Дом чтецов
Шрифт:
Катя опустила руку пальцами вниз и подставила под них ладонь, чтобы подхватить украшение, которое должно было свободно соскользнуть с пальца.
Но кольцо не успело соскользнуть даже до середины. Буквально за несколько мгновений оно как будто сжалось прямо на глазах. Уменьшилось в диаметре именно до такого размера, чтобы плотно обхватить палец девушки. Катя даже моргнуть не успела. Она потрясла рукой, надеясь всё- таки, что кольцо, ещё секунду назад безразмерно болтавшееся на пальце, всё таки упадёт в подставленную ладонь. Но нет, оно сидело так, как будто было сделано под заказ именно на Катину руку.
Девушка перевела взгляд на Артёма. Он не отрываясь смотрел на её пальцы. Девушка не заметила
Катя сняла кольцо и протянула мужчине. Он молча принял украшение и засунул обратно в карман. Он что-то обдумывал, сердце девушки же начало выстукивать дикий танец. Она впервые держала в руках магический предмет. Она была уверена, что это было не механическое изобретение. Это была магия. Щёки девушки раскраснелись. Непонятное волнение вытеснило страх и недоверие.
– Если тебя спросят, представляйся Катериной Александровой,- произнёс мужчина медленно, и Катя пожала плечами.
– Так ведь меня так и зовут на самом деле, каким ещё именем я смогла бы представиться,- возразила девушка.
– Именно,- согласился мужчина. Машина начала тормозить, девушка повернулась к окну, чтобы внимательнее рассмотреть, куда они приехали.
– Добро пожаловать домой, - услышала она спокойный голос Артёма рядом.
Глава 3.
Свет в комнате был выключен, настенные часы остановлены, дверь плотно закрыта. Всё, что каким-то образом могло отвлекать или мешать сосредоточиться, было максимально устранено из обозримого пространства. На широком подоконнике напротив друг друга сидели парень и девушка. Девушка сидела очень прямо, откинув голову назад и сложив руки на коленях - вся её поза выдавала напряжение. Парень же облокотился спиной о стену, подложив одну руку под голову - он выглядел абсолютно расслабленным, напряжённую работу мысли выдавала разве что бешено бьющаяся на шее жилка.
Глядя на подростков, невозможно было усомниться в их родстве. Выдавало буквально всё: пшеничные волосы, разрез серых глаз, рост, улыбка. Только жестикуляция и манера держаться были разными. И иногда их поведение и позы настолько отличались, что поневоле можно было забыть, что смотришь на брата и сестру. Вот и сейчас, скованные одной целью, они тем не менее выбрали разные пути для её достижения.
Уже почти полтора часа подростки молча сидели в темноте напротив друг друга и играли в игру. Кто-то бы счёл, что такое времяпрепровождение слишком изнурительно, чтобы называться весёлой забавой, но для Чтеца вряд ли можно было бы придумать игру увлекательней.
Правила игры были просты. В начале каждый из участников загадывал противнику какую-либо эмоцию. Например, радость или гнев. Чем более редкой и сложной была эмоция, тем сильнее обострялась игра. Игрок должен был вызвать в себе загаданную противником эмоцию, прочувствовать её. Как он это делал, значения не имело: можно было представить ситуацию из прошлого или настоящего, вымышленную историю, человека или вещь-всё что угодно, что бы могло погрузить в пучину загаданного чувства. Далее игроки делились на нападающего и защищающегося. Защищающийся должен был во что бы то ни стало удержать в себе загаданную эмоцию. Если ему загадали радость, то с первой до последней секунды игры его сердце должно было воодушевленно биться, на устах гореть улыбка, глаза сверкать восторгом. Нападающий в свою очередь должен был помешать защищающемуся: заставить его почувствовать вместо радости то, что загадал ему противник, к примеру, гнев. Задача была не из простых: для того, чтобы направить на противника волну своей эмоции, нужно было для начала очень хорошо прочувствовать её самому. Время игры обговаривалось заранее. Обычно это был час. Если по его истечению ни один из игроков не добивался успеха в поставленной цели, время могло быть продлено или же объявлялась ничья.
