Дом на Северной улице
Шрифт:
– Спасибо! – обрадовалась Альфия.
А мужик, и правда, был красивым. Высокий рост, которым не мог похвастаться больше ни один мужчина в его семье, спортивная фигура – много лет занятий самбо и дзюдо не прошли даром, черные волнистые волосы (шелковые, по версии его матери), обрамлявшие по-детски круглое лицо, чуть удлиненные, но аккуратно подстриженные по последней моде баки, большие карие глаза, пристально смотревшие из-под длинных черных ресниц в самую душу, густые черные брови, придававшие еще больше смысла и без того глубокому взгляду, нос без характерной армянской горбинки, волевой подбородок
Татары говорят, чтобы Бог услышал молитвы, молиться надо на рассвете. Однажды Альфия услышала об этом от своей матери, и, будучи беременной, она исправно каждый день вставала в четыре утра и молилась, чтобы ребенок был похож на ее любимого мужчину, на Гевуша. От красивого мужика должен был родиться такой же красивый ребенок. Она так решила.
– Как назовем ребенка? – спросил Гевуш, держа в руках нарядный белый сверток с рюшами в день выписки.
– Давай назовем ее Нателлой! – предложила Альфия.
– Нателла? Грузинское имя? С чего вдруг? – удивился Гевуш. – Я хочу Риммой, в честь мамы.
– Твоя мама всегда мечтала о дочке и хотела назвать ее Нателлой, – пояснила ему жена, – она сама мне говорила. Это ее любимое имя! Так звали ее лучшую институтскую подругу.
– Да? Мама так хотела? Ну хорошо, пусть будет Нателла.
Так началась моя история.
Глава 2. Тата Римма приехала
Радостная новость о моем рождении быстро пронеслась по всей округе и долетела до солнечного Еревана – города, в котором жила моя бабушка с папиной стороны, Римма Мартиросовна. Моя Тата Римма.
– Товарищ Чубаров, – появилась она в дверях кабинета своего начальника, взволнованно сжимая в руках телеграмму от сына, – мне срочно нужен отпуск! У меня в России внучка родилась!
– Конечно, конечно, Римма Мартиросовна! Пишите заявление и поезжайте! И примите мои поздравления!
Тата Римма не дослушала. Она уже бежала по коридору к выходу из здания заводоуправления. Ей предстояло много дел до вылета: нужно было купить подарки, угощения и собираться в дорогу.
Тата Римма была невысокой брюнеткой весьма внушительного телосложения. Ей было слегка за сорок, но, даже несмотря на свой лишний вес, выглядела она очень моложаво. Многие, увидев Тату Римму в первый раз, не могли поверить, что трое взрослых мужчин с ней рядом – это ее сыновья, а совсем не младшие братья.
Тата Римма жила одна в небольшой двухкомнатной квартире в спальном районе солнечного Еревана. Дети ее давно выросли и вместе с отцом уехали в Россию на заработки, а она не стала бросать любимую работу и привычный уклад и осталась дома, в Армении. В те времена это было обычным делом для армянских семей, многие ее подруги разделили ту же участь, оставшись дома, в Ереване, у опустевшего очага, довольствуясь недолгими междугородными звонками из далекой России и нечастыми приездами своих мужчин домой на отдых.
Днем Тата Римма трудилась в управлении местной обувной фабрики, а вечера проводила за чашкой кофе и долгим задушевным разговором у подруги или ехала к своему косметологу на процедуры. Да, ухаживать за собой она любила и умела. Косметика от «Ланком» и электрический утюжок для лица всегда лежали в ее сумочке, в которой, к слову, было еще много всякой всячины на все случаи жизни. Тата Римма не выходила из дома, не покрыв лицо щедрым слоем пудры (она предпочитала компактную, самого светлого оттенка) и не накрасив губы яркой помадой вишневого цвета: черные волосы и белое лицо Тата Римма считала основными признаками женской красоты. И конечно аромат! Самый любимый «Клима», но иногда «Маженуар» или «Турбуланс», для разнообразия.
Тата Римма носила длинные свободные платья, всегда черные или темно-синие, и непременно в горох. В крайнем случае, в крапинку или в малюсенький цветочек. А еще она носила парик, который с самого раннего детства вызывал у меня благоговейный трепет: прическу, которую можно снять, расчесать и снова поставить на место, встретишь нечасто. В парике Тата Римма выглядела солидно и даже строго. Без него ее лицо казалось наивным, а тонкие черные кудряшки, которые она обычно скрывала париком, делали ее похожей на ребенка.
Уладив все формальности с отпуском, Тата Римма прямиком отправилась за гостинцами. Она никогда не ездила к сыновьям с пустыми руками, но на этот раз случай был особенный, и подарков требовалось больше, чем обычно. Помимо стандартных плетеных корзин, до отказа набитых вкуснейшими армянскими продуктами, аромат которых кружил голову и соблазнял каждого, кто находился поблизости, ей предстояло купить подарки для невестки и маленькой внучки.
Для невестки Тата Римма выбрала красивую ночную сорочку и пеньюар нежного кораллового цвета, а для внучки – маленькие золотые сережки в форме цветочков, изящный детский крестик и несколько нарядных платьиц.
Когда все приготовления были завершены, Тата Римма купила билет в один конец, и уже через пару дней она летела в самолете в далекий Татарстан, взволнованная своим новым статусом и счастливая в предвкушении предстоящего знакомства с первой внучкой.
В аэропорту ее встретил старший сын Гевуш, мрачный и небритый после очередной бессонной ночи, проведенной под детские крики. Одной из таких ночей, которые выпадают на долю каждого молодого отца.
Обнялись, расцеловались, уложили багаж в машину, поехали домой.
– Ну, расскажи мне, какая она? – едва сев в машину, с радостным волнением в голосе спросила сына тата Римма.
– Кто? – устало отозвался он в ответ.
– Дочка твоя! Кто еще! Нателла! – возмутилась мать.
– Aааа… Ну, ребенок как ребенок… маленькая…
– А на кого похожа? На тебя похожа?
– Нет, мам, на меня она не похожа… – тяжело вздохнул мужчина.
– А на кого? На Альфию похожа?
– Мам… На Альфию она тоже не похожа.
– Как? А на кого тогда?
– Мам, она похожа на Ильдара.