Дом моей мечты
Шрифт:
В свои четыре года, мой Антошка знает название улицы ,номер дома и квартиры. Он называет свою фамилию и мое имя и отчество. Я научила его звонить бабушке, моей тете и моей двоюродной сестре. Всем родным, у кого есть телефоны. На шубке и костюмчиках моего сына нашиты кусочки ткани с его именем и нашим адресом. Я учу его не подходить к незнакомым людям, а если они сами подойдут, ничего не бояться, а сразу кричать, посильнее и бежать.
– Ты – сильный и самостоятельный мальчик. Ты вырастешь и станешь сильным мужчиной! – говорю я сыну.
– Как папа? А почему, он не едет к нам? – спрашивает Антон. Когда мы со Стасом развелись, сыну было три годика с небольшим. Но он помнит своего
Но Стас ездит к нему редко. Приезжал на один день, в январские каникулы. Он учится в Красноярском лесотехническом институте. Помню, позвонил в дверь вечером. Я заволновалась, что он останется на ночь. Сказала, что временно живу у родителей, потому что у мамы высокое давление. Стас сразу сник. Погулял с Антоном меньше часа. Пообещал , что приехал купить сыну зимнее пальто и шапку. Я не возражала. Когда, они вернулись, то я увидела в руках у Антона маленький сверток.
– Вот! Папа мне фуражку купил! – Антошка развернул сверток и одел на голову серую фуражку с якорем над козырьком.
– А пальто, где? – удивилась я.
– Ты только, о деньгах и думаешь! – огрызнулся Стас с неудовольствием видя, что я стою у дверей, одетая и готовая к выходу.
А что делать? Остаться с ним на ночь, я боюсь. Проходили этот этап наших отношений, знаем… Наш развод был очень болезненный. Выгнать его, по закону, не имею права. Ордер получала на троих.
Спасибо моей свекрови, Ефросинье Семеновне, она запретила Стасу подавать заявление, на раздел квартиры. Потому, скорее выходим из квартиры с Антошкой. В Сиверске, у Стаса, есть двоюродный брат, пусть у него переночует. Даю возможность отцу, попрощаться с сыном. Стас обнимает Антона, тот крепко, прижимается к нему.
– Завтра, приходи днем. Мы приедем в обед. Будем до вечера здесь. Можете, поиграть с Антошкой, сходите в дом культуры на аттракционы, если хочешь… – предлагаю бывшему мужу. Он кивает головой. Потом, спрашивает: Полинка! Может, не поедешь к матери? Посидим, поговорим. Я могу ужин тебе сварить!
Для Стаса слово «ужин», означает застолье с неизменной выпивкой. А когда он выпьет ,то превращается в другого человека, страшного и безжалостного…От нахлынувших воспоминаний становится жутко. Я вздрагиваю и говорю: Нет! Спасибо, ты меня уже, накормил на долгие годы! А тем для разговора у нас с тобой нет. Одна тема – наш сын. Пожалуйста, не забывай о нем! Провожать нас не надо! Антон спрашивает: Папа, ты завтра придешь? Мы покатаемся на « скачущих лошадках»?
– Приду, сынок! – обещает Стас сыну. Потом долго стоит, смотрит, как мы спускаемся к автобусной остановке. До мамы надо ехать на автобусе на правый берег.
Уже ворочаясь на диване в попытке заснуть, вдруг вспоминаю. Вот, откуда мне знакомо лицо Павла Леднёва! В рождественские святки мы с Любашей гадали со свечами на моей кухне. Застелили стол белой скатертью, поставили тонкостенный стакан с чистой водой. По бокам – две свечи. В стакан опустили серебряное колечко. По очереди призывали: «Суженый, ряженый, приди ко мне, наряженный!», после чего внимательно смотрели в колечко.
В моем колечке появилось лицо черноволосого молодого парня с усами. Образ удивительно похож на портрет знаменитого русского писателя Гоголя.
