Дом престарелого моллюска
Шрифт:
«Ну, надо же!», – удивился Гейс. Облизав шар, он во всю силу своего воображения попытался представить вкус, запах и крепость своей любимой красной гаргатутовой настойки. И буквально мгновенно возник знакомый сладковато-пряный вкус, шар словно начал таять, проливаясь в рот отличной гаргатутовой настойкой! К сожалению, глотки строго дозировались на небольшие порции, как только жажда утолилась, шар прекратил свое действие.
– Здорово, – Гейс поставил шар на стол, – полезная штука.
Отец Мантий-Мукоделис довольно усмехнулся.
– Вы не сильно обидитесь, если я пойду за пульт? Не хочу надолго отставлять систему без присмотра.
– О, да, разумеется, – воскликнул отец. – Не смеем мешать!
– Угу, – кивнул беспрерывно жующий брат Эхатештамп, даже не глядя в сторону Гейса. – До новых встреч.
Держа в руке надкушенный листовой сверток, Гейс направился к выходу.
– Отец, а можно вашу
– Да, конечно, – Мантий-Мукоделис встал, подошел к Гейсу и протянул книгу. – Приятного прочтения, это очень-очень важная и полезная книга! Но будьте с ней поаккуратнее, это весьма редкое издание.
– Все усилия приложу, – закивал Гейс, выходя и закрывая за собой двери каюты. – Хорошего вам отдыха.
Пройдя пару шагов, он наконец-то смог посмотреть на показание «пуговицы» – индикатора, прилепленного к ладони. Индикатор был непрозрачно черным, что означало только одно: анализ крови был взят у мертвого тела.
Глава четвертая
Гейс присел в кресло пилота и в глубочайшей задумчивости уставился в обзорный иллюминатор. Мысли словно куда-то медленно плыли. «Надо просто довезти их до места назначения, и забыть об этом рейсе… – думал Гейс, машинально поглаживая металлическую обложку кулинарной книги. – И мне нет никакого дела до того, почему этот брат в какой-то степени мертвый… Нет, ну а как же он может быть абсолютно мертвым, если он говорит, двигается и ест? И старикан с ним много лет общается? Ладно, просто доставлю по месту назначения и всё!.. Так, системы работают исправно, можно почитать книжку и отвлечься… отвлечься оттого, что он мертвый… Нет, ну а как же он, все-таки, может быть мертвым?..» Гейс тряхнул головой, раскрыл книгу на первой попавшейся странице и уставился на строчки: «Созвездие Гелиостроп, планеты, рекомендуемые к посещению: Ваарас, Листама, Сугра. Наиболее рекомендуем к посещению Ваарас. Пищевые ценности Ваараса сходны с Сугрой. Пищевые ценности: растительные культуры: ползучий скобрязник – плетеобразные оранжевые побеги легко ломаются, истекая бледно-желтым соком. Можно употреблять в сыром виде, основательно промыв в проточной воде и приняв предварительно профилактический препарат (примечание: ни в коем случае не приближаться к основному кокону ползучего скобрязника! Это растение – хищник!) Зерновые культуры: пурчатая заплетуха – низко стелящееся растение с тонкой бахромчатой листвой и небольшими гроздьями белых ягод. Употреблять следует исключительно листья, предварительно высушив и тщательно размолов (примечание: годится в качестве приправы). Мясные ресурсы: летающий лупоклюв – продолговатое туловище, покрытое густой шелковистой шерстью бурого цвета, две пары крыльев: зачаточные голые и перепончатые основные, покрытые плотными синеватыми перьями. В пищу годятся задние толчковые ноги (примечание: Обязательна термическая обработка! Рекомендуется приправить пупырчатой заплетухой и принять профилактический препарат!)»
Сигнал с пульта управления отвлек Гейса, он поднял взгляд и увидал в обзорном иллюминаторе корабли межсистемного патруля. «Корабли патрульно-профилактические…» – с тоской подумал Гейс, ничего хорошего не ожидая от этой встречи. Хотя он и являлся обычным пилотом, а не владельцем «Антарагона» и его в любом случае не могли тревожить никакие проблемы и претензии (разумеется, если он собственноручно не прибил кого-нибудь из пассажиров), Гейс все равно испытывал чувство серьезного дискомфорта от встречи с патрулями. Ему вообще не очень нравилось, когда некто, пускай облаченный небольшой, но властью, вторгался на его территорию (а в данный момент «Антарагон» он считал своей территорией) с какими-то проверками. Захлопнув книгу, он положил ее на пульт и на всякий случай настроил систему на внешнюю связь. «Может, еще и мимо пролетят, может и не ко мне направляются…» Но корабли направлялись именно к «Антарагону», мало того, как только появилась связь, Гейсу в довольно резкой форме высказали пожелание незамедлительно перевести корабль в режим экстренного торможения. Что он с неохотой и сделал. Затем началась обычная нудная процедура, отнимающая массу полезного времени: патрульные корабли выстроились демонстративно-показательным полукругом. Притормозили. Замерли. Красиво повисели столько, сколько позволяли системы. Медленно поплыли вокруг «Антарагона». Гейс с терпеливой тоской ожидал начала следующего этапа: отделения малого патрульного судна от корабля, его неспешного продвижения к «Антарагону» и, наконец, как цветистое завершение всего парада – долгожданная стыковка. Но на этом праздник по своему обыкновению не кончался. С момента поднятия десанта на борт, радость могла длиться столько, сколько было угодно исстрадавшимся от безделья и одиночества в бескрайнем
Информационная система запросила подтверждение стыковки с пограничным судном, и Гейс с готовностью подтвердил свое горячее желание незамедлительного соединения. По прошествии некоторого времени, «Антарагон» доложил об успешно прошедшей и завершенной стыковке, и Гейс поспешил спуститься к шлюзовой камере, встречать дорогих гостей. Вместо ожидаемой группы из четырех-пяти человек, прибыл всего-навсего один, зато какой… Гейс с первого взгляда подумал, что этот монстр искусственный, и только запрокинув голову и взглянув в живейшие проницательные глазки, опознал в гиганте натуральный организм. Обменявшись приветствиями, и выяснив, что визитера зовут Берекрероном, поднялись в кабину управления, и Гейс связался с жилыми каютами, попросив пассажиров присоединиться к обществу. Пока священники собирались с силами для прихода, чудовище со странными треугольными плечами, вздымающимися повыше затылка, густым голосом начало озвучивать свои мысли, вопросы и пожелания:
– Вы единственный пилот, обслуживающий этот крейсер?
