Допросы сионских мудрецов. Мифы и личности мировой революции
Шрифт:
После того, в видах осуществления задуманного на съезде преступления, Гольденберг, как из показания его видно, ездил в Петербург, Одессу, Киев и Харьков…В то же время он узнал, что в Петербурге уже заготовляется Ширяевым динамит для замышляемого преступления…В первых числах сентября Гольденберг отправился в Харьков… Желая знать, в какой степени знакомы Харьковские социально-революционные деятели с последними действиями революционной партии и результатами съезда в Липецке, а также сочувствуют ли они этому движению, Гольденберг, по его словам, устроил при содействии Кузнецова и Блинова несколько сходок. На первой из них… развивая теоретические взгляды свои на террористическое движение и не касаясь практических вопросов, Гольденберг, по его словам, пришел к убеждению, что понятия эти совершенно новы для большинства присутствовавших, но в то же время заметил в молодежи желание ближе познакомиться с этими вопросами. Вторая сходка имела место у студента Осипова, и на ней собралось около 40 человек. На ней, кроме Гольденберга, говорил также Андрей Жилябов, причем, развивая те же положения,
В 20-х числах сентября из Петербурга приехали в Харьков Ипполит Кошурников и Андрей Пресняков, привезя с собою около 3 пудов динамита и проволоку. Динамит этот первоначально хранился в гостинице, в которой они остановились, а затем у студента Нечаева и наконец у Гольденберга, нанявшего для себя квартиру в доме акушерки Сикорской.
С приездом Кошурникова и Преснякова, между ними, Колоткевичем, Жилябовым и Гольденбергом начались, по словам последнего, совещания относительно приведения в исполнение состоявшегося в Липецке решения о взрыве на железной дороге. С этой целью Кошурников, еще раньше этого производивший, по объяснению Гольденберга, изыскания на Николаевской железной дороге, отправился для производства тех же изысканий на железнодорожном пути, пролегающем в Крыму, но поездка эта никаких результатов не имела. Затем решено было заложить мину под Лозово-Севастопольской дорогой, и местом взрыва был избран Александровск, Екатеринославской губернии.
Для исполнения этого плана отправился в Александровск Жилябов и, назвавшись ярославским купцом Черемисовым, заявил в Думе желание открыть в этом городе кожевенный завод. Предложение это было принято весьма сочувственно в Думе, и Жилябов, наняв вблизи полотна дороги дом, дал задаток. В доме этом должны были, по предположенному плану, поселиться под видом устройства завода, Жилябов, Акимова (она же Баска), выдававшая себя за жену Жилябова, бежавший из административной ссылки Тихонов и неизвестный Иван, которые являлись в качестве рабочих. Предполагалось пробуравить в ночное время полотно железной дороги и, вставив туда медную трубу, начиненную динамитом, произвести взрыв во время следования царского поезда. Необходимые для сего инструменты и приспособления были, по словам Гольденберга, изготовлены под его наблюдением в Харькове. В то же время и в Одессе состоялось предположение о производстве взрыва на Одесской железной дороге, вследствие чего Гольденберг, отделив от бывшего у него динамита около пуда, послал таковой в Одессу с Татьяной Ивановой Лебедевой, которая должна была принять участие в Одесском взрыве. Устройство мины близ Одессы приняли на себя Колоткевич и Фоменко, который должен был пристроиться сторожить на железной дороге и вблизи своей будки заложить мину под рельсы. По словам Гольденберга, Фоменко действительно пристроился на 14-й версте от Одессы сторожем при камнях, а затем получил место будочника и жил вместе с Лебедевой, выдававшей себя за его жену.
В половине октября в Харьков приехал, по словам Гольденберга, Степан Ширяев и сообщил, что Аврамик (так звали Гартмана) купил в Москве дом, откуда ведется подкоп под полотно железной дороги.
Вследствие сего 18 октября Гольденберг, по его показанию, уехал в Москву, где и принял участие в работах по делу Сухорукова, каковою фамилиею назвался Гартман в Москве. По словам Гольденберга, деятелями по покушению 19 ноября являлись Гартман, Софья Перовская, Ширяев, Кошурников, Александр Михайлов, Арончик, Галина Чернявская, студент Гришка и наконец он, Гольденберг, и Николай Морозов, который не мог за болезнью продолжать работы, а потому уехал из Москвы. Из числа этих лиц Гартман, Перовская и Гришка жили в доме, из которого устраивался подкоп, а остальные по разным квартирам, причем устроена была также конспиративная квартира для укрывательства в случае опасности. Работы по устройству этого подкопа, сопряженные с большими трудностями, производились быстро, в особенности же с того времени, когда по газетам сделалось известно, что ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР будет 19 ноября в Москве. Независимо от трудности работ, производство их сопровождалось постоянными тревогами и опасениями быть настигнутыми врасплох. В этих видах в доме Сухорукова устроены были мины на случай необходимости взорвать дом при явной опасности. На покрытие необходимых издержек по устройству мины, когда бывшие налицо средства стали приближаться к концу, представилось, по словам Гольденберга, нужным заложить дом, что и было исполнено Сухоруковым, получившим под залог его от какого-то купчихи 1000 руб. Между тем, когда работы стали близиться к окончанию и представилось необходимым заложить самую мину, оказалось, что наличного динамита будет недостаточно. Поэтому Гольденберг, как из показания его видно, отправился в Одессу, с целью привести в Москву динамит, предназначавшийся для взрыва на Одесской железной дороге, где заложение мины представлялось излишним. На пути в Одессу Гольденберг, по его словам, встретился в Елизаветграде со знакомым своим, студентом Медико-Хирургической Академии Кибальчичем, который следовал из Одессы с проволокою, предназначенною в Александровске для Жилябова. По прибытии в Одессу, Гольденберг познакомился чрез Колоткевича с Герасимом Романенко и, кроме того, виделся с другими лицами, с которыми встречался раньше. Засим 13 ноября с запасом денег, принесенных для Московского дела Златопольским, Гольденберг, имея при себе чемодан с динамитом, отправился в Москву, но в Елизаветграде был задержан.