– Ну, вылитый Гоголь! Как на картинке в учебнике литературы! – воскликнула Любаша. «Не явился ко мне мой суженый! Духи показали мне исторический персонаж и все!» – заключила я. В колечке у Любы мы увидели худощавое лицо мужчины в военной форме. – Какой-то он старый, мой суженый! Я такого не знаю! – расстроилась Люба.
Мы посчитали, что со стаканами и кольцом ничего не получилось. Расстелили бумажный круг с буквами и стали гадать
Перебрали всех наших знакомых парней. Ни один не подходил для кандидатуры моего будущего мужа. Любаше блюдце обещало брак только через шесть лет.
– Это как? Я хочу замуж, мне обещают, через шесть годков? Ты не хочешь, тебе обещают, на следующий год! Не справедливо это! Не верю! – воскликнула Любаша и мы свернули гадание. Этот знакомый Славы Дунищева, напомнил мне лицом тот образ мужчины, который я видела в гадальном колечке. Какое интересное совпадение!
Назавтра Стас так и не пришел. Он мог просто напиться и забыть, что обещал Антошке покатать его на «скачущих лошадках». Ребенок стоит у окна, откинув шторы. Он всматривается туда, на пригорок. Ждет отца. Я мою полы и плачу от жалости к Антошке. В такие минуты, я так ненавижу Стаса. Зачем обещать ребенку, если не собирался прийти?
Мне понятно, что Стас, стараясь вернуть меня, изображает из себя доброго папу. На самом деле, отцовский инстинкт у него отсутствует. Но я это понимаю. А ребенок просто, верит и ждет… Пойти навстречу бывшему мужу я не могу…В конце концов, мать, потерявшая уважение к себе, вряд ли сможет воспитать нормального человека. Стараюсь всеми силами, поддерживать в ребенке, образ хорошего достойного отца, который любит и скучает без сына.
Когда, мы разводились, Стас устраивал истерики, плакал, рвал на себе волосы и кричал, что, жить не сможет без Антошки. Но звонит ему только бабушка. Ефросинья Семеновна, действительно любит Антошку. В их поселке нет телефона, свекровь ходит на коммутатор леспромхоза, заказывает переговоры и разговаривает с внуком. Только она отправляет Антону бандерольки и посылки с подарками. Ни одной открытки от Стаса не приходило. Антошка сам бегает к почтовому ящику и достает нашу корреспонденцию.
Он уже знает все буквы алфавита и мы пробуем складывать простые слова и читать по слогам. Когда стемнело, я накормила ребенка и отвлекла чтением книги. Мы читали про Федору, которую бросила грязная посуда. Мой ребенок жалеет непутевую Федору и радуется, что самовары и утюги простили ленивую бабку. Антон наизусть знает эту книжку, но каждый раз просит прочитать снова.
– Почему, не пришел папа?» – Антон пытливо смотрит на меня своими карими глазенками.
– Наверное, папу срочно вызвали в институт. Ты же знаешь, что ему надо учиться. Он получит диплом и станет чаще приезжать к тебе. Ведь он так любит тебя, сынок.» – отвечаю я. Ребенок задумывается и засыпает. Я целую его и выхожу из спальни.
« Левицкий Станислав – ты мой враг!» – с яростью проговариваю, уже в комнате. Чтобы успокоиться, принимаюсь довязывать второй носок Антону. Еще в детстве бабушка Елена Петровна научила меня простому вязанию. С тех пор я мало преуспела. Но связать носочки или шарфик могу. Вязание меня успокаивает и негативные эмоции просто «вывязываются» из моего организма.
У нас теплая квартира, но она находится на первом этаже. Зимой – пол холодный. Антон любит играть на полу с машинками. Мои шерстяные носочки всегда к месту. Раздается телефонный звонок. Не брать трубку – мне нельзя. Я дежурю на аптечной сигнализации. С этой целью мне телефон и оставили. Иметь свой домашний телефон в наше время – настоящая роскошь. Люди годами ждут своей очереди. Поэтому, надо эту льготу, отрабатывать. Звонит Любаша Шейкман.