– Да, его системы позволяют управление одному единственному пилоту. Высококлассному пилоту, разумеется. Можете взглянуть на любую документацию, в том числе и на мой личностный пакет.
Берекрерон изъявил желание взглянуть, и Гейс незамедлительно предоставил все желаемое. Ознакомлялся с пакетами-документами гигант, облаченный в плотно пригнанную синюю чешую, настолько быстро, что Гейс снова захотелось заподозрить его в искусственности.
– Превосходно, – Берекрерон вернул документы Гейсу. – Вы не могли бы попросить ваших пассажиров поторопиться?
– Конечно, сейчас.
Но, Гейс не успел попросить, пассажиры сами поторопились.
– Радостно вас видеть, – с улыбкой произнес старик. – Я отец Мантий-Мукоделис, а это достопочтимый брат Эхатештамп. Мы служители исмаруатского монастыря планеты Оксент, следуем через Антису на Генферу к служителям дружественного нам ливенарукского монастыря.
Слушая Мантий-Мукоделиса, Берекрерон согласно кивал и смотрел куда-то в сторону. Гейс на всякий случай проследил его взгляд, и понял, что патруля заинтересовала лежащая на пульте управления книга рецептов. Когда отец закончил представляться и расписывать цель визита на Генферу, Берекрерон снова согласно кивнул и произнес:
– Можно взглянуть?
– На книгу? – на всякий случай уточнил Гейс.
– Да. На книгу. Можно?
– Спросите отца Мантий-Мукоделиса, это его книга.
Отец великодушно разрешил патрулю ознакомиться с сборником кулинарных рецептов. Тяжело, вразвалочку чешуйчатый монстр подошел к пульту взял книгу и зачем-то внимательно принялся изучать ее металлическую обложку. А Гейс тем временем принялся лихорадочно соображать, каким же образом привлечь внимание патрульного к странному физическому состоянию брата Эхатештампа. Тот стоял чуть позади Мантий-Мукоделиса, за его левым плечом и немигающим взглядом смотрел на Гейса. «Надо отозвать его под каким-нибудь предлогом, – думал Гейс, – или выпроводить священников отсюда, и…» И тут он встретился взглядом с Эхатештампом. Тот медленно поднял ладонь так, чтобы ее мог видеть только Гейс, его указательный палец вытянулся, практически мгновенно превращаясь в тонкое лезвие, которое он многозначительно поднес к шее Мантий-Мукоделиса. Испытав неприятное ощущение, словно его кто-то сильно ударил в спину, Гейс бросил взгляд на Берекрерона, он стоял вполоборота и продолжал изучать обложку.
– Это что, селенит? – Наконец изрек Берекрерон, постучав пальцем по металлу.
И Гейс ощутил повторный удар. Селенит являлся безумно дорогим, запрещенным к вывозу металлом, потому как при транспортировке по космосу он мог повести себя абсолютно непредсказуемо, вплоть до полного искажения силовых полей корабля и как следствие – неминуемой катастрофе… А уж какие грандиозные санкции применялись в отношении компаний и пилотов, рискнувших заняться транспортировкой селенита и говорить не стоило…
– Ну что вы, какой же это селенит, – ответил Мантий-Мукоделис, брат Эхатештамп по-прежнему стоял чуть позади за его левым плечом, но руки его были спокойно сложены на груди. Если бы не тяжелый взгляд, прикованный к Гейсу, пилот мог бы поклясться, что палец-лезвие ему привиделся. – Это обычный поделочный металл, имеющий цветовое сходство с селенитом. Вы сомневаетесь?
Берекрерон крутил в руках книгу и сомневался.
– Это книга кулинарных рецептов, – пожелал развеять его сомнения Мантий-Мукоделис. – И я дал ее почитать нашему пилоту. Будь обложка селенитовой, разве я поступил бы так? Разве допустил, чтобы она попалась на глаза посторонним?