Долгий поцелуй на ночь
Шрифт:
– Малфой, а ведь ты сам мог стать жертвой Керстоуна, – сказал Рон. – Уж не знаю как, но, он бы точно смог подстроить всё так, что бы все решили, будто ты причастен к смерти Гермионы, что ты сам её и убил. Думаю, до суда ты бы тогда просто не дожил.
– А я ведь даже толком не знал его, – покачал головой Драко. – Он ненавидел меня, только потому что считал, что я избежал тюрьмы, благодаря вашим показаниям.
– Гарри обязательно поймает этого Керстоуна, – уверено произнесла подруга. – Вчера Закарий уже допустил ошибку, если бы Гарри так сильно не хотел допросить его, он бы точно смог ещё вчера убить его. Теперь, это просто
– Папа, – в комнату вбежала Роза. – Пойдем, поиграешь с нами в шахматы, ведь лучше тебя никто не играет. Пойдём, пап.
– Хорошо пошли, – согласился Рон.
Мы с Драко вроде не собирались здесь задерживаться, но всё так получилось, что тоже стали играть в шахматы с детьми, и просидели в доме на площади Гриммо, до самого вечера. Гарри вернулся с работы, выглядел он очень усталым. Мы остались здесь поужинать, чтобы потом поговорить. Я хотела знать, что теперь будет делать мой друг.
Ужин закончился быстро, дети вернулись к шахматам, а мы снова пошли в малую гостиную.
– Кингсли обеспокоен тем, что делает Керстоун, – сказал Гарри. – После рассказа Рея, стало ясно, что он не перед чем не остановится, он будет и дальше пытаться добраться до Гермионы. Сойера он так и не трогал, видимо, ему всё равно, что делают те маги, кого он заколдовал, но охрану пока снимать с него не буду. Марея тоже будут охранять.
– Гарри, будем пытаться поймать его тем же планом? – Спросил Рон.
– Да, сегодня ночью я и мои авроры, опять отправимся гулять по Косой Алее, – ответил друг. – Гермиона, сразу тебе говорю, ты больше не будешь нам помогать и Малфой тоже. Закарий имеет зуб на вас обоих, так что, вы будите сидеть в Меноре, и не высовываться.
– Гарри, это не честно, – яростно произнесла я. – Вам можно рисковать, а мне почему нельзя?
– Потому что мы можем за себя постоять, а ты нет, – ответил друг, и посмотрел на меня грозным взглядом, что не делал уже давно. – Миона, пойми, сейчас ставки слишком высоки, речь идёт о жизни людей. Я точно знаю, что все мои авроры, и Рон тоже, смогут, если надо убить Керстоуна, если он не оставит нам выбора, мы это сделаем. А вот ты, сможешь убить его?
– Я… не знаю, – честно ответила я. – Я не уверена, что смогу.
– Пока ты будешь думать, убивать или нет, он сам тебя убьёт, – уверено произнёс друг. – Малфой, а ты сможешь убить Керстоуна?
– Не уверен, всё зависит от обстоятельств, – покачал головой Хорёк.
– Что и требовалось доказать, – спокойно произнес Гарри. – Мы будем держать вас в курсе дела, вы и сами это знаете, но рисковать я вами не буду.
Злость на друга у меня была, но в тоже время я понимала, что он прав. Мы с Драко и Кетрин покинули дом Поттеров, и вернулись в Менор, настроение у меня было кошмарное.
Драко.
Вся вторая половина дня, стала одним сплошным кошмаром. Сначала Поттер рассказал, какое опасное было колье, что за чары были на него наложены. Потом Марей пришёл в себя, я был рад, но в тоже время чувствовал, что он ничего хорошо не скажет. Сначала я разозлился, когда мне не позволили пойти в палату, чтобы поговорить с ним, но потом, подумав, я понял, что так даже лучше. Джинни и Томас разговаривали о Керстоуне, а я сидел и думал,
Двери палаты открылись, и оттуда вышли Гермиона, Поттер и Уизли. Главный аврор, сразу велели Томасу, оставить охрану около палаты, а сам отправился к министру, а мы на Гриммо. Там я узнал, что обвинить в убийстве Мионы Закарий собирался меня, а его сестра Зарина, не дала этого сделать. Надо признать, она спасла жизнь Гермионе, только каким-то странным способом. Самое обидное, что Зарина уже мертва, даже спросить у неё ничего нельзя. После этого, я стал ещё сильнее злиться на Керстоуна и Марея. Как бы там Миона не защищала своего друга, он идиот, самый настоящий дурак, к тому же, ещё и доверчивый.
Словами трудно описать, как я был зол. Как ни странно, отвлекла меня игра в шахматы с детьми, это было здорово. Мы так и просидели у Поттеров до самого вечера, пока домой не вернулся хозяин. После ужина у нас состоялся ещё один разговор, так начальник аврората ясно дал понять Гермионе, что больше она не будет ходить по улицам и рисковать собой. Я был очень рад это услышать. Мне тоже не позволили этого делать. А причина была одна, Поттер был уверен, что мы не сможем защитить себя, не сможем убить Керстоуна, если он не оставит нам выбора. Мы с Мионой оба признались, что вряд ли смогли бы убить. Вроде я должен радоваться, что я не убийца, но в тоже время, было какое-то странно ощущение. Уже дома я понял, что это такое, я почувствовал себя слабым. Это Поттер сильный человек, даже не аврор и не маг, а просто человек, а я нет. Я не могу принимать такие решения. Поэтому главный герой магического мира стал начальником аврората, а я парфюмером.
За ужином Кетрин только и говорила о шахматах, мы не ели, просто сидели с родителями. Меня поразило, но моя дочь, даже Люциуса уговорила поучаствовать в турнире.
– Когда-то, я неплохо играл в шахматы, – сказал отец. – Правда, давно уже не сидел за шахматной доской, но думаю, что быстро смогу вспомнить былые навыки.
– Дедушка, тогда завтра ты просто обязан поиграть с нами, – сказала Кетрин.
Мы все за столом посмотрели на Кетрин, впервые она назвала Люциуса дедушкой. Нарцисса с любовью посмотрела на внучку, видимо надеялась, что скоро она будет обращаться к ней бабушка, а не по имени. Мне так хотелось, чтобы моя дочь, сказала мне папа, когда ещё это случится? Гермиона будто прочитала мои мысли, и сжала под столом мою руку. Я был рад за отца, моё настроение немного поднялось.
Тяжёлый день закончился, и я пошёл в комнату к Гермионе, она сидела в кресле, а рядом с ней были книги. Меня это не удивило, я присел рядом, и посмотрел, что читает моя любимая.
– Решила всё узнать о метаморфинах, – сказал я, листая книги.
– Да, – ответила Миона. – Пока много ещё не прочитала, но я поняла, что почти всегда, эта способность передаётся по наследству. Может идти из поколения в поколение, а может не проявляться два-три и более поколений, а потом хоп, и в семье рождается метаморфин.