Дом Солнц
Шрифт:
— Можете мне доверять, — пропел Геспер, словно прочитав наши мысли. — И сейчас, и всегда.
— Кому ведомы истинные намерения этого существа? — спросил доктор Менинкс.
Разозлившись, я повернулась к арлекину:
— Раз так, дежурить беретесь вы?
— Я… не это имел в виду…
— Ваши подозрения вполне понятны, — сказал Геспер. — Я вас тоже подозреваю. Вы впрямь намерены вернуть меня моему народу или лжете, чтобы подчинить себе? А если вы помогали брать меня в плен?
— Мы не помогали, — отозвалась я.
Геспер примиряюще
— Суть в том, что сразу от сомнений не избавиться. Тут нужно время. Позвольте мне доказать свою благонадежность, проследив, как Атешга держит слово.
— Сможешь присматривать и за «Лентяем», и за Атешгой, чтобы он нас не надул? — спросил Лихнис.
Когда Геспер повернулся к имаго, его глаза сверкали бирюзовым.
— Надувательство исключено, не сомневайся.
Глава 5
Портулак и Геспер сидели за низеньким игорным столом. Призрачные мини-армии схлестнулись на равнине, окутанной дымом и туманом. Манипуляции в глаза не бросались — игроки командовали своими батальонами как умелые кукловоды.
— Доктора Менинкса не видели? — спросил я, как только вернулся из камеры двигателя.
— Доктор еще спит, или чем он там занимается в своем резервуаре, — ответила Портулак.
— Жаль.
— Ага, жаль.
Несколько сложных жестов Геспера — и его батальон разбился на бесчисленные мелкие подразделения, которые, к вящему неудовольствию Портулак, саранчой налетели на ее солдат. Над затянутой дымом горой появился флажок. Я подумал о Призрачных Солдатах графа Мордекса, штурмующих Королевство на тощих конях.
— Геспер снова разбил тебя наголову, — подвел итог я.
— Как всегда, — сказала Портулак, откидываясь на спинку кресла. — Просила его играть на моем уровне, но он ни в какую.
— Лучше одолеть тебя, чем унизить поддавками, — отозвался Геспер. — К тому же игра отлично тренирует память. Лихнис, с нашего последнего разговора моя оперативная память улучшилась.
— Вот и славно.
Портулак встала и погладила меня по щеке:
— Хватит в игры играть. Нас с тобой работа ждет.
— Ага, нити, — проговорил я подчеркнуто вяло и апатично.
— Откладывать больше нельзя. Мне пора вернуться на «Серебряные крылья» и взяться за дело.
Вообще-то, я собирался именно тянуть и откладывать, причем до последнего. Два дня назад мы улетели от Атешги, двести два дня назад он согласился с нашими требованиями. Под присмотром Геспера работа была выполнена более чем удовлетворительно. «Лентяй» несся вперед чуть медленнее скорости света.
— Лихнис, не хочу отвлекать от дел, — начал Геспер, — но можно задать вопрос?
— Задавай.
— Речь о вашем госте.
— Стараниями Атешги гостей у меня много.
— Я имею в виду доктора Менинкса.
— Так я и думал. Что с ним такое?
— По-моему, доктор Менинкс не одобряет мое присутствие на корабле. Я верно понимаю его отношение?
— Не могу же я заглянуть ему в голову, — попробовал отшутиться я.
— Есть подозрение, что он отреченец. Кто они такие, я помню отчетливо. Отреченцы не считают роботов разумными существами: какое у нас на это право? Самые непримиримые и радикально настроенные из них хотят избавить галактику от искусственного интеллекта.
— Вряд ли доктор Менинкс зашел так далеко.
— Ну, это дело времени, — пробормотала Портулак.
— Так он отреченец? — прямо спросил Геспер.
— Вряд ли это у него серьезно, — уклончиво ответил я. — Линии с отреченцами почти не общаются. Воробейник не привез бы доктора на сбор, если бы подозревал в нем наемного роботоненавистника.
— Доктор Менинкс сильно задерживается. Думаю, он решил, что политика Горечавок не его дело. Вдруг он сейчас показывает свое истинное лицо?
— У доктора были определенные опасения насчет твоего появления на корабле. Он боялся тебя скорее как темной лошадки, а не как робота.
— Ясно. — Судя по тону, Геспер уяснил куда больше, чем я вкладывал в свои слова.
— Я впрямь не вижу повода волноваться. Не хотите видеть друг друга — не надо. Угрозы доктор для тебя не представляет.
— Речь не о страхе. Мне хотелось подружиться с вашим гостем — вдруг он заполнит пробелы в моих воспоминаниях? Портулак говорит, доктор — ученый, летел по научным делам. Мне сразу показалось, что наши с ним дороги схожи.
— Доктор летит на Вигильность, — сообщил я.
— На Вигильность, — эхом повторил Геспер, словно прислушиваясь к слову. — Название знакомое, но откуда — не представляю. А как его научные дела?
— Пока никак. Я мог либо доктора везти, либо лететь на сбор Линии. — Я растянул губы в улыбке. — Взглянем на это с другой стороны: не подвези я Менинкса, не встретил бы тебя.
— А я томился бы в плену у Атешги.
— Вот именно.
— Выходит, невезение доктора Менинкса обернулось для меня удачей. Лихнис, я должен больше узнать о Вигильности. Это название словно ключик к тайникам моей памяти. Теперь еще больше хочется обсудить свое положение с доктором.
— Давай расскажу тебе о Вигильности, — предложил я. — Мне доводилось там бывать. Хочешь взглянуть на мою космотеку?
— С превеликим удовольствием, — ответил Геспер.
Когда скорость «Лентяя» упала намного ниже межзвездной крейсерской, Вигильность стала казаться дырой в бледном сиянии Млечного Пути на пересечении с рукавами Лебедя и Наугольника. В инфракрасном спектре она сияла как маяк — самый яркий на тысячу световых лет. Фотоны видимого спектра в чреве Вигильности теряли энергию, становились тепловыми и разлетались во всех направлениях. Большая часть потерянной ими энергии собиралась и употреблялась для непрерывного сбора и архивации данных. Звезда использовалась как подстанция в подвале библиотеки, как машина для преобразования водорода в информацию.