Должок
Шрифт:
Волынцев нервно выдохнул табачный дым, разломал в пепельнице окурок.
— Там у моей группы… То есть уже не у моей, — поправился он, — на семь вечера назначено оперативное мероприятие. И группа уже готова к отъезду — хотим двоих тепленькими взять, пока очередных бед
— Что за дело?
— Угоны дорогих иномарок.
— Не забивай напоследок голову, — махнул рукой подполковник. — Дай группе на сегодня отбой, поезжай домой — расслабься, выпей водочки… А завтра начнешь передавать дела Ваське Белашу — он и возьмет твоих угонщиков.
— Белашу?! — искренне подивился капитан, — у него ж руки каждое утро с похмелья трясутся!..
Начальник отдела промолчал.
Замолк и Волынцев, понимая напрасность усердия в данном вопросе.
— Вам виднее, — тяжело поднялся он со стула. — Разрешите идти?
— Конечно, Сережа. Иди, отдыхай…
«Ну, вот и славно, — откинулся на спинку кресла Логунов, — с одним ребусом покончено. Обошлось малой кровью. Волынцев парень умный, к тому же еще молодой — не пропадет, найдет себя в другом месте».
Подняв руки вверх, подполковник сладостно потянулся и не сдержал улыбки, внезапно припомнив, что же явилось основанием для выбора «жертвы». Года два назад Волынцев, еще будучи старшим лейтенантом, стрельнул у него в долг полтинник на сигареты. Стрельнул и с концами — не отдал. Впрочем, вряд ли в том поступке присутствовал корыстный умысел — в отделе всегда царила суматоха с горячкой; порой и для обеда времени не
Но вскорости благодушие покинуло его: лицо разом посерело, ладони медленно прошлись по прикрытым и покрасневшим от бессонницы глазам…
— Ладно, пора решать следующие задачи, — посмотрел Логунов на часы и, встав, быстро направился к выходу из кабинета.
Рабочий день закончился, но ему еще предстояло немало дел: следовало заехать на машине за женой, а потом мчаться через весь город в клинику.
Три дня назад их сыну удалили обе почки. Надежда оставалась на донорскую, а пока двенадцатилетний мальчуган лежал в реанимации с присоединенным аппаратом для экстракорпорального гемодиализа. Господи, Логунов и не заметил, как выучил все эти мудреные медицинские термины…
К сыну родителей не допускали, но дозволяли пару минут постоять возле стеклянной перегородки. У отца с матерью наворачивались слезы при виде единственной кровинушки, сверкавшей темными глазами в их сторону. Каждый раз его умный и трепетный взгляд словно пытался успокоить: мама, папа, не переживайте! Я выдержу, я дождусь своей новой почки! Сейчас очередь старика Харина, а после — моя. Дарья Анатольевна строго следит за очередью, и просила подождать месяц…
Июль 2007 г.