состояние и называют эмоциональным перегоранием…
Всё тело вместе с моим сознанием беспощадно горело, заживо сжигая, не давая вдохнуть без удушающей боли и глотка воздуха…
Господи… В кого же я превратилась???
Всю свою сознательную жизнь, видя бесконечные попойки матери и убогое существование, которое мы волочили в нашем городишке, в принципе как и любой другой его житель — я бежала как от огня от той модели жизни…
Бежала со всех ног без оглядки, прихватив с собой самое ценное — сестрёнку, в ужасе, что когда-то нас самих коснётся нечто подобное…
Я не могла допустить или даже представить одной крохотной мысли, что к Вероничке пристаёт какой-то левый мужик или парень, решивший в пьяном или наркотическом угаре, что девочка достаточно смазлива для нечто подобного или мысли, что она сама начнёт принимать наркотики или алкоголь…
Что мы с сестрой — опустимся до того социального дна, что нас будут использовать как дешёвые одноразовые вещи, которые на следующий же день выбросят и никогда не вспомнят о нашем существовании…
Нет… Господи нет…
И никто нам не поможет…
Никто!
Ни мой родной отец, который будучи электролинейщиком — погиб на высоковольтном столбе, когда мне было всего шесть лет, ни покойная бабушка, которая не смирившись с его утратой — ушла почти вслед за ним…
Никто!
Куда же я нас завела, в какую бездну?!
Да и какие у меня были перспективы, если бы даже не сбежала в ту ночь с сестрой?
Обратиться в опеку, чтобы нас с ней разлучили со всеми вытекающими последствиями?