Долгое эхо
Шрифт:
Воробей так глубоко ушел в свои мысли, что поскользнулся и едва не упал на мокром камне.
— Осторожнее! — Он почувствовал, как Перышко подставил ему бок. Оказывается, Сумрачный целитель стоял и дожидался его.
Через несколько шагов Перышко осторожно спросил:
— Как поживает Листвичка?
Воробей почувствовал в его вопросе искреннее беспокойство, с каким обычно справляются о делах близкого друга.
— Я имею в виду, получается у нее быть воительницей? — Перышко
— У нее все замечательно, — ответил Воробей, подстраиваясь под походку целителя. Почему он должен оправдываться перед ним за поступки Листвички?
— Она скучает по целительству?
Воробей резко повернулся к Перышку.
— Никто не заставлял ее уходить! — рявкнул он.
«Как она могла остаться целительницей, если нарушила Воинский закон и столько времени врала всем кругом?»
Он подавил невольный укол жалости и зашагал вперед, но Перышко тихо сказал:
— Мы все совершаем ошибки… И некоторые из этих ошибок еще долго аукаются нам. У них очень долгое эхо.
Огнехвост уже карабкался к истоку водопада, бившего в нескольких хвостах впереди. Когда Воробей взобрался на вершину, ученик Перышка и Мотылинка уже устроились возле Лунного озера. Ивушка бегала вокруг них, выискивая местечко поудобнее.
Перышко неторопливо спустился к ним.
— Ты был прав, Перышко, — улыбнулся Пустельга. — Здесь, в самом деле, ветра поменьше.
Воробей пошел по тропе, змеившейся вдоль крутого склона к лежавшему внизу озеру, следуя по глубоким следам, оставленным здесь поколениями котов, луна за луной спускавшихся к воде. Он ждал, когда тихие голоса предков вновь заговорят с ним, но услышал лишь свист ветра в скалах.
Коготь одиночества вонзился ему в живот. Неужели никто из предков не прикоснется к нему по пути? И он не услышит их приветливых голосов? Не почувствует смутно знакомых запахов?
Может, они все рассердились на него из-за того, что он сломал палку Утеса?
«Простите меня! — беззвучно взмолился Воробей. — Я так жалею об этом!»
Когда он уселся у края Лунного озера, Мотылинкино дыхание уже стало глубоким и ровным, как у спящей. В ее сны пробираться не имело смысла. Если Мотылинку никогда не посещало Звездное племя, то котам из Сумрачного леса тем более будет непросто пробиться сквозь глухую стену ее неверия.
Огнехвост, скорее всего, мог что-нибудь знать о Когтегриве. А Перышко и Ивушка наверняка принесли сюда свежие новости, которыми хотели поделиться со звездными предками. Возможно, у них были свои поводы для тревоги. Может быть, кто-то из их соплеменников вдруг стал вести себя странно или, скажем, целителям недавно пришлось иметь дело с загадочными ранами, происхождение которых так и осталось неизвестным.
Или лучше всего будет просто отправиться к своим предкам и спросить, что им известно?
Воробей коснулся носом чистой ледяной воды и закрыл глаза.
Миг спустя перед ним распахнулся зеленый и свежий мир. Теплый ветерок ласково перебирал шерсть Воробья, запах дичи щекотал его ноздри. Лучи солнца падали сквозь листву деревьев, когда Воробей медленно побрел сквозь высокую траву.
Впереди мелькнула знакомая крапчатая шерсть. Воробей сразу же узнал ее и бросился бежать. Он уже собрался крикнуть, когда другой кот выскочил из густой травы и со всех лап помчался к косматой целительнице Сумрачного племени.
— Щербатая!
— Привет, Огнехвост!
Воробей замер, насторожив уши.
— Мокроус хотел поговорить с тобой, — сказала лохматая кошка.
«Интересно, что старый целитель собирается сказать своему бывшему ученику?» — подумал Воробей.
Нырнув поглубже в папоротники, он стал тенью красться за Огнехвостом по лесу.
— Когда же ты повзрослеешь?
Воробей изумленно отпрянул, когда Щербатая шумно приземлилась на землю в каком-нибудь кошачьем усе от него.
— Он первый пролез в мой сон! — рассердился Воробей.
— И попросил, чтобы ты его выслеживал? — Янтарные глаза Щербатой насмешливо сверкнули.
— Ты не все знаешь! — проворчал Воробей, с тоской глядя, как Огнехвост скрывается из виду.
— Я знаю, что ты должен ему доверять, — рявкнула Щербатая. — Он целитель!
— Листвичка тоже была целительницей, — фыркнул Воробей. — Поэтому все верили, когда она лгала.
Щербатая сощурила глаза, и Воробей привычно напрягся, ожидая очередной выволочки. Но она не стала поучать его. Взгляд ее горящих глаз был не сердитым, а задумчивым.
— Значит, я не все знаю? — пробормотала старая кошка. — Так расскажи мне, что я упустила!
— С чего начать? — буркнул Воробей.
— Вот что, языкатый, не время сейчас препираться. — Янтарные глаза целительницы потемнели. — Многие звездные воители всерьез встревожены. Они чувствуют, что надвигается какая-то беда. Трое не просто так пришли в этот мир.
— Какая-то беда? — похолодел Воробей. — Но ты догадываешься, в чем дело?
Щербатая покачала головой.
— Мы надеемся, что это ты откроешь нам глаза.
— Нам известно только то, что Звездоцап посещает во сне воинов из разных племен и обучает их боевым приемам. Коршун, скорее всего, действует заодно с ним.
Щербатая широко распахнула глаза.
— Обучает драться? — недоверчиво проговорила она. — Но зачем?
— Сумрачный лес поднимается. — Слова сами собой сорвались с губ Воробья. Сердце его учащенно забилось. — Встает на битву с нами.
— О чем ты говоришь? — прошептала Щербатая. Ее клокастая шерсть стояла дыбом, глаза полыхали.