Дом Грома
Шрифт:
— Филипп Гомез, — произнес Макги.
— Что?
— Филипп Гомез.
— Кто это? Кто-нибудь из тех, кого я должна помнить?
— Это имя вам что-нибудь говорит?
— Нет.
— Так зовут вашего патрона в «Майлстоуне».
— Правда? — она попыталась представить себе Филиппа Гомеза. Но припомнить лицо этого человека ей не удалось. Ей не удалось также вспомнить что-либо о нем.
— Мой патрон? Филипп Гомез? Вы уверены в этом? Макги засунул руки в карманы своего халата.
— После того как вы поступили в нашу больницу, мы попытались связаться с кем-нибудь из вашей семьи и обнаружили, что семьи у вас практически нет — у вас же нет близких родственников. Тогда мы позвонили к вам на работу. Я сам разговаривал с Филиппом Гомезом. По его словам, вы проработали в «Майлстоуне» больше четырех лет. Он был очень обеспокоен тем, что случилось с вами. Он даже звонил сюда сам четыре или пять раз и интересовался вашим здоровьем.
— Мы можем позвонить ему сейчас? — попросила Сюзанна. — Если я услышу его голос, может быть, мне удастся сдвинуть что-то в моей памяти. Может быть, это поможет мне.
— Да, но у меня нет номера его домашнего телефона, — сказал Макги. — Так что мы сможем позвонить ему только завтра на работу.
— Почему не сегодня?
— Сегодня воскресенье.
— О-о, — простонала Сюзанна.
Оказывается, она даже не знала, какой сейчас день недели, и это обстоятельство опять вывело ее из равновесия.
— Мы обязательно позвоним ему завтра, — заверил ее Макги.
— Что будет, если поговорю с ним и все равно не смогу вспомнить ничего о своей работе?
— Я уверен, что сможете.
— О, послушайте, не надо говорить со мной, как с маленькой девочкой. Давайте будем откровенны. О'кей? Ведь не исключено, что я так и не смогу ничего вспомнить о своей работе?
— Вряд ли это возможно.
— Но не исключено полностью?
— Ну... всякое бывает.
Она откинулась на подушки, внезапно почувствовав страшную усталость и огорчение.
— Послушайте, — продолжал Макги. — Даже если вы вообще ничего не вспомните о вашей работе в «Майлстоуне», это вовсе не значит, что вы не сможете туда вернуться. В конце концов, вы же не забыли физику, вы все еще являетесь компетентным специалистом в этой области. При вас осталось ваше образование, ваши знания. Вот если бы у вас была полная потеря памяти, если бы вы не умели даже читать и писать — это было бы ужасно. Но надо благодарить Бога, что этого с вами не случилось. Пройдет какое-то время — и вы прекрасно все вспомните. Я просто уверен в этом.
Сюзанна надеялась, что доктор окажется прав. Сейчас ее некогда размеренная, расписанная до мелочей жизнь вышла из привычной колеи, и это очень угнетающе действовало на ее психику. Если этот сбой останется с ней на всю жизнь, она этого просто не вынесет. Она всегда управляла своей жизнью, она нуждалась во власти над обстоятельствами.
Макги вынул руки из карманов и взглянул на часы.
— Мне пора уходить. Я еще загляну к вам ненадолго, перед тем как уходить домой. А вы используйте это время для отдыха, если захотите, — доешьте то, что не доели из обеда. И главное — не расстраивайтесь. Вы все вспомните о «Майлстоуне», когда придет время.
Совершенно неожиданно, слушая слова Макги, Сюзанна поймала себя на мысли, что будет лучше, если она вообще никогда ничего не вспомнит о «Майлстоуне», она даже не могла понять, откуда к ней явилась эта нелепая мысль. Ее вдруг охватил озноб, она почувствовала страшный холод, которому невозможно было найти объяснения.
Сюзанна проспала часа два. Никакие сны ей на этот раз не снились или снились, но она их не запомнила.
Она почувствовала, что во время сна покрылась испариной. Волосы на голове спутались. Пытаясь расчесать их расческой, она несколько раз вскрикнула от боли.
Сюзанна как раз закончила приводить себя в порядок, когда в палату вошла миссис Бейкер, толкая перед собой инвалидную коляску.
— Hv вот и пришло время попутешествовать немного, деточка.
— Куда мы отправимся?
— О, всего лишь исследуем коридоры и закоулки экзотического третьего этажа этого романтического, загадочного, фантастического места, которое называется окружная больница Уиллауока, — патетически провозгласила миссис Бейкер. — Путешествие будет незабываемым. Вы получите массу удовольствий. Кстати, доктор пожелал, чтобы вы начали привыкать к движению.
— Я не очень-то привыкну, если буду сидеть в этой коляске.
— Вы, может быть, мне не поверите, но, даже сидя в коляске, глядя на больницу, на других пациентов, вы страшно устанете. Вы же далеко не в той форме, в какой находятся олимпийские чемпионы, сами должны это понимать.
— Но я уверена, что смогу идти самостоятельно, — упорствовала Сюзанна. — Меня надо только слегка поддержать, вы же позволите мне слегка опереться на вашу руку, а затем я смогу...
— Завтра вы сможете попробовать сделать пару шагов, — перебила ее миссис Бейкер, опуская боковое ограждение кровати. — А сегодня вам придется довольствоваться прогулкой на транспорте, а я сыграю роль шофера.
Сюзанна изобразила на лице недовольство.
— Нет ничего хуже, чем быть инвалидом.
— О, Бога ради, вы же совсем не инвалид, у вас просто временная слабость.
— И это тоже мне не по душе.
Миссис Бейкер установила кресло возле кровати.
— Во-первых, я попрошу вас сесть на край кровати и пару минут подвигать ногами.
— Зачем?
— Чтобы слегка размять мышцы ног.
Сидя на кровати безо всякой опоры за спиной, Сюзанна чувствовала себя неуверенной и ослабевшей. Руками она вцепилась в матрас, так как боялась соскользнуть на пол.
— С вами все нормально? — поинтересовалась миссис Бейкер.
— Да, все отлично, — пытаясь изобразить бодрость в голосе, отозвалась Сюзанна.
— Тогда продолжайте разминать ноги, милая.
Сюзанна болтала ногами, и ей казалось, что к каждой из них подвешено по чугунной гире.
Наконец миссис Бейкер скомандовала:
— Ну, пожалуй, достаточно.
Сюзанна, к своему огорчению, обнаружила, что даже от этого легкого упражнения она вспотела. К тому же она уже чувствовала себя утомленной. Несмотря на это, вслух она заявила: