Долгосрочные секреты краткосрочной торговли

Вильямс Ларри

Вы правы! Кутнер и его последователи, очевидно, проверяли зависи­мость будущего поведения цены от прошлого, используя одномерный под­ход. Я подозреваю, они, возможно, тестировали будущее изменение цен, основываясь на чем-то вроде скользящих средних, и таким образом, при поиске истины использовали неправильные инструменты.

Если поведение цен не зависит от прошлого, то за достаточно длительный период времени в половине случаев рынок должен закрываться выше, а в 50 процентах — ниже. Он должен быть подобен подбрасываемой монете — она уж точно не имеет памяти. Каждый новый бросок никак не зависит от то­го, что происходило в прошлом. Если бы мне пришлось

подбрасывать такую беспристрастную монету по вторникам, я получил бы то же самое соотноше­ние орлов и решек — 50/50, что и при бросках в любой другой день недели.

Рынок не игра в орлянку

Если теория Кутнера справедлива и рыночная активность случайна, то проверка междневных изменений цен должна быть очень легким делом. Мы можем начать с очень простого вопроса: «Если рыночная активность случайна, разве не должен дневный диапазон торговли, т. е. максимум ми­нус минимум каждого дня, быть примерно одинаковым, независимо, какой это день недели?»

Надо было бы также задать вопрос: «Если поведение цен случайно, раз­ве не должно дневное изменение, независимо от того, направлено оно вверх или вниз, быть абсолютно таким же, как дневные изменения в течение ка­ждого дня недели?»

И, наконец: «Если цена случайна, разве не верно, что тогда ни один день недели не может и не будет показывать сильное отклонение вверх или вниз?» Если у рынка нет памяти, то конечно же, не должно иметь значения, в какой день вы подбрасываете монету или проводите ваши сделки. Прав­да, однако, в том, что это имеет значение, и немалое.

Вместо того, чтобы слушать теоретиков, я пошел на рынок, чтобы уви­деть, что он может мне показать. Я задал вышеупомянутые вопросы и мно­гие другие, чтобы понять, существует ли зависимость одного дня от друго­го или от какой-то ценовой фигуры или прошлого ценового поведения, ко­торое последовательно влияет на завтрашнюю цену, заставляя ее двигаться за пределы критической точки случайного блуждания. Ответ был ясен: ры­нок не соответствует модели Кутнера. Таблицы 6.1 и 6.2 доказывают мою точку зрения.

Я исследовал два самых больших, следовательно, как вы мог­ли уже сами сообразить, наиболее эффективных рынка: S&P 500 — индекс акций 500 компаний и казначейские бонды Соединенных Штатов.

Таблица 6.1

S&P 500 1982-1998

Таблица 6.2

Казначейские бонды 1988-1998

Мой первый вопрос такой: «Есть ли различие в размере диапазона для различных дней недели?» Далее: «Зависит ли изменение расстояния от от­крытия до закрытия от дня недели?» И, наконец, я рассмотрел чистое из­менение цен в каждый из дней. В мире Кутнера все эти вопросы должны вызвать одинаковый ответ: не должно быть никаких отклонений, либо они допустимы лишь в небольших размерах.

На рынке S&P 500 вторники и пятницы регулярно имели ежедневные диапазоны больше, чем в любой другой период времени. На рынке бондов четверги и пятницы имели самые большие ежедневные диапазоны. Неуже­ли не все дни созданы одинаково?

Вы можете просто поспорить, но лучше сделать ставку, потому что вто­рой столбец для каждого рынка показывает, что абсолютное значение це­нового колебания от открытия до закрытия также широко изменяется. Для S&P 500 самое большое изменение от открытия до закрытия случается по понедельникам со средним показателем 0.631, тогда как самое маленькое возникает по четвергам на уровне -0.044.

На рынке бондов разница еще больше. Самые большие изменения от от­крытия до закрытия случались по вторникам, демонстрируя в среднем 0.645, а самые маленькие — по понедельникам -0.001!

Наконец, взгляните на последний столбец в обеих таблицах: S&P 500 по пятницам имеет отрицательное значение, а на рынке бондов отрицатель­ные изменения происходят по понедельникам и четвергам. Кутнер сказал бы, что это невозможно, потому что на эффективном рынке для одного дня не должны быть характерны больший рост или падение, чем для любого другого. Рынок говорит нам совсем другое: некоторые дни недели, оказы­вается, лучше для покупки или продажи, чем другие!

Я хочу довести эту мысль до конца: Кутнер и его последователи, оче­видно, не тестировали рынок на зависимость от дня недели. Я провел ис­следование, в котором мы поставили задачу перед компьютером покупать каждый день на открытии и продавать на закрытии. Я прогнал этот тест на всех зерновых рынках. Хотя это не система торговли, но полученные све­дения приоткрывают дверь истины, давая нам преимущество, которого нет у тех, кто поставил эту книгу обратно на полку. Данные дают ясно понять, о чем идет речь:

все зерновые рынки имеют явную предрасположенность расти по средам больше, чем по любым другим дням недели.

Давайте скажите, что случилось с тем случайным блужданием? Похо­же, что для зерновых оно застряло где-то в районе среды. Что очевидно, так это появление преимущества для данной игры. Конечно, оно невелико, но казино в большинстве своих игр, основанных на случайных шансах, обыч­но работают на преимуществе от 1.5 до 4 процентов. Именно на этот кро­шечный процент, выигрываемый достаточно часто, строятся все те гости­ницы и субсидируются бесконечные бесплатные буфеты.

Хотя зерновые, особенно соя, предлагают некоторые возможности для краткосрочной торговли, эта книга пишется на рубеже двадцать первого столетия, когда есть краткосрочные рынки более взрывного характера, на которых можно сосредоточиться: S&P, казначейские бонды, фунт стерлин­гов и золото. Первые два подходят для нас, краткосрочников, лучше всего.

Таблица 6.3 показывает воздействие фактора дня недели на изменения цен, происходящие на этих рынках. И вновь традиционалисты стали бы спорить, что разница должна быть небольшая, если она вообще возможна, принимая во внимание, что изменения цен случайны. Однако мы находим, что день недели действительно влияет на будущую ценовую активность, влияние, которое можно превратить в прибыльную торговлю.