Дом под дождем
Шрифт:
Так был обозначен большой камень неподалеку от дороги, что вела к реке. Карл должен был ждать меня там.
Полуогр и человек переглянулись.
– А вы кто будете? – спросил человек. Один его глаз почти не открывался.
– Путешественник, – ответил я. – Изучаю здешние места.
– Должно быть, я вы ненормальный, – сказал полуогр. – Кому это надо – изучать! Никто, у кого башка на плечах, сюда по своей воле не сунется. – Он оглядел меня с ног до головы. Я заметил, что полуогр раньше был шахтером. От вдыхания угольной пыли у огрского племени появляются черные крапинки на скулах и черные круги вокруг глаз. Этот научно установленный факт сообщает Ренхольд Абарский в своем исследовании, вышедшем в прошлом году. Передо
Я не стал отрицать.
– Езжайте обратно, господин, – сказал человек. – Не время сейчас. Лучше потом как-нибудь.
Я изъявил желание узнать, в чем дело.
– Если мы расскажем вам, вы будете считать нас дураками, – произнес старик человек. – И захотите остаться.
– Боюсь, теперь я тем более захочу, – сказал я.
Старики переглянулись. Полуогр пожал плечами, говоря, что ему не хочется лезть не в свое дело.
– Что ж, ваше право, – ответил человек.
– А…
– Дорога, которая вам нужна – там. – Костистый кривой палец указал в северную часть города. – Идите по главной улице и не сворачивайте.
– Благодарю вас. – Я дал старику монету. Оба удовлетворенно кивнули. Аудиенция закончена.
Вывод: на откровенность местных мне пока рассчитывать не приходится. Такие уж они есть. Часть работы сыщика – преодолевать недоверие тех, с кем приходится работать. Будь у меня больше времени, я бы постарался выведать у стариков их тайны.
Я шел, выбирая наиболее сухие и наименее грязные участки улицы.
Пустой город. Нет, неправильная формулировка. Не пустой. Спрятавшийся. Ставни и двери закрыты, но это не означает, что все ушли. Горожане на месте, просто они предпочитают не выдавать своего присутствия.
Я чувствовал, как за мной наблюдают внимательные глаза. Буквально отовсюду. Появление здесь чужака из столичных мест, безусловно, событие. А если учитывать обстановку, так и вовсе нечто вроде сенсации…
Итак, что мы имеем? Типус, который сидит внутри меня и любит всюду совать свой нос, уже разложил перед собой инструменты…
Первое – сначала Карл намекает мне на нехорошие события, происходящие в его доме. Второе – два местных старика прямым текстом говорят мне уезжать. Существует ли связь между этими двумя событиями? Или и то, и другое не более чем случайности и плоды чьей-то буйной фантазии? Неизвестно. И фактов, чтобы выстроить мало-мальски удобоваримую теорию, нет.
Я прошел несколько домов, и у меня возникла мысль вернуться и все-таки надавить на двух стариканов. Еще от пары монет они не откажутся.
Время. Оно не позволяло мне такой роскоши. В полдень я должен быть у Лошадиного Черепа. Опаздывать ненавижу.
Пришлось отказаться от идеи вернуться. Интуиция подсказывает мне, что этим я ничего не добьюсь. Их рты на замке. Тайны в глухих местечках охраняются, как правило, очень хорошо.
Дереборг так и не показал мне своего истинного лица. Пару раз в подворотнях я замечал чумазые детские физиономии, но они исчезали быстрее, чем я успевал их рассмотреть. Дважды являлись моему взору хмурые женщины с корзинами. Они смотрели на меня искоса и стремились как можно быстрее скрыться. Изредка погавкивали псы, но не более. Над городком повисла зловещая тень. У самого выхода из города я заметил большую конюшню и кузницу, примыкающую к ней с северного края. В кузнице стучали молоты. Потом я заметил высокую фигуру в фартуке. Человек возник на мгновенье, и испарился, точно призрак.
Что ж, если со мной не хотят разговаривать, я уйдут. Не люблю навязывать свое общество.
Глава 3
Развалины храма Фрейи Владычицы находились на полпути между Дереборгом и Лошадиным Черепом. Но если Череп стоял по левую руку от дороги, то развалины находились по правую. Убедившись, что времени еще достаточно, я свернул и направился к нагромождениям камней.
Целой оставалась только стена, служившая фасадом. Говорят, ураган разнес храм, простоявший добрую тысячу лет, всего за пару часов. Ветер разрушил великолепное сооружение, и восстановить его не смогли. Либо не захотели. Эльфы привечали своих богов и не стали бы ввязываться в то, что им безразлично, а люди и прочие были слишком заняты другими делами.
Развалины поросли травой и кустарником. Я влез на то, что раньше было частью крыши. Все мало-мальски ценное уцелевшие жрецы унесли отсюда сразу после урагана. Всякое барахло, вроде деревянной отделки, растащили местные. Долгое время, по словам Карла, здесь лежала статуя самой Фрейи, но ее увезли в какой-то музей.
Взобравшись на самый высокий кусок рухнувшей кладки, я вытащил подзорную трубу и осмотрелся. Дорога уходила на север, к мосту через Синфолу, и дальше, к Ветряной Миле. На западе темнела кромка леса, из которого вытекала серебристая ломаная линия реки. На востоке Синфола впадала в Залив Облаков. Повернув трубу в том направлении, я увидел гряду холмов и еле различимые очертания ферм. За рекой было несколько деревушек. Две с эльфийским населением, одна со смешанным, и одна человеческая. У границы с Хаулгардом живут орки и огры, мало контактирующие с соседями.
Здесь и вправду все словно на кладбище, подумал я, наводя трубу на Лошадиный Череп. Огромный камень лежал на лысом пригорке и был хорошо виден со всех сторон. Схожесть с черепом оказалась поразительной. Я разглядел даже глазницы и отверстия там, где у лошади находятся ноздри.
Пока я бродил вокруг развалин, из-за облаков, покрывающих ровным слоем все небо, выглянуло солнце. Серые камни перестали выглядеть такими мрачными. В траве застрекотал припозднившийся кузнечик.
Покинув разрушенное святилище, я зашагал к Лошадиному Черепу. Солнце наблюдало за мной. Словно большой глаз, подглядывающий сквозь дырку в стене. Я послал светилу привет. Оно было бесстрастным, либо хорошо скрывало свои эмоции. В этих местах лучезарное настроение выглядит неестественно.
Я шел не торопясь. Карл не появлялся. Вокруг Лошадиного Черепа вились разве что любопытные воробьи.
Разрыв в тучах стал шире. Начало припекать. Необычное сочетание – пар изо рта и горячие солнечные лучи. Я снял шляпу, держа ее в левой руке. Ветер накинулся на мои волосы и перепутал.
Без десяти минут полдень. Карла все еще не было. Обычно он пунктуален до болезненности, и прибывает ровно к назначенному сроку. Остается подождать.
Лошадиный Череп был огромен. Высота пригорка составляла метра полтора, да сам булыжник не менее четырех. В длину же все десять. Время источило камень, набросило на него несколько слоев зеленого мха, прорезало глубокими трещинами. Вблизи форма камня не была такой совершенной, как могло показаться издали, но свое название он оправдывал.
Несколько минут исследований, и я уселся на небольшой булыжник у подножия черепа. Минуты текли в тишине, нарушаемой только порывами ветра. Я вынул трубку, набил ее и закурил, думая о письме Карла. В студенческие годы, прошедшие под сводами Фарандского университета, мы были не разлей вода. Куда он туда и я. Тем не менее, многое из жизни его семьи оставалось для меня тайной. И не то, чтобы за семью печатями, – просто Карл не любил распространяться на эту тему. Что мне, по большому счету, известно сейчас? Не больше, чем всегда. За годы, прошедшие после университета, мы видели только дважды. В последний раз три месяцам тому назад, на Восточном вокзале Фаранда. Карл возвращался домой после длительного путешествия на юг. Мы проговорили не больше двадцати минут. Приятель уточнил у меня адрес и сказал, что обязательно напишет. Хотя и не сразу, но слово он сдержал. И вот я здесь и теряюсь в догадках относительно того, что происходит.