Дом костей
Шрифт:
Именно поэтому она не разрубила призрака, как ту руку со множеством локтей.
Даже если она заставит духа полностью исчезнуть, отшатнувшись от мертвой кости, Рен только отложит неизбежное. Никто не мог сказать, как быстро вернется дух… и в каком именно месте. Вместо того чтобы расправиться с ним, лучше держать его в поле зрения, а не то он окажется у нее за спиной или прямо над ними.
Так что Рен поступила так, как ее учили: вытащила второй костяной меч и, держа оружие перед собой, как ножницы, заключила дух в ловушку. Более сильный призрак дал бы отпор, но этот лишь слабел и клубился с мягкой и не очень-то убедительной
К радости Рен, Соня издала тихий возглас и выудила из груды грязных останков бедренную кость.
Привязанную кость.
Стараясь не выпускать из виду колеблющегося и безмолвно дрожащего призрака, Рен наблюдала, как сидящая у ее ног Соня кладет пятнистую, грязновато-белую кость на белоснежный снег.
Она отложила серп, закрыла глаза и провела перепачканной рукой по всей длине кости раз, другой, третий. На четвертый жнец опустила оружие на невидимую духовную нить, пробив кость и разорвав связь между призраком и его земными останками.
Возникло знакомое сосущее ощущение, из-за которого воздух в легких Рен стал разреженным. Мгновение спустя призрак исчез в облаке холодного воздуха и эфира.
Когда Соня снова взяла в руки теперь уже мертвую кость и встала на ноги, Рен расчистила место, проводя лезвиями по воздуху, убеждаясь, что от призрака ничего не осталось. После этого она собрала разбросанные костяшки, чтобы позже использовать их еще раз.
Тут она заметила, что кое-кто наблюдает за ними из-за деревьев.
– Один готов, – сказала она, самодовольно улыбаясь Инаре. – Постарайся не отставать.
Глава
3
Чем глубже они заходили в Костяной лес, тем плотнее росли деревья. Их раскачивающиеся ветви сталкивались друг с другом и цеплялись за одеяние Сони. Небрежным взмахом руки она отбрасывала кости в сторону, в то время как Рен предпочитала не опускать мечи, чтобы предотвратить любое прикосновение.
Призраков тоже становилось больше, хотя почти все они принадлежали к первому уровню и висели в воздухе, как туман, или кружили в невидимом потоке, как древесный дым. Рен и Соня заметили что-то, похожее на второй уровень, но дух, как блуждающий огонек, мелькал слишком далеко от тропинки, пытаясь заманить их в темноту. Также на пути им попался призрак первого уровня, который светился так ярко, что Соне пришлось отвести взгляд, пока Рен не отправила его прочь.
Следующая добыча попалась им в руки почти через час.
Они заметили кости раньше, чем призрака, поэтому, когда из ниоткуда появилась светящаяся, разъяренная и враждебно настроенная фигура, и Соня, и Рен (к ее большому смущению) от неожиданности отскочили назад. Рен пришла в себя первой и подняла мечи выше, но призрак не обратил на нее никакого внимания. При жизни он, несомненно, был костоломом. Его едва различимая человеческая фигура была задрапирована в тонкую ткань, которая легко могла оказаться одеждой жнеца. К тому же дух сосредоточился на Соне, что наводило на мысль, что он точно знает, что они собирались сделать. Жатва обеспечивала мир, но нежить, как и все остальные, не хотела умирать.
Призрак врезался в мечи Рен сильным ударом, ее ноги заскользили по влажной земле, и девушка поняла, что они столкнулись не просто с третьим уровнем. Этот дух был способен влиять на окружающий мир. Только четвертый уровень, также называемый гейстами, мог сделать подобное. Или кто-то уровнем еще выше.
Когда призрак приблизился, Соня вздрогнула,
– Эй, – рявкнула Рен, на секунду отведя взгляд от духа. Призрак, кажется, только этого и ждал. Когда он снова набросился на ее костяные клинки, не обращая внимания на то, как от этого страдала его форма, потерявшая бдительность Рен выронила один из своих мечей.
Соня вскрикнула и поспешно отступила, готовая от страха броситься бежать. Видимо, она позабыла еще одно фундаментальное правило профессии, связанной со смертью: никогда не убегай.
Простая и в то же время ужасная правда заключалась в том, что призраки третьего и более высокого уровня были быстрыми. Они могли перемещаться из одного места в другое в мгновение ока или проноситься по открытому полю в два раза быстрее, чем лошадь, скачущая во весь опор.
Бежать было слишком опасно, ведь тогда можно было врезаться в призрака. Подобное столкновение сулило мгновенную смерть или такую тяжелую участь, когда от жертвы оставалась только неподвижная оболочка, которая постоянно испытывала невыносимую боль и в конце концов погибала. Однажды Рен видела жертву такого нападения – по приказу леди Светланы отец вытащил дочку из постели и отвел ее в лазарет, чтобы она могла увидеть все собственными глазами. Тогда Рен почти не разговаривала со своей бабушкой (да и сейчас ничего не изменилось), так что приблизилась к ней с опаской.
– Я не уверен… – начал отец, пытаясь защитить Рен, но Светлана его прервала. Так что он просто стоял там, молчаливый и неподвижный, в то время как женщина вцепилась похожими на когти руками в узкие плечи шестилетней Рен и заставила ее стоять рядом с кроватью до последнего, прерывистого вздоха умирающего.
Тогда голос отца показался ей добрым, почти нежным, когда он сказал:
– Вот как дорого в Доме Костей обходится поражение.
Вот почему Рен не собиралась проигрывать.
– Соня, – рявкнула она, свободной рукой роясь в патронташе. Жнец замерла, ее пристальный взгляд был прикован к подрагивающему духу. – Кости.
Повернувшись к призраку, Рен бросила в него несколько костяшек, отчего в туманной фигуре образовались дыры. Однако атака, казалось, разъярила духа еще больше.
Рен выругалась и подняла упавший меч как раз вовремя, чтобы отразить следующий удар. Соприкоснувшись с клинками, призрак зашипел и затрещал, как залитое водой пламя.
Пришло время попробовать что-то другое.
Прежде чем он успел подготовиться для очередного броска, Рен перешла в наступление. Вместо того чтобы сражаться в обороне, как всегда учили валькирий, она развернулась и, выставив мечи, шагнула вперед. Это движение отбросило призрака назад. Теперь он оказался на приличном расстоянии от своих костей, что ему явно не понравилось. Для него это было настолько же неестественным и неудобным, как отделение плеча от суставной впадины.
В ответ призрак начал атаковать сильнее и неудержимее, но Рен смогла с этим справиться. Теперь она завладела его вниманием, что позволило Соне заняться делом.
Конечно, этот шаг был рискованным. Поблизости могли оказаться и другие агрессивно настроенные призраки, а валькирий учили никогда не отдаляться от своего жнеца.
Но все обошлось. Соня ухватилась за кость – в данном случае за ключицу – и сделала разрез все еще дрожащей рукой. Призрак исчез, когда серп раздробил кость и разорвал духовную нить.