Дон Педро

Шопперт Андрей Готлибович

Ну, а добудут они «Маузеры» и проблема с патронами сама отпадёт. Немцы много их в Испанию шлют. Тут лекцию им читали по вооружению немецкому, так там есть патрон со специальной бронебойной пулей SmK (полное обозначение Spitzgeschoss mit (Stahl) Kern), а ещё патрон с опасной разрывной пулей (B – beobachtung). Что ж, проверим в деле. Разрывают они щуплых испанцев на части или нет?!

Светлов собрал отдельно заявления отобранных добровольцев и пошёл к Брехту. На всякий случай и остальные прихватил. Мало ли, чего этому полковнику в голову придёт. На всё своё мнение имеет.

Событие

сорок третье

Блин! Достала уже эта поговорка: «Лучше иметь синицу в руках, чем журавля в небе». Бабу! Бабу надо иметь, а не птиц там всяких!

– Ты Вань, в рот пароход, едрёна кочерыжка, растудысь тебя в тудысь, охринел в корень. Вот на год тебя оставил без присмотра, а ты чего начудил.

– А что такое, Василий Константинович?

– Ты, япона мать, ёлки-моталки, ещё спрашиваешь? А это чего на грудях у тебя?

– Иконостас, Василий Константинович.

– Вижу, что не хрен кучерявый. А ну садись, рассказывай, где это ты столько орденов нахапал, что даже меня перещеголял. Что за сражения выиграл? Я тебя в Москву отправил на награждение чуть больше года назад, а ты через год заявляешься, весь в орденах, и они иностранные. В каких палестинах, ты полковник врагов побеждал?

Блюхер встал сначала поздоровался по-мужски, а потом по-брежневски смачно троекратно расцеловал в уста сахарные. Нет, шалишь. Никакой Блюхер не австрийский граф. Ну, разве полез бы австрияк, да ещё граф по-русски целоваться. Всё врут в интернете. Так, подписчиков собирают, чтобы рекламу памперсов разместить. Жареное нужно. У Блюхера и других загадок в биографии хватает, кроме австриякства.

Маршал роста был среднего и Брехту, чтобы целоваться, пришлось чуть ноги в коленях согнуть.

– Не, Вань, давай рассказывай, садись, вон, сейчас чайку организуют. Этот видел орден. В Москве у кого-то, а вот эти два одинаковых точно не видел. Рассказывай всё по порядку, что с тобой за год приключилось. Стой. Вспомнил про монгольский орден. Фамилию не помню, представляли в Москве, он ещё с чумой в Монголии боролся. Тарасов. Во, какую память надо иметь! А ты с чем в той Монголии боролся с Испанкой?

– Не был я в Монголии. Случайно получилось.

– О, вот и чаёк. Всё, Вань, пей и рассказывай по порядку. Не буду больше отвлекать.

Рассказал. Даже про сапфиры. Чего скрывать, полезет справки наводить по наркоматам и опять фамилию засветит рядом со своей, а ведь скоро арестовать должны. Или не будет второго Хасана и уцелеет любимец Сталина? Или Хасан предлог, чтобы арестовать, а дело в устранении верхушки РККА? Потому, всё без утайки подробно поведал.

– Ну, учудил. Не стыдно носить. Люди кровь за ордена проливают, а ты …

– Товарищ маршал, это же не боевые ордена. Это мирные. У нас же тоже есть орден «Трудового Красного Знамени», – Брехт видел, что Блюхер просто играет. Рад встрече и подтрунивает над ним.

– В Испанию отправляют. Мне звонил Егоров. Там боевые ордена получишь. Получишь? – насупил брови.

– Постараюсь не подвести вас и всю ОКДВА.

– Вот, там и так все наши. Мерецков был, Берзин. Теперь тебя вот. От сердца отрываю. Так что геройствуй. Побей их там. Это не япошки, японцы хоть воевать мастаки, а там крестьяне. Ну, правда, и за республиканцев всякие рабочие. Не армия. У тех

не армия и у этих тоже. Эх, туда бы полк твой. Ты бы там ужаса им привил. Твоё выражение. Запомнил. Правильное.

– Постараюсь, товарищ маршал, привить им.

– Ха-ха. – Посмеялись.

– Ладно. Давай по делу тридцать человек отобрал, – маршал надел очки. Стареют люди.

– Так точно. Вот список. – Брехт передал напечатанный на машинке листок.

– Так. О знакомые фамилии. Все орденоносцы. Лучших забираешь?

– Ну, не позорить же СССР и ОКДВА новобранцами в Испании.

– Нет, конечно. Сказал же, устрой им там. От всей широты русской души. А ну да, мы же с тобой немцы. Мать нас. В смысле их. Мать. Тьфу. Бери. Утверждаю, – командарм взял ручку поршневую, что наладил выпуск артель Дворжецкого и расписался в углу, – Отдашь в штаб.

– Василий Константинович, а можно я кроме этих тридцати диверсантов заберу ещё двоих из свое… из отдельного полка имени Сталина?

– Не хватило?

– Нет, думаю, тридцать диверсантов и снайперов будет достаточно, я хочу одного лётчика взять и одного техника.

– Лётчика? Постой. Скоробогатова Александра …?

– Юрьевича.

– Без героев совсем хочешь полк оставить. А техник, как его … помню, руку жал и катал он меня на этом … Аэроплоту.

– Однофамилиц маршала …

– Конечно. Егоров. Тоже Сашка, – Маршал вдруг посерьёзнел. – Вань, лучших ребят наших с собой забираешь, постарайся назад привезти. Не как командарм, как старший товарищ, прошу.

– Я постараюсь Василий Константинович! – Даже комок горлу подкатил. – Постараюсь.

– Бери летунов. За каждого спрошу.

Глава 16

Событие сорок четвёртое

Собрались в самоволку матросы-одногодки. Открыли тамбур. Хлынула вода… Да, трудно убежать с подводной лодки.

– Товарищ адмирал! – докладывает офицер командующему, – пожар на эсминце «Несгорающий» потушен. Команда затопила корабль.

Добирались до Испании с приключениями. Просто всё было на первом этапе войны. Сел на корабль в Одессе и через недельку – две выгружаешься уже в порту Барселоны или Картахены. Длилось это не сильно долго. Бенито Муссолини решил сделать Испанию своей провинцией, и даже восстановить в ней монархию, посадив на престол кого-нибудь из родственников итальянского короля Виктора Эммануила III. Итальянские корабли стали обстреливать суда СССР, даже если они шли под флагами других стран. Корабли останавливали на подступах к Болеарским островам и досматривали. Италия даже в праве была это сделать, она входила, как и Германия в систему морского контроля за соблюдением «невмешательства». К ним присоединились и суда националистов. В результате, после усиления блокады и активизации действия флота националистов на морских коммуникациях, грузы стали отправлять из северных портов СССР Ленинграда и Мурманска морем до Гавра или Шербура, а оттуда – по железной дороге через Францию. Попытки пройти и через Средиземное море всё же продолжились. Далеко не всегда они оканчивались удачно для СССР. Было потоплено три советских судна и столько же было захвачено националистами, причём все они следовали без военных грузов и под советским флагом. Лишь одно из судов с грузом не дошло до Картахены: повреждённое авиацией, оно выбросилось на берег, но все же было разгружено.