В данном случае прошло уже полтора часа, но никто из противников не хотел сдаваться. В этом брат и сестра Власовы были похожи: оба не признавали компромиссов. Девушке была загадана зависть. Это был удар ниже пояса, так как Ксения по своей природе никогда не была завистливой. Она не могла сходу припомнить ничего, что бы вызвало в ней сильную волну зависти. Брат был очень хорошо осведомлён о её сложностях, поэтому собственно и загадал именно это чувство. В этом была дополнительная сложность игры. Максим и Ксения выросли вместе, а потому с лёгкостью могли предугадать, какие эмоции дадутся противнику с лёгкостью, а какие вызовут затруднения. Ксения перебрала в уме кучу ситуаций, которые по своему определению должны были вызывать в ней зависть. Вот она видит одноклассницу в удивительном платье, которое намного больше подошло бы Ксюше, чем его законной обладательнице. Или же брату на Новый год дарят модель телефона, о которой девушка давно мечтала. Или кто-то едет Эдинбург - город, в котором она всегда мечтала побывать. Девушка быстро перематывала в сознании все эти ситуации, но не могла вызвать в себе ничего, кроме слабых отголосков сожаления. Её успокаивало лишь то, что Максиму она загадала умиление, которое тоже было совсем не его эмоцией.
В итоге азарт игры уже давно иссяк, осталось лишь упрямство и слабые попытки переиграть противника. Ксюша не могла поддерживать в себе постоянный уровень испытывания зависти. В итоге это чувство было настолько слабым, что то и дело то пропадало совсем, то заменялось неудовольствием от того, что брат не хотел сдаться первым. В конце концов, исход итак ясен. Максим точно так же, как и сестра, не мог справиться с загаданной ему эмоцией. Он по очереди представлял себе резвящихся на траве щенков карликового немецкого шпица, улыбающихся младенцев в смешных панамках, стоящих у алтаря молодожёнов - всё то, что, по его мнению, вызывало у людей умиление. Но безрезультатно. Эмоция казалась ему настолько бесполезной, что только Ксюша могла додуматься её загадать.
Парень подложил под голову вторую руку и глянул на сестру. Вся её поза выдавала напряжение. Видимо, пытается почувствовать хоть что-то отдалённо напоминающее зависть. Максим не смог сдержать улыбки. И пусть он проиграет, зато они не зря потратили время. Может быть, сестра научится испытывать эмоции, способные заставить её вести себя хоть немного жёстче. Она же Чтец, в конце концов, а не Авгур.
Девушка открыла глаза и глянула на лежащий посередине подоконника мобильный телефон. Ровно десять часов.
– Я выиграла,- победно заявила она развалившемуся напротив брату.
– Мои поздравления,- откликнулся Максим, зевая, чем сразу же вызвал недовольный взгляд Ксении.
– Ты хоть немного старался победить?
– обвиняюще спросила девушка, свешивая с подоконника ноги. Они успели порядком затечь в ходе игры.
– Конечно, старался. Ты что думаешь, я люблю проигрывать?
– в свою очередь парировал парень.
– Я думаю, что тебе не хватало мотивации. В следующий раз заключим пари. Играя на что-то, будет стимул стараться.
– Если ты и дальше будешь загадывать такую чушь, то вряд ли,- возразил брат, поворачивая голову к окну.
Девушка хотела было уже продолжить перепалку, как услышала звук тормозящих шин. Подростки прильнули к стеклу. К главному входу приближался чёрный автомобиль.
– Довольно поздний визит,- недоумённо заметила Ксюша, следя, как к автомобилю уже спешили дворецкий и носильщик. Водительская дверь распахнулась, и из неё показался мужчина в тёмной куртке. Девушке он был незнаком.