Долина драконов
Шрифт:
Несколько удивленная таким поворотом событий я, разъяренно потребовала у представителя высшей рассы:
– Деньги Камали верни!
Чешуйчатый, притормозив, заявил мне:
– Разглашение коммерческой тайны подсудное дело, между прочим. А я тебя благородно простил! Так что имей совесть, магичка, и не препятствуй благородному делу наполнения моей сокровищницы.
И он продолжил решительно тащить золото в мою комнату. В МОЮ комнату, свое золото!
– Слушай… - дракончик мрачно на меня глянул, и я невольно исправилась, - слушайте.
Он кивнул, принимая мое уважительное обращение, и продолжил самым презабавным образом семенить по деревянному полу все так же в направлении моей комнаты. Это заставило вспомнить, о чем собственно я.
– Слушайте, уважаемый!
Тут “уважаемый” переступил через порог каморки.
– Это вообще-то моя комната!
– возмутилась я.
– Наша, - невозмутимо поправил дракончик.
– Будь благодарна за то, что я тебя тут согласен терпеть.
С этими словами он остановился, пристально оглядел помещение без окон, и задумчиво произнес:
– Рыть будем тут…
– Рыть?
– мне показалось, что я ослышалась.
– А ты искренне веришь, что здесь все слишком честны, чтобы нас ограбить? Очнись, девочка, закон наполнения сокровищницы суров и не терпит полумер! Золото - главная ценность дракона!
Кстати о золоте. Не слушая разглагольствований дракончика я нагнулась, ловко вытащила из его неготовых к нападению лап мешочек.
– Э!
– воскликнул малыш.
– Ты чего?
– раздалось следом.
Но, не слушая его, я молча вышла из комнаты и дверь закрыла. Потом прошла по холлу, во двор, и там обнаружила Камали с Хатором. Хозяйка гостиницы жестами, умильно хлопающими ресницами и пантомимами выражала любовь к искусству в общем и к огненной скульптуре в частности. Ее дракон, сложив руки на груди, молча внимал, всем своим видом выражая крайнее неудовольствие. Я подошла, драконы прекратив бесшумное выяснение отношений посмотрели на меня. Молча вручив Камали мешочек с золотом, который она, судя по расширившимся глазам несомненно узнала, и попросила Хатора:
– Ты ее не сильно ругай, пожалуйста.
– Да я вообще молчал, - проворчал дракон.
– Зато смотрел, смотрел как!
– воскликнула Камали.
– А как я должен был на тебя смотреть?
– поинтересовался Хатор.
– С нежностью, любовью и заботой, - тут же нашлась драконница.
– Именно так я и смотрел, - усмехнулся Хатор.
– С нежностью, любовью и заботой… Заботило меня очень, что случилось с моей любимой женой!
Последнее предложение он практически прорычал, и напрасно. Камали тут же прицепилась к последнему слову:
– Любимая? Значит есть еще и не любимые? И сколько?! Изменщик! Как ты мог! Я отдала тебе лучшие полеты в своей жизни! А ты… ты…
Присутствовать при семейных разбирательствах мне не очень хотелось, поэтому я осторожненько перевела тему, заметив:
– Странно вы ругаетесь. У людей говорят “лучшие годы своей жизни”, а у вас полеты. Существует какая-то градация?
Камали с Хатором переглянулись, и дракон мягко спросил у меня:
– Откуда у тебя это золото, Милада?
Сложно сказать, но в груди что-то дрогнуло. Меня давно никто не называл по имени, обычно Радович, ну и остальные нелицеприятные прозвища. А вот так вот нежно и вопросительно мне говорила только бабушка… И тут же вспомнилось обещание Владыки. Неужели я правда смогу ее увидеть? И ее, и маму и отца?…
– Эй, - Камали подошла, извлекла из рукава белоснежный платочек, протянула мне, - ты чего? Малышка? Ты чего плачешь?
– Растрогалась до слез, - вынесла я вердикт своему состоянию. И поспешила ответить на вопрос Хатора:- Золото не мое, я его у одного мелкого чешуйчатого мошенника забрала, пока он еще и пол вам не попортил в стремлении создать и наполнить свое хранилище.
Супружеская пара странно на меня глянула, потом их взгляды сместились так, словно они посмотрели за меня, и у обоих на лице отразилось полнейшее недоумение, граничащее с абсолютным шоком.
А на весь двор раздалось:
– Это незаконно! Ты не имеешь права расторгать сделку, в конце концов, это мой огонь!
– вопил я даже догадываюсь кто.
– Зато стазис мой, - не оборачиваясь, ответила паршивцу.
И тут оба дракона рухнули.
И Камали и Хатор выше меня значительно, поэтому когда они рухнули, мне сперва даже показалось, что это огонь в стазисе стал больше, поглотив обоих. Потом дошло - драконы опустились на одно колено Хатор, и на оба Камали, и даже головы опустили, и казалось дыхание они затаили тоже.
Сильно изумившись их поведению, я медленно обернулась и замерла в пол оборота. На входе в гостиницу стоял дракон. Не дракончик, нет - дракон. Высокий, красноволосый, с темно-красными бровями и ресницами, огненно-оранжевыми глазами, странного вида прической, где гребень на голове переходил в длинные до пояса волосы сзади, полуобнаженный, с татуировкой красного дракона, чья голова покоилась на груди юноши, и в красных кожаных штанах, сапоги тоже были красные и кожаные.
И вот этот вот я не знаю кто, решительно двинувшись ко мне, прошипел:
– Допустим. Во сколько ты оцениваешь свой стазис?
Стазис сейчас накрыл меня.
– Ну?!
– молодой дракон приблизился, нависнув надо мной всей своей татуировкой.
– Сколько?!
Когнитивный диссонанс ввел меня в ступор, конечно, но не настолько, чтобы не соотнести вот этого худощавого долговязого индивида с тем маленьким толстопузиковым дракончиком. Поэтому я ответила:
– Мешочек золота. Вот примерно такой, - и указала на золото, которое все еще удерживала Камали.
Красноволосый дракон нахмурился, почесал грудь, в районе оскаленной морды своей татуировки, поправил одно из колец, пробивших левое ухо и мрачно заметил:
– Сделка перестает быть выгодной… Хм. Поторгуемся?
– Я не торгуюсь!
– гордо ответила ему.
Дракон смерил меня уничижительным взглядом и сделал попытку зайти с другой стороны, заметив:
– Но в этом случае выходит, что мой огонь не стоит практически ничего, что вызывает некоторые вопросы, связанные со справедливостью. Я прав?