Домашняя дипломатия, или Как установить отношения между родителями и детьми
Шрифт:
Нам как–то тоже довелось прослушать такую оду самовосхваления. Наблюдая за остальными слушателями, мы заметили, что в присутствии Тамары не возникают даже те, кто ей откровенно не симпатизирует, кто знает ее как облупленную, кто не верит в ее фантазмы ни на йоту. Все сидят паиньками и благожелательно улыбаются. Разве что слегка покашливают и отводят глаза, слушая Томино щебетание о том, сколь она добра к людям, сколь велика ее харизма и сколь не замутнена ее карма.
«Матери что–то объяснять – дохлый номер, — смеялся Игорь, Тамарин сын, — И ведь что ей ни скажешь, чего не припомнишь, хоть какие улики предъяви – через пять минут: а? Что? Нет, не помню, не было, не состояла, не участвовала! Если б она меня зарезала и нож облизала, а ее в это время сняли скрытой камерой и фото развесили по всему интернету – она бы и тогда все отрицала! И прошла бы любой детектор лжи, уверяя, что к пострадавшему вообще не прикасалась, если не считать материнского поцелуя при встрече!»
Для молодого человека, который в свое время принимал участие во внутренних
Как ни странно, цели у него самые благородные и альтруистические: взрастить в себе и своих близких облагороженный имидж той самой серой повседневности, в которой все бывает – и холодная (горячая) война, и вооруженное перемирие, и двойная агентура, и наука дипломатия, которая есть «продолжение войны другими средствами», как сказал китайский политик Чжоу Эньлай. Согласитесь, такая реальность в пух и прах разносит семейные идеалы – и личные, и общепринятые. Итак, разочаровавшись в идеалах, одновременно начинаешь понимать изречение писателя, много воевавшего со своим окружением за право быть собой — Оскара Уайльда: «Правда редко бывает чистой и никогда не бывает простой». Вот почему большинство людей старается это нечистое и непростое нечто замаскировать – но не ложью, а мифом. Да, это проявление слабости. А кто сказал, что все мы поголовно должны стать сильными? Как это требование обосновать? Учительница в школе говорила: «Ты старше, значит, должен быть сильнее (варианты: умнее, храбрее, добрее)» – так, что ли? Увы. Годы не всегда добавляют человеку ума, силы, храбрости и доброты. Но каждое очередное поколение молодых ждет от старших именно этих возрастных проявлений. А старшие все равно демонстрируют неиссякаемые запасы инфантилизма.
Вот и Тамарино поведение – такой же «привет из детства». Тактика, к которой она прибегает, а вместе с ней и миллионы других – не простое вранье. Это вранье улучшенного качества, «апгрейденное» системой Станиславского и самогипнозом.
Искренняя вера в то, что вы отродясь никому зла не делали, превращает вас, реального, а значит, неидеального, в ангела повышенной плотности.
Примерно то же происходит и с вашей жизнью, довольно будничной. Повседневность, сверкающую всеми красками от бледно–серого до темно–серого, легко расцветить с помощью богатого воображения. Дети так и делают, рассказывая истории, «не потому, что они правдивы, а потому, что это хорошие истории», как говорил ирландский писатель Джон Махаффи. О летающих тарелках, злостно похищающих варенье прямо из банки и мешающих вовремя сделать уроки, хоть раз в жизни слышит каждая мать. И буквально через несколько лет после преступных тарелок настанет время еще менее правдоподобных вариаций на тему «А знаешь, мама, он такой…». Обычно родители реагируют на подобные игры подсознания как на злостный обман с преступными целями. Ведь взрослым кажется, что они сами давным–давно оставили глупые детские затеи и живут в реальном мире. Следовательно, и детям – неважно, дошкольного, школьного или постшкольного возраста – пора повзрослеть и заглянуть в лицо действительности.
Между тем, у действительности, судя по всему, не самое приятное лицо, пусть и переменчивое. Никому–то оно не нравится, в том числе и отчаянным мазохистам. Потому что даже люди, не обделенные храбростью, перед грядущим обзором реалий стараются вовремя принять тщательно подобранный допинг. Храбрятся и подначивают себя кто как может. И как только это тягостное зрелище – мы имеем в виду лицо действительности – оказывается в прошлом, наше сознание тут же замазывает портретик ушедшей эпохи: колорит меняет на более веселый, придает освещению теплый оттенок, записывает наиболее ужасные фигуры всякими там камушками, кустиками, фигурами крупного домашнего скота… Так из самой унылой повседневности рождается обаятельный, можно сказать, ностальгический образ. А в основе ностальгии, как известно, лежит желание вернуть то, чего у нас никогда не было. И никого не убеждает Экклезиаст, где сказано: «Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом».
Да, не от мудрости. Наоборот, от инфантилизма. Ну и что, если мне приятно об этом спрашивать, повышая тем самым свою самооценку: я родился/родилась и вырос/выросла в уникальную, замечательную эпоху, которой вы, нынешние, и представить не можете! «Горе от ума», монолог Фамусова. Ода старшему поколению — «прямые канцлеры в отставке по уму», а заодно и себе, раз уж довелось с такими людьми знаться. Стремление найти или хотя бы создать предмет для ностальгии оправдано именно этим желанием похвалить
Американская писательница Мэри Маккарти пишет: «Все мы – герои своих романов». Если временный отрезок, в который вы росли и развивались, станет легендой, вы и сами превратитесь в персонаж легенды, а персонаж по определению интереснее, ярче, выразительнее рядового человека.
