Донские казачьи атаманы. Исторические очерки-биографии (1550– 1920)
Шрифт:
Но Федор Иоаннович и не собирался «унимать» атамана Кишкина с его казаками, ибо они служили ему верно и нужны были в качестве противовеса волжскому атаману Юшке Несвитаеву, который с лихой ватагой единомышленников «переволокся» с Волги на Дон, пограбил государево посольство во главе с Дмитрием Благим, «бесчестив» самого посла [51] . Разгневанный царь велел Ивану Кишкину, «разведав о сем и переловя виновных, трех или четырех человек привести с собою в Москву, других виновнейших пять или шесть человек бить кнутом на Дону, а пограбленное все доставить государю; если же атаман Юшко Несвитаев будет на Дону и принесет государю повинную, то дело сие оставить» [52] .
51
Там же.
52
Скрынников Р. Г. Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века. Л.,1985. С. 137.
Вероятно, атаман Кишкин успешно выполнил государев приказ, ибо грамотой от 30 сентября 1585 года Федор Иоаннович самого атамана и его казаков «за их службы жаловал великим своим жалованьем да поместья велел подавати» [53] . Сам Кишкин получил поместье под городом Михайловым, располагавшимся недалеко от Рязани [54] .
Весьма довольный поведением и действиями атамана Кишкина, царь Федор Иоаннович осенью 1586 года вызвал его в Москву, а султану отписал, что «донской атаман Кишкин с товарищами отозван в Москву, а оставшимся его товарищам запрещено тревожить азовцев и что из российских украинных городов никому на Дон ходить не велено; если же донские казаки и за сим станут воевать с азовцами, то их приказано казнить смертию» [55] .
53
РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 3. Л. 33.
54
Чтения в Московском обществе истории и древностей российских (ЧМОИДР). Кн. 3. Ч. 1. 1898. С. 238.
55
Сухоруков В. Д. Историческое описание… // Дон. 1988. № 7. С. 137.
С этого момента след атамана низовых донских казаков Кишкина теряется… Может быть, устав от походов и боев, он покинул Дон, мирно и тихо жил и скончался в подаренном ему государем поместье… А может, нашел славную смерть в одной из многочисленных схваток с турками или татарами, и тело его приняла древняя донская земля, за которую он, не жалея, лил свою и чужую кровь…
Донские атаманы. 1592–1600 годы
Судя по документам (а они весьма скудны и заставляют нас объединить биографии всех атаманов конца XVI века в один очерк), наиболее известным донским предводителем этого периода являлся атаман Семен ВОЕЙКОВ.
По происхождению он был дворянином [56] и попал на Дон, вероятней всего, спасаясь от опалы. Здесь он выдвинулся (видать, натура неординарная) и к 1592 году стал атаманом, укрепившись в тогдашней казачьей столице, Главном войске, Раздорском городке.
Появившийся в начале июня 1592 года на Дону государев посол Григорий Нащокин, следовавший в Азов, Кафу, Константинополь, встретился в Раздорах с Воейковым и велел собрать живших здесь казаков на круг, на котором зачитал царскую грамоту, где за регулярное жалованье деньгами, вином, селитрой, серой, хлебом и другими припасами, необходимыми для жизнедеятельности, казакам предлагалось заключить мир с азовцами, прекратив набеги на их территорию.
56
Скрынников Р. Г. Указ. соч. С. 136.
Семен Воейков, собрав круг, предложил казакам обсудить государевы условия службы, от себя добавив, что считает данную милость государскую вполне приемлемой для донцов. Некоторые из собравшихся пытались было возражать, мотивируя свой отказ заключить мир с азовцами тем, что в крепости оной сидит в заточении множество их собратьев. Но Воейков, поддержанный атаманом Вышатой Васильевым, сопровождавшим царского посла от Москвы, сумел настоять на своем. Довольный принятым решением, Григорий Нащокин удалился в свой шатер, поставленный в специальном посольском стане, чтобы готовиться к отъезду в Азов, а оттуда Кафу и Константинополь. Казалось, все шло хорошо.
