Долгое лето

Токацин .

– Скхаа мне за шиворот, - пробормотал Аватт, глядя в потолок.
– Мне-то всё это за что?! Геула настаивает, Речники, чтобы вы сидели здесь тихо. В городе и без вас не скучно. Ваш вождь вернётся, пусть он вас и пасёт. Что ж он вас не забрал-то сразу...

Речники озадаченно переглянулись. Алморг ушёл, вполголоса жалуясь на судьбу. Кенну выглянул во двор - на циновке у поленницы лежал кусок товежьей туши, с крыши к нему принюхивались крылатые кошки, по переулку пробиралась Двухвостка, нагруженная ящиками с глиной и связками сухой

травы.

– Ну, хоть еду принёс, - вздохнул Кенну.
– Давайте жечь костёр! Я во дворе кострище видел...

– Глина!
– покосилась на Двухвостку Сима Нелфи.
– Закатаем в неё мясо и закидаем заклинаниями - пусть испечётся! Маги мы или нет?!

– Я колдую воду!
– крикнула Элиса, размахивая руками над пустым бочонком.
– Кто будет мыться?

– Хаэй! У кого с собой цакунва? Мясо с цакунвой - вкусно!
– прочавкал Югес, отрезав кусок от сырой туши и сунув его в рот.

Большая пёстрая кошка, сложив крылья, устроилась под навесом, на дровах, и дремала там. Кесса осторожно погладила её по тёплому боку. Существо приоткрыло глаз и одним прыжком взлетело на крышу, а вторым - скрылось из виду. Речница вздохнула...

– Если в колодце полно воды, значит, ни одного червяка снизу нет, - заключила Сима, заглянув в ведро, и вылила воду обратно. В небе полыхали зарницы, гроза прокатилась над Кейроном и ушла на север, но тучи так и не разошлись - ночь обещала быть пасмурной, и ветер заметно остыл. Из тёплого дома, откинув дверную завесу, выглядывал Кенну и жестами звал Кессу и Симу в комнату. Колдунья помахала ему в ответ и посмотрела на Речницу.

– Ну что, пойдём? Спать уже пора. Хорошо, что всё успокоилось, и никакой войны не было!

– Да, хорошо, - кивнула Кесса.
– Иди, я ещё посмотрю на небо. Тут дым развеялся, а в комнате так и смердит.

– А-а... Ладно, мирной ночи, - Сима зевнула, старательно прикрывая рот, и побрела к дому. Речница шагнула в темноту переулка, подальше от чужих глаз, и повернула Зеркало Призраков к себе гладкой стороной. Там уже что-то мерцало, и Кесса надеялась, что видение будет отчётливым...

Кажется, это был зал - и немаленький, если тёмные силуэты, преследующие друг друга среди открытых шкафов, были людьми, а не карликами. Кесса с трудом могла различить их - по залу клубами полз дым, внизу мелькали вспышки. Зеркало тихо гудело и потрескивало, и Речница узнала звук - так ревело набирающее силу пламя, и выл ветер, раздувающий его. Кесса прижала ко рту ладонь. Её била дрожь.

Один из силуэтов прокатился по полу и остался лежать, другой всадил в него ещё одну вспышку и повернулся к товарищам. Третий крикнул что-то неразборчивое и выстрелил куда-то за шкафы. Оттуда взвилось пламя. Силуэты медленно пятились от шкафов и бушующего огня, дым стал гуще, Кесса уже почти ничего не видела.

Она напряжённо вглядывалась в пляску тени и света за тонким, подёрнутым рябью слоем не то стекла, не то прозрачного фрила. Что было в этих шкафах, что с такой яростью уничтожали призраки Тлаканты?..

Фрил треснул и вздулся пузырями, полки вспыхнули ослепительно-белым пламенем, и в его отблесках Кесса увидела, как под "стеклом" что-то зашевелилось. Книжицы, очень похожие на её дневник, зашелестели страницами под раскалённым ветром, цветные пятна мелькнули в глубине Зеркала, а потом листы оплавились и растеклись белесыми лужицами. Пламя взметнулось ещё выше, заполняя всё Зеркало, и очень медленно отступило и рассыпалось на искры. Остался только мрак и несколько мерцающих точек в нём. Речница выпустила Зеркало из рук, и оно повисло на шнурке, позвякивая подвесками.

– Книги призраков...
– прошептала Кесса, гладя потускневший фрил.
– Так пришло забвение...

– Да, они всегда хорошо горели, - вздохнул кто-то за спиной Речницы.
– Фрил, бумага, велат, листья - ничто не устоит перед огнём.

Кесса обернулась, судорожно вцепившись в Зеркало и, как всегда, забыв об оружии. Позади стояла Скрийт, её глаза сияли янтарным светом.

– Эсен-ме...
– пробормотала Речница. Отчего-то ей хотелось попятиться и, возможно, даже убежать.

– Призраки получили забвение, но не покой, - мировидица думала о чём-то своём, рассеянно перебирая нитки бус.
– Тут огонь оказался бессилен. Есть надежда, что и Цси"Иквэй избежал как покоя, так и забвения. Но проверить будет непросто... Хочешь спросить о чём-то, Чёрная Речница?

Кесса вздрогнула.

– Скрийт... ты была защитником Кейрона?
– осторожно спросила она.
– Когда он останется без защиты, что будет с ним?

Мировидица пожала плечами.

– Узнаю, когда найду чистый лист, - равнодушно ответила она.
– С этого года кто-то другой будет вести летопись Кейрона. Встретишь - спроси...

– У меня есть много листов, - Кесса протянула мировидице свой дневник.
– Возьми, сколько нужно. Я не знаю, как ты колдуешь, но если...

– Спасибо, - кивнула Скрийт, вырвав чистый лист и сложив его вчетверо.
– Для начала этого хватит. Так ты идёшь за Речником и демоном, несущими кипящее облако? Они далеко уже ушли, непросто будет догнать.

Речница снова вздрогнула, глядя на Скрийт с надеждой.

– Так ты знаешь Фрисса? И Алсага знаешь? Тогда... может, ты скажешь, где его дом?

– Брайан Вольт знал, а мне ни к чему, - Скрийт посмотрела мимо Кессы, в полумрак переулка.
– В Уангайе осталась книга... если только пламя не подобралось ещё к ней слишком близко. Там давно не гаснут пожары, и этот год будет жарким, а уж следующий...

Мировидица покачала головой и отступила в темноту.

– Тогда я потороплюсь, - прошептала Речница, глядя в мерцающие глаза. Мгновение спустя она поняла, что видит пару горящих факелов в самом конце переулка - двое стражников обходили город дозором...