Дом Даркен
Шрифт:
— Ступай с ней, — обратился Лексен к Джеро. — Встретимся у ворот. Сегодня все едем на одной машине.
Джеро протянул мне руку, не раздумывая я вложила свою ладонь в его.
— Пойдем, симпотяшка.
— Эмма, вообще-то, — фыркнула я.
Он только беззаботно подмигнул. Мы шли в приятной тишине и, подходя к их огроменным воротам, я спросила:
— А почему это вам можно безнаказанно носить не всю школьную форму, а меня вчера буквально осыпали жесткими правилами?
На нем были школьные штаны и рубашка, но не школьные
— Правила на нас не распространяются, — просто ответил он.
— Так вот почему вы никогда не носите с собой книжки? — выпалила я, — Может, за оценки платите?
Он мотнул головой. В уголке губ заиграла полуулыбка. На свету шрам был еще заметнее, но он ничуть не портил умопомрачительно красивого лица. Может, он был прав вчера — Девочек заводят шрамы. Голубые как небо глаза замерли на мне:
— Нам не нужно покупать оценки, мы, ведь, охеренно умные.
Странно было слышать это «охеренно». Не часто эти ребята матерились, а с их не то европейским, не то еще каким-то акцентом, эти слова вообще не вязались. Вот что происходит с культурной речью, только добавь туда грубое слово — раз и нету культуры.
Мы перешли дорогу. Может, теперь-то наша старая машинка будет мирно стоять у дома, а Сара с Майклом просто заплутали и вернулись вчера?
Но на подъездной дорожке было пусто. Горло сжалось, сердце защемило. Нет, Финниганы просто обязаны быть в порядке. Я не переживу потерю еще одной семьи.
Наверное я всхлипнула, потому что Джеро приобнял меня и сказал:
— Да уж, жил бы я в такой дыре, каждый день рыдал бы горючими слезами. Переезжай уж лучше к нам на совсем.
Его безграничная заносчивость тут же выпнула меня из печали:
— Ага, точняк, Лексен будет писаться от счастья, находясь каждый день рядом со мной. И… здесь не так уже и плохо.
Это, конечно, была дикая ложь, но нужно было защитить этот домик от беспощадного снобизма. В основном, он же выполнял свои функции: Дождь на нас не капал, да и было все же теплее, чем на улице.
Хоть не закрыла дверь вчера, но все казалось на своих местах.
— Подожди здесь, — сказала я Джеро, изучавшему задрипанную кухоньку и крошечный зальчик. Обстановка тут казалась еще беднее, по сравнению с домом напротив.
Нет, тут не так плохо!
Снобизм был, в буквальном смысле, мне не по карману.
Зашла в комнату, закрыла за собой дверь. Переоделась в свое белье, а комплект Стар кинула в корзину — как выпустят из этой программы похищения девочек, постираю и отдам. Подошла к зеркалу: немного пудры, помады и тушь, чтобы хоть как-то скрыть усталость и круги под глазами. Волосы превратились фиг знает во что, но ничего уже не поделаешь. Видок у меня был, конечно… Надела мамино ожерелье — ее помощь точно пригодится.
Рюкзак ждал там же, где и оставила его вчера — кошелек, карточки и другие вещи были на месте. Ну все, можно идти к ждущему Джеро.
— Так,
Пожала плечами:
— Ну, может тебе покажется странным, но кофе-машина не входит в список жизненно необходимых вещей как воздух, еда и вода. Мы и так справляемся.
Он лукаво прищурился:
— Ты уверена? Как-то это неправильно все.
Я кашлянула и вытолкала его за дверь:
— Пойдем, тебе тут вредно оставаться, а то еще бедность подхватишь.
Он вздрогнул, вероятно представив симптомы этой ужасающей болезни.
Я закрыла дверь на ключ, не обращая внимание на насмешливое фырканье. Не важно, что и дом был бедным, и его содержимое. Из ворот напротив лениво выкатился хорошо известный мне джип. Только теперь я буду по другую сторону начерно тонированных стекол, что, конечно, спасет от любопытных глаз.
Джеро открыл переднюю пассажирскую дверь. Автоматически я пошла назад, но он поймал меня за руку:
— Садись вперед.
Чуть не грохнулась от резкой перемены направления:
— Да? точно? А может, я лучше назад? Там прикольнее.
— Садись в машину, Эмма, — донесся из темного салона приказной рык.
Со вздохом я обошла Джеро, схватилась за ручку двери и влезла в салон. Сумку бросила на пол. Ремень безопасности придавил меня еще прежде, чем я успела как следует усесться и почувствовать кайф от мягкой кожи сиденья. На улице уже начинало пригревать солнышко, но с водительской стороны явно исходил холодок. Я даже не смотрела на Лексена. Часть меня все еще негодовала за вчерашние слезы. Он был последним, кому я бы хотела показать свою слабость.
Что-то приземлилось на мои колени и прервало мое сосредоточенное глазение в окно. От неожиданности я чуть до потолка не подпрыгнула. О боже! Это же завернутый вчерашний бутерброд! От радости даже сердечко забилось быстрее.
— Ты не доела.
Я повернулась к Лексену и с трудом удержалась, чтобы не прикоснуться к нему:
— Спасибо, — сказала я почти срывающимся голосом.
Он уже отвернулся и стал следить за дорогой, но, казалось, неловкость между нами испарилась.
Стар наклонилась ко мне:
— Лексен устроил так, что один из нас будет на каждом твоем уроке, теперь тебе нечего бояться. — Ее глаза светились от счастья.
Я улыбнулась в ответ, разворачивая бутер:
— Ты когда-нибудь ходила в школу вообще?
Она прям подпрыгнула:
— Нет, но там так круто! Вчера даже несколько фильмов про школу посмотрела! — Я закашлялась от такой бурной реакции.
— Нуу, там не совсем как в фильмах… — начала я, потом подумала и замолчала. Кто я такая, чтобы вот так рушить ее фантазии? Сама все увидит. Да и вообще, может для этих богатых ребят школьная жизнь и впрямь как кино, в котором они — те самые популярные ученики. Я только сказала, — Рада, что вы будете со мной на уроках.