Дополнительные рассказы
Шрифт:
— Кейт!
И нам нужно пиво.
Конечно, она в кабинете, работает, но здесь Янки. А я Нью-Йоркский парень — рожденный и воспитанный. Что означает, есть только две команды, которые мне нравятся: Янки и кто бы не играл за Бостон Ред Сокс.
— КЕЕЕЙТ!
Она появляется в дверях комнаты, подбоченясь, руки сложены на груди. На ней летнее платье без рукавов — короткое, с сексуальным цветочным принтом и пуговицами спереди, чтобы было легче его снимать. Я поклоняюсь изобретателю таких платьев.
У
— Что такое, Дрю?
Посылаю ей улыбку.
— Привет, малыш… не могла бы ты принести нам немного пива из холодильника?
Животные не умеют разговаривать. Собака — девчонка не может сказать собаке-парню: Трахни меня сейчас, я хочу от тебя щенков. Вместо этого она выпячивает свою задницу. А теперь, что если собака-парень не правильно прочтет ее знаки? Если он запрыгнет на ее задницу раньше, чем она успеет ее выпятить?
Она может просто откусить ему яйца.
Женщины сильно похожи на этих псов — или сук, если хотите уж совсем правильную терминологию — и да помоги Господь тому, кто неправильно их поймет
Ну ладно, вернемся к этому позже.
А сейчас, когда Кейт ведет одной бровью вверх, я знаю, она ждет от меня объяснений. Я показываю жестом на телевизор.
— Джетер вот-вот установит рекорд всех времен.
Она вздыхает.
— Ладно.
И затем направляется на кухню.
Несколько минут спустя она возвращается, полные руки пива. Она отдает одну бутылку Мэтью.
— Спасибо, Кейт.
Одну — Стивену.
— Спасибо.
И одну мне. Я делаю глоток. И морщусь.
— Айй, оно теплое.
И отдаю ей его назад.
— Я только что достала его из холодильника.
Не отводя глаз от телевизора, я машу ей рукой, отправляя ее назад на кухню.
— Надо достать те, что у задней стенки холодильника. Там холодные… Давай, Алекс! Вытащи свою башку из задницы и в игру!
И вот здесь нам следует сделать паузу.
Помните про тех собак, что я говорил? Намеки? Пока я смотрел в телевизор, я пропустил несколько. Взгляните:
Стивен улыбается, практически смеется. После всех наказаний, что он получил от моей сестры в течение нескольких лет, в нем развилось садистские наклонности, когда дело касается других людей, чья задница в опасности.
Потом Мэтью. Одному Богу известно, какие ненормальные и извращенные наказания доставались этому бедному кретину от Долорес, потому что он выглядит просто напуганным.
Кейт, с другой стороны, смотрит на мою руку, как на таракана. Которого она хочет раздавить. А потом ей приходит в голову идея — прекрасная, ужасная идея. Если вы приглядитесь повнимательней, вы увидите над ее головой лампочку. Она улыбается и выходит из комнаты.
В первый раз я все это пропустил.
Через несколько минут, Кейт возвращается и несет с собой
Плюх.
Я подскакиваю, мокрый и задыхающийся.
— Господи!
Она мило так меня спрашивает:
— Теперь достаточно для тебя холодное, милый?
Я вытираю лицо рукой и смотрю на нее.
— Ты больная!
Она смотрит в ответ.
— Нет, а еще я не официантка! Хотя с ними ты проявляешь побольше вежливости.
Поднимается Мэтью.
— Я пойду в бар McCarthy’s и посмотрю игру там.
Стивен берет свой пиджак.
— Я с тобой.
Я выжимаю низ своей рубашки.
— Придержите там такси. Я сейчас буду.
Мэтью смеется. И хлопает меня по спине.
— Конечно, будешь, приятель. Пока, Кейт.
— До скорого, Кейт.
Она им не отвечает. Слишком занята, чтобы убить меня своим взглядом.
И на этом, Мэтью и Стивен сбегают.
Пока Кейт и я дырявим друг друга взглядом.
Динь-динь.
Да — это звонок. Пошел первый раунд.
***
Я начинаю спокойно. В словесном спарринге с врагом, всегда лучше оставаться уравновешенным. Аккуратно выбирать слова. Быть умным.
И беспощадным.
— В чем дело?
Очевидно, что Кейт не разделяет со мной эту философию.
— Ты мне скажи, Дрю! Скажи мне, какого черта Мэтью и Стивен могут сказать пожалуйста и спасибо, и все, что я получаю от тебя — это…
Она небрежно машет рукой, изображая мой ранешний жест.
Опять, я остаюсь сдержанным. Все еще мокрый, но сдержанный.
— То есть ты мне говоришь, что вылила хорошее пиво и испортила мою субботу, потому что я забыл про свои манеры?
— Почему ты просто не мог мне это сказать?
— Почему ты не могла просто сказать: «Эй, Дрю! Было бы хорошо, если бы ты сказал «спасибо»? Обязательно было разыгрывать тут такую драму?
Она складывает руки на груди и фыркает.
— Не разыгрывала я никакой драмы.
Я поднимаю пальцы вверх.
— Два слова, Кейт: костюм Шанель.
Вы помните, не так ли? Тот самый, что я купил ей в Saks, после нашего первого секс-фестиваля?
Она щурится.
— А что с ним?
Я поднимаю брови.
— Что с ним? Ты его сожгла.
Да — она и Долорес оделись как бездомные и сожгли чертову вещицу в мусорном баке у дома Кейт.
Она пожимает плечами.
— Ну и что? Ты был для меня ничем, и я позаботилась о том, чтобы все, что ты мне дарил, стало ничем тоже.