Но одиннадцатого июня в городке появилось шесть сотен казаков, вернувшихся из очередного морского похода. Дальнейшие события, происшедшие здесь, точно и подробно описаны в грамоте Григория Нащокина. В ней посол говорит и об атаманах, которые наряду с Семеном Воейковым возглавляли в конце XVI века донских казаков. Вот отрывок из этой грамоты: «И июня 11 день с моря атаманы и казаки Василей Жигулин (курсив мой. – М. А.) с товарищи, в войско пришли, с того ж дни были, государь, у нас на стану атаманы Василей Жигулин, Иван Нос, Иван Федоров Трубецких, Василей Кабан, Прокофей Трубчанин (курсив мой. – М. А.), а с ними… казаки человек с шесть сот; а пришли, государь, нарядным делом, с саблями и с ручницами и поставили всех людей у моего стану, а к нам в шаришку пришло атаманов и казаков человек с тритцать и говорили нам, чтоб мы им показали твой государев наказ, что к нам прислано твоего государева жалованья, сукна и селитры, и свинцу, и запасу [57] , а нам де ведомо есть, что государева жалованья прислано не столько, сколько вы им дали. И мы, государь, им отказали. …И они, государь, почали говорить с великим шумом: только де не дадите нам государева наказу, и нам с вами делить все по волосу; а что к нам прислано, то возьмем и не в жалованье; а то де мы ведаем, что прислано селитры двадцать пять пуд, а свинцу тож, а нам дано только пятнадцать, а сукна де даны не все же. И мы, государь, им говорили: будет вы пришли грабить государевы казны, и в том, государь волен, а мы готовы помереть за государеву казну» [58] .
57
Запас – так казаки называли присылаемую на Дон муку или сухари.
58
Сухоруков В. Д. Историческое описание… // Дон. 1988. № 7. С. 149–150.
И как ни объяснял царский посол, что им, низовым казакам, выдана положенная норма селитры и сукна, пришедшие казаки и атаманы силой забрали «достальную селитру всю, и свинец и запас… государев». Тут за посла вступился атаман Вышата Васильев, который сопровождал его на Дон из Москвы и который советовал казакам благоразумно подчиниться государеву приказу и помириться с азовскими турками. Однако озверевшие казаки обвинили Васильева в том, что он допустил передачу части жалованья верховым казакам и, избив кольями («ослопами») атамана прямо перед посольским шатром, утопили в Дону («посадили в воду») [59] .
59
РГАДА. Ф. 89. Оп. 1. Кн. 3. Л. 97–98. «Имя „Вышата“, – писал историк И. П. Буданов, – не есть имя ни московитское, ни тюркское, а имя новгородское: в летописи один из новгородских воевод назван Вышатою; это был, по всем вероятиям, один из тех многочисленных новгородцев, которых Иван III и Иван IV расселили по окраинам своего государства». (Буданов И. П. Москва и Дон. С. 178.)
Эта жестокая казнь своего сотоварища, публично свершенная, отрезвила горячие головы казаков, они повинились перед царским послом и согласились помириться с азовцами, если Григорий Нащокин окажет им посредничество и содействие. Тот согласился.
15 июня 1592 года Нащокин в сопровождении казаков во главе с атаманами Семеном Воейковым и Смирным Федоровым показался у стен Азова. Уведомленные о приезде русского посла, его в поле встретили люди князя Али. После короткого обмена приветствиями и выяснения цели приезда атаманов и посла было решено, что в город для заключения мира поедут посол Нащокин с атаманами Воейковым и Федоровым, остальные же казаки и атаманы подождут в поле.
В результате долгих переговоров мир был утвержден, атаманы целовали крест от имени всего войска, обещая жить в добрососедстве. Для «большей твердости мира» азовский комендант послал в войско греческого священника, чтобы привести всех к крестному целованию. Но атаманы, оставшиеся при войске в поле, потребовали заплатить им выкуп в размере 17 тысяч золотых монет за плененных ими турецкого чауша и шестерых горских князей. Азовские турки, обескураженные такой крупной суммой выкупа, медлили, выторговывая выгодные условия.
Обозленные казаки, считая это нарушением договора, вытолкали в круг одного из горских князей и на глазах у азовцев отрубили ему руку.
– Ежели вы, азовцы, не заплатите нам требуемого выкупа, мы казним всех пленников, – заявили казаки.
Турки, возмущенные увиденным и услышанным, потребовали от Нащокина, который поручился за это ненадежное казачье воинство, объяснений. Царский посол, обладая несомненным даром дипломата, сумел убедить обе стороны не доводить дело до кровопролития, припомнив старинную мудрость, что лучше худой мир, чем хорошая война. Семен Воейков и другие атаманы согласились продолжить переговоры по поводу выкупа пленных.