Домой хочу! Или как выжить?
Шрифт:
Лет шесть назад летучие мыши, основавшие на дальнем, непригодном для жизни, горном массиве донесли ланде, что в скалах, уходящих в море, появлялся этот гад, маг, что виновен в гибели молодых чарфи, и что закладывал он в укромных местах какие-то непонятные предметы. Встревожился ланда и отправил Ухру с Жганой на разведку, наставляя, как можно незаметнее осмотреть эти предметы.
Долго добирались до другого конца побережья уже совсем взрослые ученики, пригодились им все навыки, что закладывал в них столько лет ланда.
Ланда, ощупав эти каменные яйца, заволновался:
– Это ж струдж, если они вылупятся, то будет много беды.
И теперь каждый день до позднего вечера ланда пытался найти средства уничтожить их, но пока результата не было, наконец, ланда сказал своим ученикам:
– На Большом материке есть страна Лиард, там всегда были сильные маги, да и Богиня им покровительствует! Готовься Ухра плыть к ним за помощью, пречувствую я, что скоро нас ждут неприятности, надо успеть предупредить и попросить помощи для нашего малочисленного народа. Беда будет для всех стран, если эта гадость оживет. Сдается мне, по какому-то магическому действию они оживут, придерживает их этот проклятый песчаный для чего-то жуткого, хотя, скорее всего, власть захватить над всем нашим миром! Сколько их уже было, ничему таких не учат чужие печальные последствия.
С того времени закипела работа, все живущие в поселении торопились, нашли старый баркас и крепкую лодку заново её покрасили, просмолили, собрали провиант и воду на дорогу, на утро Ухра отправлялся по Большому морю в неизвестность.
Жгана же с несколькими подростками - два мальчишки и семь девушек уходили на скалистое побережье, нагруженные специально приготовленной магической жидкостью, которая воспламеняясь, выжигала все, даже каменная порода, кроме базальта, разрушалась после такого огня. Достигнув побережья, молодежь должна была заранее залить эти гнезда жидкостью, а потом при малейшей опасности кинуть туда небольшой камешек это взялись сделать летучие мыши.
Ланда сказал, что они верят, что за помощь избавления от струджей, Богинюшка смилостивится и вернет им людской облик. Ланда всю ночь молился и исполнял ритуалы, призывал Бастику и просил удачи в исполнении задуманных переходов и Ухры и Жганы.
ЗИНА. Через месяц нашей учебы, в тихий такой вечер, когда велись неспешные разговоры, резко подорвался Стёпка:
– Я в Тилью, Муська рожает! Ох, бабы! Сиди не рыпайся, Таши поможет, сообщу тогда!
Утром, уставший, но довольный, заявился перед уходом деток в школу.
– Ну что, чижики, дедом меня обозвали, 'ить два лошадёнка у нас ещё
– и, зная, что влетит, тут же попытался удрать.
– Я в тебя тапки кидать не буду, пусть с тобой Величество разбирается!
– Э-э-э, я же для пользы дела! Не будь ты ... этой... зачем ему знать наши нюансы, как говорится: мужику и псу не оголяй задницу всю! А лошадёнки славные родились, Муська, правда, герой, ну, как ты, многодетная стала, я её облизывал - облизывал для поддержки. А папашку я все равно подловлю, ишь без моего согласия двух заделал, я Муське за отца. Надо было разрешения добиться сначала!
– Собственник ты ревнивый, кот, а как же ты своих девок-кошечек не ревнуешь?
– Ну, - зевнул Стёпка, - их много, а ты и Муська у меня по одной, где я таких ещё возьму?
Естественно, весь вечер разговоры были о маленьких лошадёнках - ну, не нравится слово жеребенок детям, а с утра пораньше уже собрались.
В Тилье сразу же побежали к Муське и там замерли от восторга - возле худющей Муськи, прижимаясь к ней, стояли два одинаковых маленьких жеребёнка на тоненьких ножках, черненькие с шелковистой шёрсткой.
Муська, увидев ребятишек, тихонько заржала и подтолкнула мордой своих малышей к моим. Любава, прижав к груди ручки не мигая, смотрела на маленьких лошадок. Лучик же тихонько сделал несколько шажков и протянул руку малышу. Тот ткнулся в ладошку сына и сынок начал его поглаживать, приговаривая какой он хорошенький и красивый.
– Сыночек, это девочка, у мальчика на ножке, вон, белое пятнышко есть.
Любава, освоившись уже нацеловывала мальчика в шелковистую мордочку.
Муська же подошла ко мне и, вздохнув, пристроила морду у меня на плече.
– Устала, милая, трудно тебе пришлось? Стёпка, небось, матерился, пока жеребилась?
Она опять тяжело вздохнула.
– Ничего, он уже хвастается, ты сейчас ешь побольше, деткам надо расти.
– Мамочка, можно мы их назовем как-то?
– Спросите у Муськи, - улыбнулась я.
Конечно же, Муська 'разрешила'.