Допельгангер
Шрифт:
– Нет, – раздумчиво протянула Ксения, – он много работал, иногда сутками пропадал.
– Подолгу пропадал? – Виноградов кивнул. – А почему в этот раз его исчезновение вас насторожило?
Ксения задумалась. Хотела, что-то сказать, но открыв рот, некоторое время так и сидела, затем вытянула губы, пожала плечами, подняла руку и отвела в сторону.
– Не знаю, – она опустила глаза, свела брови, – почувствовала, что-то не так…
– Что именно показалось вам странным?
– Не странным…
Виноградов ждал
– Опасным, – неуверенно сказала Ксения. – Мне казалось, что это опасно.
– Что именно? – Виноградов свел брови.
– Он собирался снять
– С какой целью?
– Он не считал это опасным, – продолжала Ксения, игнорируя вопрос, – я сказала ему, но он сказал, что этот мир, мир наличных. Все сейчас все покупают за наличные.
– Собирался что-то приобрести?
– Он хотел, чтобы мы отправились в кругосветный тур, – на губах Ксении мелькнула тонкая улыбка. Не то тоскливая, не то смущенная.
– Что-то вроде свадебного путешествия, – попытался угадать эмоции девушки, Виноградов.
– Да, наверное.
– И он сказал вам, что собирается снять деньги именно в тот день?
– Да. Я подписала документы. Какие-то договоры, страховые обязательства. Что-то такое…
– Читали внимательно?
– Нет, – протянула Ксения, – он показал, где подписать. Очень спешил…
– Почему он спешил?
– Надо было успеть все, хотел сразу и оплатить…
– После того как подписали, он ушел, так?
– Ну да…
– Возвращался еще?
– Нет, ну я ему звонила, он сказал, что занят, наберет позже, а потом его телефон больше не работал. Я звонила целый день и ночь… – в голосе Ксении появилась слеза.
– Понятно, – Виноградов посмотрел на Ксению, заметив плаксивую гримасу, приподнял брови, – Мне надо чтобы вы еще кое-что сделали…
– Что?
Виноградов полез во внутренний карман пиджака, достал небольшую карточку. Прежде чем показать ее девушке, с самым серьезным видом, предупредил:
– Ксения, я сейчас покажу вам фотографию, вы не торопитесь. Качество снимка не очень хорошее, но все же узнать, наверное, можно. Мне надо, чтобы вы очень внимательно посмотрели и сказали, знаете ли вы этого человека, видели ли его когда-то раньше. И вообще, знакомо вам это лицо или нет. Главное не торопитесь. Спешка не нужна. – С этими словами, Виноградов перегнулся через стол и аккуратно положил карточку на стол перед Ксенией. – Посмотрите внимательно.
******
Он родился в небольшом городке близ Уссурийска. Детство свое не вспоминал, считая, что не детство и не отчий дом красит человека, а лишь сам человек может создать свою жизнь. Жизнь – это бег с препятствиями, постоянное взятие барьеров. И он умел эти барьеры брать. Большие и маленькие, сложные и не очень, он сталкивался с проблемами, без переживаний оценивал сложности и брал, преодолевал, устремлялся дальше. Дальше по жизни. Иногда он вспоминал тот день, когда в его голове произошла главная перемена. Он готовился идти в армию. Даже хотел посвятить себя службе и в дальнейшем… но однажды, словно вспышка, возникла мысль, что все это ерунда. Ерунда все. Дом, школа, армия, служба, работа. Все, что наполняло смыслом жизнь людей вокруг, все это показалось глупым и смешным. Наносным. Этот момент совпал с кризисом. В том же году был избран Медведев президентом и тогда же приняты поправки об увеличении срока президентских полномочий. Грузия бомбит Осетию, Россия Грузию…
Трудно сказать, что именно повлияло на мировоззрение, на тот момент еще совсем молодого Алексея. Кризис ли, или понимание того, что кто бы, что не заявлял с высоких трибун, в полиэтиленовые мешки отправляются солдаты, шоферы, комбайнеры, женщины и дети. Может сама жизнь Алексея, постоянно водившего дружбу с самыми матерыми хулиганами своего района. Скорее всего, все это вместе, однажды дало результат. Новая мысль тогда еще не оформилась в его голове, но он уже знал наперед, что не станет отдавать свою жизнь армии и амбициям офицерни. Он будет жить для себя. Как живут все. Чтобы не говорили и не делали, но суть всегда одна, человек живет для себя. Человек должен обеспечить себя. Школа – культ зажравшихся, ленивых и тупых нимфоманок. Милиция – культ пародии власти, для малосильных и убогих. Армия – культ пресмыкающихся. Есть только один культ, который открывает тебе и возможности и истину, это деньги. Ты можешь делать все, к чему лежит твоя душа. Только деньги имеют право быть культом для человека. И сильней не тот, у кого их больше, а тот, кто раньше это понял.
Алексей начал всерьез подумывать не ходить в армию. Сбежать, поменять документы, скрываться… Надо было идти к новой цели, а в этом случае армия только отнимет время и погрузит в раболепство, от которого избавиться сложнее, чем привыкнуть. Бог услышал его молитвы, к моменту призыва вступило нововведение о службе сроком всего на один год. И с облегчением Алексей решил не противиться судьбе. Пусть это будет первой ступенью к новой жизни.
Уже через полтора года, он был в Москве. Как выяснилось, жизнь на Дальнем Востоке не просто отличалась от жизни в столице, о чем еще можно было догадаться, она отличалась несопоставимо. Едва осмотревшись, Алексей приступил к первой части давно задуманного плана. В родных местах подобной деятельностью занимались, но там все было давно поделено и проплачено. В Москве, огромном городе, подобный бизнес должен был, по мнению Алексея, начать приносить первый доход. Для первых шагов нужен же какой-то капитал. Почему бы не использовать апробированный способ. Благо, что в такой толпе его маленький бизнес даже и не заметят местные воротилы. Однако заметили…
План Алексея был прост. Осмотревшись в городе, погуляв днем и ночью, он примерно понял расстановку сил и основные места возможной работы. Тех грошей, с которыми он приехал, уже не хватало на еду, но реализация задуманного требовала вложений. Это был один из тяжелых барьеров в его жизни. Собрав волю в кулак, встал однажды пораньше, начистил и одел дембельскую форму, с полным набором атрибутики – шевроны, нашивки, аксельбант, значки, белый ремень с золотой бляхой, черный берет. Покинул общежитие, и просто пошел гулять по столице. Голова не выдавала решений. Он шел, будто плыл по течению. Смотрел на шикарные офисы и колоссальные дома. Дорогие особняки. Шел, смотрел, улыбался. Заглядывался на тяжелые, тонированные в черноту машины. В какой-то момент, заглядевшись на девушку в белом платье, за рулем кабриолета Мерседес, наткнулся на что-то мягкое и податливое. Спохватился, но было поздно. Он налетел на женщину, та упустила пакет и по тротуару покатились какие-то заморские фрукты, зеленые, желтые и красные.
– Куда прешь, совсем ослеп? – заорала женщина.
Алексей остановился как вкопанный. После девушки в Мерседесе, он смотрел на женщину, лет тридцати пяти, ухоженную, в обтягивающем кофейного цвета платье и кофточке, неспособной скрыть впечатляющих форм. Лицо ее еще не потеряло прежнюю четкость черт, но возраст уже брал свое. Хотя и тонкие, но глубокие морщинки проступали, когда она корчила злобную гримасу. Она следила за собой, это было видно. И это Алексею нравилось. Ему нравились люди, которые живут для себя.