Дом с привидениями в подарок

Странно так: в темноте, в момент абсолютного страха, все казалось чужим и незнакомым. Он вырос в этих местах, к каждому дереву привык, и даже то, что на два года уезжал в город, не могло повлиять на него. Детские воспоминания — самые крепкие!

Тем не менее теперь он едва ли понимал, куда движется. Все тропинки казались одинаковыми, совсем небольшой лес — каким-то безликим. Черное ночное небо и земля сливались воедино, и Жак чувствовал себя потерявшимся в пространстве.

Его преследователи не отставали.

Они не кричали ему, вообще звуков не издавали, просто бежали следом. Никто не приказывал ему остановиться, как это часто показывают в фильмах, — это же реальность, они знают, что он и не подумает останавливаться.

Про себя Жак повторял слова короткой молитвы, которой его научил друг. Простой зов о помощи, который должен был помочь! Например, поразить его преследователей пламенем или что-то вроде того… В момент страха во что только не поверишь!

Но чуда не происходило. Они бежали так же, как и он: быстро, неумолимо, даже не думая отставать. Им было проще, ведь они не выбирали направление, просто следовали за ним. А он постоянно рисковал заблудиться.

Радовало лишь то, что расстояние между ними оставалось стабильным. А значит, у него еще есть шанс! Скрыться от них, конечно, не удастся, но если он доберется до деревни, ему помогут!

Он на это надеялся, верил, потому что молитва должна была принести какой-то результат! Но, увы, не принесла. Он услышал странный хлопок за спиной, почувствовал резкую боль в плече…

«Пистолет с глушителем! — догадался он, уже падая на влажную после недавнего дождя землю. — Они пришли подготовленными, твари!»

Сомнений не оставалось: это не какие-то грабители, случайно позарившиеся на его машину. Они намеренно охотились за ним.

Ему не дали возможности подняться: подхватили под руки, потащили в глубь леса. Он пытался кричать, но ему бесцеремонно заклеили рот скотчем. Все попытки Жака вырваться казались трепыханием пойманной рыбешки в их руках.

Он почувствовал, что плачет. Сейчас он не стыдился этого, потому что все его жизненные принципы, все ценности вдруг теряли свою актуальность. Он ведь так надеялся, что вера защитит его! Все, что он делал, было правильно с самого начала, и это обеспечивало ему индульгенцию. Он не обязан был принимать какие-то мучения, никто его об этом не предупреждал!

Жак хотел сказать им все это. Что он ошибся, поверил не тем словам, что раскаивается. Что готов сотрудничать, только бы ему дали второй шанс и не делали ему больно! Но никто его слушать не собирался: его рот оставался заклеенным.

Нет, ну не убьют же они его? Не должны! Такая возможность вообще никогда не обсуждалась! Все пошло неправильно, но где именно он допустил ошибку, мужчина сказать не мог.

Его притащили на какую-то поляну. Там было довольно много людей, но рассмотреть их всех Жак не мог: его постоянно толкали, дергали, да и света не хватало. Он чувствовал, что его привязывают, снова попытался вырваться и снова потерпел предсказуемую неудачу.

И за что ему это?..

Наконец они отступили, оставив мужчину привязанным к столбу. Осмотревшись по сторонам, Жак почувствовал, как кровь в его венах застывает от ужаса. Это же костер! Его привязали к столбу, со всех сторон

обложенному дровами и хворостом. Вокруг костра была вырыта довольно широкая канава, призванная остановить лесной пожар. Они все продумали, они готовились к этому!

Он отчаянно замотал головой, пытаясь крикнуть, чтобы они остановились и дали ему шанс объясниться. А они просто смотрели…

— Не надо. Ты уже все сказал, время слов прошло.

На их лицах были маски. Разные… У кого-то — платки, намотанные до самых глаз. У кого-то — закрывающие все лицо балаклавы. Некоторые даже пришли в масках, расписанных под лики демонов.

И лишь один человек обошелся без маски. А действительно, какой толк скрывать свое лицо перед тем, кого все равно ожидает казнь? Он лишь накинул капюшон, маскирующий его черты тенями. Но все равно Жак узнал его…

А лучше бы не узнавал!

— Ты же мертв, Уилл… — попытался произнести он, однако заклеенный рот не позволял вырываться словам.

Этот мужчина был мертв, давно! Его закопали в землю! Мог ли он быть настолько силен, что выбрался оттуда, с того света, чтобы перегрызть им глотки?! Если так, то надежды нет ни для кого, бегство не поможет…

Мужчина в капюшоне улыбался, словно подтверждая худшие из догадок Жака. Пленник перестал дергаться и сопротивляться, он просто повис в удерживающих его веревках. Он даже не смотрел на своих пленителей, только вниз, на землю. Не молился, даже ни о чем не думал.

Когда они плеснули зажигательную смесь на дрова и на его одежду, Жак и не дернулся. Сознание словно плыло в пустоте. Он не питал иллюзий насчет собственного будущего и прекрасно знал, что произойдет дальше.

Но какой смысл сопротивляться, если за ними всеми начал охоту демон?

Ехать в другую страну, чтобы получить наследство человека, с которым тебе и встретиться-то не довелось… Пожалуй, не самый редкий случай. По крайней мере, сценаристы очень любят такой поворот сюжета: внезапно свалившийся на главного героя подарок двоюродного дедушки, о котором этот герой и знать не знал!

В случае Виктории Сальери не было даже отдаленного, позабытого в семейных альбомах родства. Она прекрасно знала, что «благодетельница» не приходилась ей никем — ни родственницей, ни подругой, ни знакомой. Да и сама Сильвия Карье полностью осознавала, что отдает свои миллионы абсолютно незнакомому человеку.

Но так сложились обстоятельства. В некотором смысле выбора не было у обеих женщин.

Сильвия Карье, известный дизайнер и гениальный создатель ювелирных украшений, всю свою жизнь посвятила обожаемому сыночку Антонио. Мужа она тоже любила, но меньше, к невестке относилась с неприязнью и лишь внучке передала часть такой же пламенной, безотчетной любви. Естественно, долгие годы ей казалось немыслимым, что она передаст свое состояние и созданный ею модный дом кому-то другому! А уж тем более неизвестной ей русской девушке. Но… все поменялось так быстро, что она даже вряд ли заметила переходный момент, своеобразную точку невозврата.