Человек многогранен, многомерен, многосторонен, зато персонаж имеет шанс прославиться.
В общем, у каждого есть свои причины представляться героем романа. Становясь чище (или грязнее – это уж что кому кажется более престижным) помыслами и деяниями если не на деле, то в собственном воображении, человек всю жизнь, по выражению Ф.М. Достоевского, «самосочиняется». Это все отзвуки детских фантазий, за которые всех нас журили и песочили взрослые, которые тоже были не без греха. Можно, в принципе, его и осудить за такое «мифотворчество». Врушка Тамара авторам этой книги, во всяком случае, симпатичнее не стала. Но любителя «самосочиняться» необходимо понять – а потом уж осуждать его или оправдывать согласно конкретной ситуации. Он человек – и ничто человеческое ему не чуждо.
Правду трудно говорить и нелегко слушать
Проблема непонимания между поколениями заключается в том, что приемы психологической защиты младшим кажутся злонамеренным саботажем, игнорированием очевидного, возвеличиванием себя за счет того, кто близок и кто слабее – и часто за счет собственных детей. Естественно, такая стратегия воспринимается как агрессия, а не как защита. Молодежь полагает, что взрослые стараются ущемить их законное право на эмоциональную гармонию, на полноценное самовыражение, на доверительные отношения – одним словом, на счастье. Как же так, спрашивается? Родители не должны поступать с детьми подобным образом! Они вообще не должны режиссировать свои дурацкие «постановки» с нами, молодыми, в качестве бесправных статистов! И если они сами не в силах сказать себе правду, мы сделаем это – скажем что следует, да еще такими словами, с такой критической дозой откровенности – мало не покажется!
Жизнь отдам и пасть порву за правду! Особенно если правда на моей стороне. Чтобы доказать родителям свою правоту и их заблуждения, дети готовы жертвовать собой. И, как правило, не задаваясь вопросом: а стоит ли?
Ульяне было двадцать лет, когда разошлись ее родители. Она уже давно перестала считать себя ребенком, но развод родителей стал для нее тяжким потрясением. Прежде всего Ульяна думала, что выросла в крепкой и дружной семье. Папа с мамой по отношению друг к другу уже не угорали в страсти на третьем десятке совместной жизни, но всегда хорошо ладили, проявляя снисхождение к недостаткам друг друга. Отец, например, стоически переносил мамино хобби: Наталья Андреевна пела в художественной самодеятельности. Отец восторгов не проявлял, но и недовольства не выказывал. А вот Ульяну коробило от маминого увлечения. Точнее от результата. Голос у Натальи Андреевны был сильный, но некрасивый. В репертуаре преобладали песни про любовь и арии из оперетт, которые предполагалось исполнять молодым особам, свято уверовавшим в свою сексуальную неотразимость. Наряды для выступления Наталья Андреевна подбирала себе согласно репертуару. Короче, когда мама пела на праздниках со сцены дома культуры, сидящей в зале Ульяне хотелось провалиться сквозь землю. Она видела, насколько нелепо и неприлично выглядит ее мать. Ульяна не раз порывалась сказать об этом Наталье Андреевне, но отец отговаривал. «Ну, нравится ей все это, — успокаивал он воинственно настроенную дочь, — пусть развлекается. Мы же тебе не запрещали сделать татуировку или носить розовый парик, когда тебе в пятнадцать лет приспичило. Ну, и ты на мать не наезжай. У каждого свои недостатки», — философски заключал отец сакраментальной фразой из фильма, герои которого «любили погорячее».
Ульяну такое отношение отца успокаивало, во всяком случае она была уверена, что ее несуразная мамаша не останется одна на старости лет, отец ее не бросит. Гром грянул, как казалось Ульяне, среди ясного неба. Ульяна была в шоке, когда узнала, что Наталья Андреевна подала на развод с мужем. Еще больший шок она испытала, когда увидела нового избранника матери, своего будущего отчима. Ей страшно захотелось схватить мать в охапку и отвести ее на прием к психиатру и окулисту: «Только слепая и сумасшедшая баба может связаться с таким уродом!» — в ужасе думала девушка. Виталий, избранник Натальи Андреевны, был неприятный, потасканный, пронырливый тип, из тех, что с удовольствием шатаются по самодеятельным концертам, бесплатным презентациям и прочим мероприятиям третьего сорта. В таких местах всегда полно женщин с заниженной самооценкой, манией величия и неутоленной жаждой чего–нибудь эдакого. Здесь Виталики чувствуют себя хозяевами положения, выбирают себе жертву и приступают к осаде. И при любом раскладе не оказываются в убытке, потому что терять им нечего. Зато Наталья Андреевна была в полном восторге от своего нового мужа: «Он мой самый преданный поклонник! Он ходил на все мои концерты! Он меня боготворит! Какое счастье, что меня посетила великая любовь!» Однако Ульяна видела, что отчим не любит мать, что Виталий просто выбрал себе тетку подурее, побезвреднее и решил обосноваться у нее до лучших времен. Он даже не считал нужным особо скрывать свое отношение.