Делая означенные разоблачения и вступив, таким образом, на путь, по-видимому,
Источник: Из справки (одесского губернского жандармского управления) начальнику верховной распорядительной комиссии М. Т. Лорис-Меликову о показаниях террориста Г. Гольденберга. //auditorium.ru/books/472/p_8.htm#%B9%2018.
Евреи-эсеры
Письмо заведующего наружным наблюдением Департамента полиции Е. П. Медникова начальнику Киевского охранного отделения А. И. Спиридовичу о расследовании убийства В. К. Плеве
4 августа 1904 года
Здравствуйте, дорогой Александра Иванович.
Что убийца министра оказался разыскиваемый д-том сын купца, бывш. студ. моек, университета, бежавший из Сибири, Егор Сергеев Сазонов, проживавший с 20 апреля по 10 июня сего года в Белостоке, по Болотистой ул., в д. Островского, в квартире вдвоем с своим сообщником по убийству, тоже арестованным 15 июля на Неве, лодочником, во время выбрасывания бомбы в реку, мещанином м. Кнышны, Гродненской губернии, Шелилем Лейбой Вульфовым Сикорским, по ремеслу кожевник, с которым Сазонов проживал в названном доме,
без прописки вида на жительство, более 6 недель, и выехали из Белостока около 15 июня. До 15 июля Сикорского установили, что он проживал несколько раз в Вильне и Острове, т. е. с 15 по 23 июня и со 2 по 7 июля в гостинице «Петербург», и в «Саксонии» с 9 по 13 июля и 14 числа провел в Острове в гостинице «Москва», вечером на 15 июля выехал в Петербург, а далее убийство и его арест на реке. Относительно Сазонова никаких сведений нет, где он проводил время с 10 июня по 15 июля сего года.
С Сазоновым и Сикорским еще находились в квартире два еврея, в которых одного по приметам признают за Наума Брумера, теперь будто живущего в Бердичеве по Толкучему пер., дом № 16, и также бывают в Ерусалимской пекарне, по Старой Базарной ул. Эти два господина начало весны жили в Белостоке, где теперь выяснилось, что «Борис» есть Гершун-Бореля Брумер, интеллигентный человек, учился в Одессе в одном техническом училище, и после исчезновения из Белостока Сикорского с Сазоновым исчез и Брумер, которого разыскали в Одессе и 2 августа его заарестовали и, кажется, с большим химическим поличным; вероятно, он работал бомбы, живя в Белостоке, для Покотилова и для Сазонова с Сикорским. Ждем с нетерпением сего разъяснения. По этому делу в Белостоке, когда ваши непримиримые и одесские тоже были там, то Сикорский во всех сходках участвовал, и его на двух сходках установили, т. е. 18 и 22 мая сего года. Кажется, что дознание одесских непримиримых и белостокских, и Виленских, и убийц министра соединят в одно дознание в Петербурге; посмотрим, что из этого будет.
Вам в декабре прошлого года Герасимов телеграфировал, что киевский комитет с.-р. устраивает покушение на министра. Мы вам выслали карточки Егора Сазонова, и весной ваш «Феодосий» ездил в Уфу с поручением от центра, неужели все это вам не дало возможности хотя приблизительно определить, кто сей «Феодосий», там еще говорилось и о приметах, и на эту бумажку до сих пор у нас ответа, кажется, нет. Кто же этот солидный господин? Ведь у вас был в конце апреля или начале мая брат убийцы Изот Сазонов, приезжавший за справкой в Киев, кто убит в Северной гостинице; брат Егора Сазонова думал, что погиб именно его брат. Есть очень много данных, что Николай Ильич Бронштейн бывал на свиданиях с группой, а вернее, с Егором Сазоновым, где-нибудь на нейтральной почве, а может быть, и в Вильне или Одессе. Проверены ли Бронштейна отлучки из Киева за период нынешнего года по день убийства? Карточки Сазонова и Сикорского при сем прилагаю, так как по карточкам Сазонова и Сикорского видавшие ранее их сразу узнают в них Сикорского и Сазонова. Может быть, вы теперь все сообразите по данным разных партий, в особенности непримиримых, которые здесь играли первенствующую роль; теперь мы на пути к выяснению группы делателей и метальщиков, но очень далеки от распорядителей, может быть, вам с прекрасной агентурой доставит случай что-нибудь, на счастье, сделать по этому очень серьезному делу. Если что-нибудь у вас будет клевать, пишите больше и подробнее. Может быть, что-нибудь дадите нам — нити для дальнейшего розыска. Во время пребывания у вас в Киеве «Попика», которого вы приняли как съездника, не было ли это собрание лиц участников Боевой организации, из лиц, участвующих в убийстве министра? Пишите по этому делу больше. Целую крепко, обнимаю дорогого киевлянина.
Весь ваш Е. Медников.
Источник: Письмо заведующего наружным наблюдением Департамента полиции Е. П. Медникова начальнику Киевского охранного отделения А. И. Спиридовичу о расследовании убийства В. К. Плеве от 4 августа 1904 года.//http://www.auditorium.ru/books/472/p_l6.htm.
Деятельность Бунда
Донесение начальника Виленского охранного отделения Е. К. Климовича директору департамента полиции А. А. Лопухину о террористических планах членов Бунда