Домой хочу! Или как выжить?
Шрифт:
Опять согнувшись в три погибели, услышала грохот и топот - одновременно появились Таши и Пол, выдохнула с облегчением, что не одна и понеслось...
Как я рожала своих близнецов на земле - это было очень просто, а сейчас я ошалела, одурела от боли, она не прекращалась ни на минуту. Как сквозь вату слышала Таши, меня выворачивало наизнанку, прокручивало через мясорубку, целых костей не осталось совсем, вся превратилась в фарш, казалось, этому не будет конца.
В какой-то момент чуть отпустило, и я прохрипела:
–
– Опять меня закрутило в воронку боли, смутно осознала, что в рот пытаются влить какую-то жуткую горькую воду, глотнула, закашлялась, и через какое-то время изнутри появилась какая-то сила, я, поднатужившись, вытолкнула из себя что-то очень большое, и услышала вопль Таши
– Умница! Большого родила, сейчас ещё разок, так трудно не будет, ребенок намного меньше, давай же!
Опять собралась с остатками сил и, успев услышать громкий крик.
Выплывала из тьмы урывками, слышала писк малышей, бормотание Таши, вопли Стёпки, но где-то там... вдалеке.
А затем четко услышала Стёпкин говор:
– Ну чего ты егозишься, кряхтишь, давай уже, буди мамку свою. Ты, конечно, её измучил, но хватит ей уже прохлаждаться, ну-ка малышка, подай-ка ты голосишко свой, может услышит?
– И тут же раздался требовательный писк, и я встрепенулась.
– Деточки?
– Открыла глаза, и тут же натолкнулась на желтые кошачьи глаза.
– Фу-ух, очухалась, как ты?
– Если не считать того, что асфальтовый каток по мне проехал, то нормально. Детки?
– Что детки? Сколько можно меня пугать обмороками? У меня, - он покрутил лапами, - ни рук, ни сисек, я чем должен деток кормить и укачивать? Я теперь мапа для них, вот пришлось спать с ними, чтобы не пищали, и не мерзли.
– Мапа, позови кого-нибудь, пить хочется!
– Кот протяжно позвал: - Та-аши, Антипа!
Первым заскочил Антипа.
– Голубушка ты моя, очнулася. Ить ты у нас героиня, каких детишков нам родила, - у него потекли слезы, - от ить, напугала нас всех, како же славно, что все обошлося, - причитывал он, приподняв мне голову и поднося кружку с питьем ко рту.
Таши, осунувшийся, с синяками под глазами помог мне приподняться, затем аккуратно взял кряхтевший сверток и подал мне:
– Вот, малыш первый, вес у него 4950, - из свертка на меня внимательно смотрел... моими глазами мини Димандан. Сыночек, маленький мой!
– Да, - подтвердил Таши, - вылитый папочка, только глаза твои, а вот и наша красавица, - он положил на вторую руку другой, недовольно пищащий сверток. Миниатюрная, по сравнению с братиком, кнопка, недовольно кривила личико.
– Есть хочет, корми их, а потом поговорим.
Мужики вышли, остался только кот, который обнимал лапами сыночка, пока я кормила жадно сосущую дочку. Ну, точно, Данюся ей братом доводится, такой же нетерпеливый был. Надо же, черные глаза, а волосики цвета красного дерева, только в двух местах чуть посветлее, рыжеватые, мои, пожалуй, только губы. Малышка засопела, наевшись.
Вошедший Таши забрал её и подал мне малыша, вот тут я удивилась. Надо же, какой у меня мужчина родился необыкновенный, он же все так же смотрел на меня, будто изучая и аккуратно, не спеша, сосал грудь.
Положив накормленных и уснувших деток в кроватки - красиво сплетенные, явно Кузема постарался, Таши подхватил меня на руки, вынес в горницу и пристроил, полулежа, на диванчике.
Собрались все мои мужики. Первым подошел Пол:
– Великое тебе спасибо, ты мне вернула смысл жизни, о такой внучечке я и не мечтал! Ты имена им придумала?
– Да! Малыш - Лучезар, а девочка - Любава!
Пол как-то странно то ли вздохнул, то ли всхлипнул и произнес:
– И будет правитель тот лучезарным, а рядом с ним - любовь несущая!
– он склонился передо мной в глубоком поклоне.
– Э-э-э, Пол, ты чего?
– Так ить Бастика когда осерчала, сказанула тако, - Антипа нараспев произнес, - Вернуся я тогда, како народится у вас трехпрядный, и будет он самым справедливым изо всех, и будет правитель тот лучезарным, а рядом с ним - любовь несущая! Мы ить всяко толковали, как это лучезарный, а любовь несущая думали, что жена ему достойная, а ты гляди-кось, одним махом нашу ить загадку разрешила, Лучезар, Лучезарушко... ай славно!! Люба-а-ава-Забава -ай Зинуша, какую радость ты нам принесла!
Но больше всего меня поразил Арди - таких сияющих глаз я у него не видела, он торжественно взял мою руку и, поцеловав, сказал:
– Благодарность моя за внуков не знает границ!
Коська же расцеловал меня, ограничился:
– Я просто счастлив, что у тебя и деток все хорошо!
Из комнаты донесся писк, Антипа вскочил и тут же вынес Любаву:
– От ить забавушка, глянь кось, постоянно у меня на руках кулачишко вытаскивает, мне грозится, сухая же ты, чего пищишь?
Писк продолжался, пока на руки не взял Пол, тут же послышался радостный гук, и Пол засмеялся:
– Признала деда своего, моя золотая!
– на брюках его расплывалось пятно, а новоявленный дед светился от счастья.
– Опять же для меня лично было сказано, что смену свою я узнаю не только по темным глазам, а ещё она меня постоянно будет метить.
Забегая вперед, скажу, так и было, малышка его постоянно обдувала, стоило ему взять её на руки.