Дом у озера
Шрифт:
Вскоре небо озарилось мигающими синими и белыми огнями, и вскоре район оказался полностью оцеплен. На место происшествия прибыли полицейские, чтобы охранять место преступления и не пускать туристов, и Энни могла бы расцеловать каждого из них. Охрана места преступления по несколько часов подряд представлялась ей худшим кошмаром. Она ненавидела дни, когда ей приходилось проводить целую смену, стоя у места преступления, пока оно обрабатывалось, и ничуть поэтому не скучала.
Клэр и Салли, а также Сэм, Трейси, Тина и Фил прибыли из Барроу, и Энни поприветствовала их всех, пообещав, что позаботится о том, чтобы о них не забыли, и что через час принесет им горячие напитки.
К несчастью для Дебс, она оказалась дежурным криминалистом, поэтому ей тоже пришлось приехать из Барроу, чтобы провести осмотр места преступления. Как будто это какая-то большая встреча членов местной общины, и Энни должна признать, что все они хорошо сработались и стали неплохой командой. Жаль только, что так сложились обстоятельства, но, по крайней мере, теперь они могли сообщить мужу этой бедной женщины, где она находится.
Подъехал знакомый черный «БМВ» Уилла, и Энни почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда она увидела его. Он помахал ей рукой, и она подняла ее в ответ, гадая, будет ли муж оказывать на нее такое же воздействие через десять лет. Он вышел из машины и улыбнулся. Уилл приехал раньше своего босса, поэтому подошел к Энни и чмокнул ее в щеку.
— Что вы оба за люди? Он должен был ограждать тебя от неприятностей, а не втягивать в них.
Уилл кивнул головой в сторону Джейка.
— Я знаю, но жалею, что не сфотографировал его лицо. Он выглядел так, как будто вот-вот потеряет сознание. Ты уже поел?
— Да, папа приготовил лазанью и передал тебе порцию, но не вырвет ли меня? Очень плохо?
— Плохо, но не настолько. Я уверена, что ты видел и похуже.
В отличие от своего коллеги, детектива-констебля Стьюарта Мартина, Уиллу требовалось нечто большее, чтобы его стошнило. Он вернулся в машину, чтобы переодеться и обуться, затем прошел через дорогу и нырнул под пластиковую ленту. Затем подошел к шлему Джейка, который слегка приподнимался от ветра и грозил снова слететь. Повернувшись, чтобы убедиться в отсутствии зрителей, он присел, закрывая, насколько мог, вид с пирса, и поднял шлем.
— Черт возьми. — Голова выглядела так, словно сошла с воскового манекена. Она выглядела такой реалистичной, но в то же время мертвой. Глаза, широко раскрытые и смотрящие прямо на него, покрывала молочная пелена. Уилл вздрогнул. Какой ужасный способ умереть. Он надеялся, что она скончалась до того, как ей отрубили голову, кто бы это ни сделал. Кто в здравом уме мог бы так поступить с человеком?
— Сержант Эшворт осуществляет проверку.
— Приступайте.
— Я могу подтвердить, что это убийство.
Вместо оператора ответил мужской голос, и Уилл решил, что это инспектор диспетчерской.
— Сержант, вы не можете подтвердить убийство, пока не прибудет врач.
— Думаю, что могу, сэр. У нас отрубленная голова и нет тела. Полное обезглавливание. Не нужен врач, чтобы подтвердить, что это убийство.
— Итак, сержант Эшворт, что у нас тут?
Голос главного суперинтенданта прогремел у него над ухом, и он подпрыгнул. Уилл повернулся, чтобы поговорить с ним, и увидел, что дежурный детектив-инспектор у патрульного автомобиля разговаривает с Джейком.
— Добрый вечер, сэр. Честно говоря, не знаю. У нас есть голова, но пока нет тела.
— Ясно, вы вызвали кинолога?
— Нет, босс. Я сам только что приехал. Собираюсь сделать это сейчас.
Картина, как собака разворачивается и убегает с отрубленной головой, заполнила
Назовите это инстинктом копа или предчувствием, но что бы это ни оказалось, он знал, что ее нужно держать подальше от всего этого, и чем скорее она уйдет, тем лучше.
Уилл вернулся к машине и, когда начал говорить по рации, волоски на его шее зашевелились. Он почувствовал беспокойство, как будто кто-то наблюдал за ним. Уилл медленно начал оборачиваться, чтобы посмотреть, нет ли поблизости кого-нибудь, кого не должно быть.
Первым делом он подумал, что это репортер, который сводил его с ума и который всегда появлялся на каждом месте преступления Уилла. Репортер постоянно выводил его из себя, но он не мог знать о случившемся, а если бы и узнал, то все равно не успел бы добраться сюда. Уилл осмотрел местность, но с каждой минутой становилось все темнее, и трудно стало понять, кого или что он ищет.
Его взгляд упал на озеро, где скопилось множество лодок, одни пришвартованные, другие плавающие. У него возникло четкое ощущение, что кто-то там есть, наблюдает за ним издалека, но Уилл понятия не имел, кто и зачем.
Глава 2
Энни потянулась и с облегчением обнаружила, что Уилл все еще спит рядом с ней. Она закончила гораздо позже, чем следовало, и ждала в больнице, пока он закончит с головой. Он подтвердил, что Энни не ошиблась. Жертву звали Бет О'Коннор. Ее удалось опознать по плакатам о пропаже человека, развешанным по всему городу и полицейскому участку.
Конечно, это не официальное опознание — оно состоится утром, когда ее мужу предстоит эта ужасная процедура, — но Уилл и так был доволен, что это она. Останки так хорошо сохранились, что он подумал, что ее либо убили в последние двадцать четыре часа, либо держали где-то в морозильнике. Все это заставило Энни содрогнуться, и она надеялась, что Бет обезглавили уже после смерти, потому что если это нет, то думать о таком не хотелось.
Зрелище оказалось весьма странным, когда в черный полноразмерный мешок для трупов упаковали голову. Это напомнило ей о старых фильмах ужасов, которые она смотрела в детстве. Вся ситуация в целом была ужасной. Не желая беспокоить Уилла, она выскользнула из спальни.
Они жили в своем доме на окраине деревни Хоксхед уже шесть месяцев, и не возникало никаких признаков… Энни не хотела произносить это имя, чтобы не вызвать ее возвращение. Но не осталось никаких следов женщины, которая в 1732 году убила целую семью, была выслежена группой мужчин и за свои преступления повешена на балках крыльца этого дома.
Если бы Энни знала историю этого дома, ни за что не купила бы его, но она не знала, и когда Уилл привез ее сюда, то сразу влюбилась в него. После серьезной травмы головы, полученной от Майка, ее первого мужа, который тоже был убит, у нее развилось экстрасенсорное шестое чувство. Иногда ей казалось, что она слышит смех мальчиков, убитых в этом доме, но ее это не беспокоило. По крайней мере, теперь они счастливы и не беспокоят ни ее, ни Уилла. Если не считать перемещения разных предметов, все в полном порядке. Она слишком забывчива, чтобы быть уверенной, что не она их переложила.