Домовой Кузьма
Шрифт:
– Пора укладываться завтра все решим. – Сказала дочка и муж с ней согласился. Постелили постели выключили свет и в доме наступила тишина. Кузьма с важным видом обходил вещи и надеялся что теперь его жизнь и жизнь дома измениться.
С рассветом следующего дня дочка тихо встала прикрыла двери, чтобы не разбудить детей и начала разбирать вещи. Чуть позже к ней присоединился муж. Дело спорилось и они быстро с этим справились.
Дочка нагрела чайник и стали завтракать. После началась генеральная уборка, в промежутках покормили детей и выпустили во двор. Девочка оказалась очень общительной и уже местная детвора заполняла весь двор. Кузьма даже прослезился от такой картины.
Прошел месяц дочка с мужем за это время сделали ремонт поправили все, что разрушилось от времени. Каждый день дочка ставила теперь лакомство под печку и улыбалась, как когда -то ее мать.
Кузьма распушился и ходил важный по дому, как настоящий хозяин. Васька вернулся и привел весь свой выводок. Дочка тогда очень удивилась.
– Володя, никогда не видела, чтобы кот приводил котят за собой. – Муж только усмехнулся и слегка погладил Ваську по загривку. Тот важный повел семью на новое место жительство. На следующий день во дворе появился новый обитатель. И Кузьма, как хозяин пошел его приветствовать. Это был шустрый, толстый щенок. Ему сделали просторную будку и каждый день муж хозяйки учил его различным командам.
Кузьма любил наблюдать за их уроками. Лето подходило к концу, дом ожил и принял новых хозяев. Кузьма радовался этому безмерно. Начался новый виток жизни.
Странствия домового Кузьмы
Прижимая котомку к груди, домовой смотрел на бревна, которые лежали скопом. Когда – то это было домом. Домом, в котором жил Кузьма. А теперь он стоял и смотрел со слезами на глазах на эти бревна.
Куда теперь идти и где жить домовой не знал. Он присел на завалинке рядом с двором и думал, куда ему деваться. В деревне у всех домов были хозяева, он, было, сунулся в дом, который был полуразрушенный стоявший на околице, но даже с этого дома его выгнал злыдень, который там облюбовал себе жилье.
"Домовой не может быть без дома" подумалось ему. Он встал горестно вздохнул и поплелся, куда глаза глядели.
Походив по деревне, домовой кивал соседям. Ему сочувствовали, но домой не пускали. Поскитавшись, Кузьма отправился в ближайший лесок. Лес был древний. Еще бабка бабки говаривала, что в древние времена, его хотели уничтожить и поставить здесь град.
Но нечисть лесная не дала. С тех пор тут выросла только деревня, и местный люд рассказывал, что не всех принимал лес. Бывали случаи когда, люди пропадали, а бывало, что приходили с полными корзинками грибов и ягод.
Такие были счастливчиками. По каким критериям лес отбирал людей, было не понятно. Кузьма потоптался на краю леса и робко вошел в него. Было раннее лето, лес стоял веселый и солнечный. Полный шорохов, и разных лесных шумов. Домовой брел по лесу с потерянным видом. Впереди показалась полянка, он решил больше никуда не ходить. Нашел поваленное дерево, натаскал травы, положил котомку свою и улегся.
Так он провалялся весь день и всю ночь. Ночью особенно было не по себе. Кузьма всегда был при доме, сколько себя помнил. А тут впервые в жизни пришлось ночевать на открытом месте. Лесные жители с опаской посматривали на него.
На следующее утро к нему пожаловал хозяин леса, Леший. Поскрипев конечностями, он присел на поваленное дерево. Кузьма вылез из своего временного жилища, поклонился в пояс и сел скромно рядом.
– Ты домовой? – Леший скосил глаза на него. Кузьма печально кивнув.
– Что остался без жилья? – Кузьма опять горестно вздохнул. Наступило молчание. Леший о чем-то размышлял.
– Один не выживешь. – Констатировал Леший.
– А что же делать? – Кузьма робко посмотрел на него.
– Для тебя есть два пути. Или жить одному, но тогда озлобишься и превратишься в злыдня со временем. Или же пойти к кикиморе. Она живет на берегу нашего болотца в чащи. И поначалу попроситься на постой.
– А потом? – робко поинтересовался Кузьма.
– Если ты понравишься Кикиморе, то со временем придется жениться. – Равнодушно ответил Леший. Потом опять помолчал и завершил разговор.
– Живи. Лес тебя принял. – Встал и удалился в чащу.
Кузьма остался со своими горестными думами один. Жениться он не хотел, но и жить без дома вот так под деревом тоже не мыслил. Как ему поступить, он не мог решить. Поэтому на эту ночь он остался под поваленным деревом.
Ночью прошел обильный летний дождь, хоть было тепло, Кузьма промок до нитки. И утром был в весьма раздражительном настроении. Развесив на кусте мокрые вещи, он переоделся и пошел на поиски еды. Кроме ягод лесных ему не удалось ничего найти и это не способствовало улучшению его настроения.
Вернувшись, он увидел, что его рубаху кто-то таскал и извазюкал всю в грязи. Это полностью добила Кузьму, и он решил попытать счастье у кикиморы.
Взяв свою котомку, Кузьма отправился в чащу леса. Действительно на берегу большого озера, которое по берегам заболачивалось уже, стоял не большой добротный домик.
Кузьма остановился у порога, потоптался и кашлянул. На порог вышла маленькая старушка с длинным носом и острым злым взглядом. Кузьма подумал: "Не сживемся, злобная баба".
– Доброго дня хозяюшка. – Произнес он вслух.
– И тебе не хворать. – Скрипучим голосом ответила старушка. – Зачем пожаловал.
– Да вот, Леший сказал, можно попросится к тебе на постой временно.
– Леший, говоришь. – Задумчиво сказала старушка. – А чем платить будешь за постой?
– Так за домом буду смотреть, я ж домовой. – Погладил бороду Кузьма. Кикимора пожевала губами, что-то пробормотала себе под нос и обратилась к Кузьме.
– Ну, заходи квартирант, посмотрим, на что ты способен.
Кузьма весьма довольный таким поворотом дела вытер ноги и зашел в дом. Внутри дом был обветшалый, пропахший тиной и водорослями. Углы были подмочены бревна кое-где стали подгнивать.
Кузьма обходил дом цокал языком и горестно вздыхал. Работа предстояла большая.
Лето в этом году выдалось знойным. Кузьма за первую неделю освоился в доме у кикиморы и как обещал начал заниматься домом. Хозяйка оказалась тихой и молчаливой. Кормила хорошо, вопросами не докучала. Тихонько ходила и смотрела на деяния Кузьмы.