Доминик
Шрифт:
— Довольно чертовски плохо, — признала Бристоль, беря еще один кусок. — Вот почему я должна была поговорить с тобой, пока об этом не стало известно. Я не знаю, скольким людям Кейн рассказал о нашем разрыве, и когда новости распространятся о том, что я вернулась, я не хочу, чтобы до тебя дошли слухи, прежде чем у меня будет шанс все объяснить.
— Какие слухи? Мы больше не в средней школе...
—Я вернулась домой не одна.
– Бристоль сделала паузу. — Мой сын со мной.
— Твой сын? Почему это имеет значение? — Дом
Она тяжело сглотнула, ее щеки приобрели яркий оттенок красного.
— Да.
— О... — сказал он медленно.
— Кейн порвал со мной в тот день, когда я узнала, что беременна. Он сказал мне, что это потому, что у меня все слишком серьезно, а он уезжает в колледж. Он сказал, что так будет легче пережить разрыв. — Бристоль горько рассмеялась. — Я знала, что ему нужна свобода, чтобы делать все, что он хочет, и я дала ему свободу.
В кои-то веки Доминику стало жаль Кейна. Быть отправленным в могилу, даже не зная, что у него есть сын, было жестоко.
— Тебе все равно следовало сказать ему, Бристоль. —
Ее голос надломился, когда по лицу скатилась одна слезинка. — Я знаю.
Протянув руку, Дом взял ее за руку…
Динг.
* * *
Мария торопливо постучала в парадную дверь, и все еще стучала, когда она открылась.
— Мне нужно поговорить с Домом.
Уже второй день подряд она появлялась на пороге их дома. В первый раз она потерпела неудачу. Теперь она пыталась все исправить, чтобы хоть раз спокойно поспать.
— Его здесь нет, — сказал ей Кассиус.
— Когда он вернётся? — Был полдень, и он мог снова занять всю ночь. — Это важно.
Кассиус посмотрел в сторону подъездной дороги.
— Ну, я могу отвезти тебя к нему.
— Спасибо — благодарно ответила Мария, чувствуя облегчение от того, что ей не придется ждать всю ночь, чтобы очистить свою совесть.
Вчера она не знала, какого черта она делает, но сегодня ей странно не терпелось увидеть его, и это чувство ей не нравилось.
Пройдя по подъездной дорожке, она направилась к пассажирской двери припаркованной там машины, снова взяв такси, но когда Кассиус не пошел в указанном направлении, а схватил мотоцикл, Мария странно посмотрела на него.
— Что ты делаешь?
Кассий сел на него, балансируя между ног.
— Везу тебя к Дому.
— Нет. — Мария серьезно покачала головой. — Почему мы не можем взять это?
— Это машина Матиаса, он убьет меня, к тому же я еще не потрудился получить разрешение.
— Я ни за что на свете не сяду в эту штуку. Куда я вообще сяду?
— Прямо сюда. — Кассиус похлопал по рулю. — Ты хочешь увидеть Дома или нет?
Мария задумалась на несколько мгновений,
Молодой Лучано протянул руку.
— Дай мне свои каблуки.
Так, теперь это заходило слишком далеко. Ее туфли никогда и ни для чего не снимались с ног. А если и снимала, то это занятие было не для нее.
— Прости?
— Если мы разобьемся, они сломают тебе лодыжки. Пойдём. — Он щелкнул пальцем, пытаясь заставить ее поторопиться.
— Если мы разобьемся? — Мария подняла ногу, оторвав сначала одну, потом другую, уже жалея об этом. — А может, ты не заставишь нас разбиться?
— Я сделаю все, что смогу, — сказал он ей, выхватывая туфлю из ее руки и нанизывая носок шпильки на конец руля.
Она открыла рот, глядя, как он грубо вставляет туфлю в руль, чтобы она плотно прилегала.
— Это Джимми Чу! — Держа в заложниках вторую шпильку, она продолжала: — Я просто надену...
— Это не будет иметь никакого значения… — Кассий выхватил каблук из ее руки — когда они будут отрезать его от твоей ноги в отделении неотложной помощи после того, как твоя лодыжка сломается пополам.
Мария скосила глаза, наблюдая, как ее новый самый ненавистный Лучано уничтожает ее новенькие.
— Поехали. — Кассиус снова похлопал по рулю, на этот раз слегка наклонив губы.
— Не могу поверить, что у тебя нет разрешения. — Мария повернулась, неловко положив задницу на неудобный руль. Все ее братья оказывались на пороге DMV в свой пятнадцатый день рождения.
— А где твоя машина? — спросил он, придерживая велосипед, чтобы она могла спокойно сесть. — Разве тебе не двадцать пять?
«Мне двадцать два, маленький ты мой…».
— Ты мне нравился больше, когда не болтал так много, — ворчала Мария. Поставив босые ноги на подножки, которые торчали из центра переднего колеса, она подумала о том, что это совсем не безопасно.
— Знаешь, я не думала, что ты будешь нарушать закон…
— А я и не нарушаю. — Кассиус поставил подошву своего ботинка на педаль. — Но есть одна вещь, которую ты должна знать, если собираешься быть с Домом.
— Я не... Ах! — протест Марии превратился в крик. Она держалась за жизнь, когда он внезапно оттолкнулся, отправляя их вниз по подъездной дорожке.
— Ты не трахаешься с машиной мужчины.
Тридцатая глава
А... Дерьмо
Слава Богу.
Мария спрыгнула с мотоцикла, как только Кассиус остановился перед пиццерией, увидев перед входом "Мустанг" Доминика. Сняв с руля свои туфли на каблуках, она надела их на ноги.
— Как ты узнал, что он здесь?
Кассиус прикоснулся пальцем к своему виску.
— Я знаю кое-что.