Дом Земли и Крови

Маас Сара

От Руна они ничего не слышали, только вчерашнее сообщение о дальнейших исследованиях Рога. Но если Вика что-то нашла… Хант спросил:

— Вика не может прийти сюда с новостями?

— Она хотела показать тебе лично. И я сомневаюсь, что Джесиба обрадуется, если Вика придет сюда.

— Очень любезно с твоей стороны.

Исайя пожал плечами.

— Джесиба помогает нам — нам нужны ее ресурсы. Было бы глупо нарушать ее границы. Я не хочу,

чтобы кто-то из вас превратился в свиней, если мы будем слишком часто наступать ей на пятки.

Так оно и было. Многозначительный, слишком долгий взгляд.

Хант с усмешкой поднял руки.

— На моем фронте беспокоиться не о чем.

— Мика обрушится на тебя, как молот, если ты подвергнешь ее опасности.

— Брайс уже сказала Мике, что ей это неинтересно.

— В ближайшее время он этого не забудет. — Черт, Хант определенно знал это. Убийство, которое Мика заказал на прошлой неделе в наказание Ханту и Брайс, поставившим его в неловкое положение в вестибюле Комициума… оно затянулось.

— Но я не это имел в виду. Я имел в виду, что если мы не выясним, кто стоит за этим, если выяснится, что ты ошибаешься насчет Сабины — не только твой сокращенный срок будет отменен, но и Мика сочтет тебя ответственным за это.

— Конечно. — У Ханта зазвонил телефон, и он вытащил его из кармана.

Он поперхнулся. Не только от сообщения от Брайс: крыша галереи-это не голубиный насест, но и от того, как она изменила свое имя контакта, предположительно, когда он пошел в ванную, или принимал душ, или просто оставил свой телефон на кофейном столике: Офигительная Брайс.

И там, под нелепым именем, она добавила фотографию к своему контакту: ту, которую она сделала в телефонном магазине.

Хант подавил раздраженный рык и напечатал в ответ:

Разве ты не должна работать?

Офигительная Брайс написала через секунду,

Как я могу работать, когда вы двое там топчетесь

Он ответил:

Как ты узнала мой пароль? — Она не нуждалась в нем, чтобы активировать функцию камеры, но чтобы попасть в его контакты, ей нужна была семизначная комбинация.

Я была внимательна. Она добавила секундой позже, и, возможно, заметила, что ты печатал его несколько раз, пока смотрел какую-то глупую игру в солнечный мяч.

Хант закатил глаза и, не отвечая, сунул телефон в карман. Ну что ж, по крайней мере, она вышла из того тихого облака, в котором находилась несколько дней.

Он обнаружил, что Исайя внимательно наблюдает за ним.

— Знаешь, есть судьбы и похуже смерти.

Хант посмотрел в сторону Комициума, где притаилась женщина-Архангел.

— Я знаю.

***

Брайс, нахмурившись, выглянула из двери в галереи.

— Прогноз погоды не предусматривал дождя. — Она сердито посмотрела на небо. — Должно быть, кто-то закатил истерику.

— Это незаконно-вмешиваться в погоду, — продекламировал Хант рядом с ней, набирая сообщение в своем телефоне. Брайс заметила, что он не изменил новое имя в контактах, которое она себе придумала. И нелепую фотографию, которую добавила.

Она молча обдумала его слова, а затем сказала:

— У меня нет зонтика.

— До лаборатории не так уж далеко.

— Было бы проще вызвать машину.

— В такой час? В дождь? — Он отправил сообщение и спрятал телефон в карман. — Тебе понадобится час, чтобы пересечь центральную Авеню.

Дождь хлестал по городу.

— Там меня может ударить током.

Глаза Ханта сверкнули, когда он протянул ей руку.

— Хорошо, что я могу защитить тебя.

Со всеми этими молниями в его венах, она предположила, что это было правдой.

Брайс вздохнула и нахмурилась, глядя на ее платье, черные замшевые туфли, которые наверняка будут испорчены.

— Я не в подходящем для полета наряде…

Слово закончилось визгом, когда Хант поднял ее в небо.

Она прижалась к нему, шипя, как кошка.

— Мы должны вернуться за Сиринкс.

Хант парил над переполненным дождем улицами, а Ванир и люди ныряли в дверные проемы и под навесы, спасаясь от непогоды. На улицах были только те, кто держал зонты или магические щиты. Брайс уткнулась лицом ему в грудь, как будто это могло защитить ее от дождя. Ее заполнил его запах и тепло тела, прижавшегося к ее щеке.

— Помедленнее, — приказала она, впиваясь пальцами в его плечи и шею.

— Не будь ребенком, — прошептал он ей на ухо, и богатство его голоса пронзило каждую косточку ее тела. — Оглянись вокруг, Квинлан. Наслаждайся видом. — И добавил: — Мне нравится город под дождем.

Когда она опустила голову ему на грудь, он крепко сжал ее.

— Давай, — поддразнил он, перекрывая гудки и плеск шин по лужам. Он добавил почти мурлыкающим голосом: — Я куплю тебе молочный коктейль, если ты это сделаешь.

Ее пальцы подогнулись в туфлях от низкого, умоляющего голоса.

— И мороженое, — пробормотала она, заработав смешок от него, и приоткрыла один глаз. Она заставила открыться и другой. Вцепившись пальцами в его плечи так крепко, что они едва не пронзили его насквозь, борясь со всеми инстинктами, которые кричали, держать ее, она прищурилась, глядя сквозь воду, хлеставшую ее по лицу, на проплывающий мимо город.