Дорога длиною в жизнь. Исповедь русского «семидесятника»
Шрифт:
Район наш, не будучи ни элитным, ни престижным, был интересен тем, что названия многих его улиц – И.А. Гончарова, Н.А. Добролюбова, Ш. Руставели, Д.И. Фонвизина – напоминали жителям о великой русской и грузинской литературе. Более того: на улице Добролюбова в доме № 9/11 с конца 50-х годов и поныне размещается общежитие Литературного института им. А.М. Горького, приютившее в своё время многих студентов, ставших впоследствии гордостью отечественной прозы и поэзии, к примеру, Николая Рубцова. Интересно, не правда ли? Мне тоже. Именно на малой родине в старших классах у меня впервые пробудился интерес к поэтическому творчеству: сидя часами в библиотеке, старательно
Вспоминаю царивший в семье ажиотаж накануне 1 сентября: я старательно складывал письменные принадлежности в пенал, который вместе с тетрадками и дневником укладывался в ранец, в то время как мама наглаживала белую рубашку и новенькую школьную форму серого цвета. Кстати, личное мнение о последней… Какие бы споры вокруг неё ни возникали, школьная форма во все времена была неотъемлемой частью того, что мы называем социальной справедливостью, во многом способствовала единению учащихся, помогая им ощущать себя членами одной дружной семьи. Одновременно она прекрасно дисциплинировала учеников, помогая целиком сосредоточиться на получении знаний, а не на разглядывании, завидуя, как это происходит сейчас, модных тряпок своих сверстников.
Я не историк, но, по-моему, ни в Российской империи, ни в её правопреемнике СССР не поднимался вопрос о поисках школьной форме какой-либо альтернативы. И только в 1992 году, когда почти сразу же после развала Советского Союза прорвавшаяся к власти в стране ельцинская банда, ввергнувшая страну в пучину хаоса и безвременья, стала послушно превращать великую державу в сырьевой придаток Запада, отбросив в сторону всякое упоминание о социальной справедливости, школьную форму преступно и незаслуженно отменили.
Хотелось бы откровенно признаться читателю, что в первом классе ваш покорный слуга звёзд с неба не хватал, а вот во втором стал отличником. Кажется, родители даже поощрили за это каким-то подарком. В третьем и четвёртом классах опять учился средне. На этой далеко не высокой ноте начальная школа и закончилась.
К сожалению, память не сохранила имена и фамилии первых учителей, но тем не менее в своём сердце храню благодарность людям этой благороднейшей профессии, которые первыми «посадили» меня в «поезд», отправившийся в далёкий путь за так необходимыми в жизни знаниями!
Дальнейшие события развивались следующим образом: в 1965 году неизвестную нам дотоле школу-восьмилетку тоже не так далеко от дома, на улице С.В. Милашенкова (лётчика, Героя Советского Союза), преобразовали в специальную школу № 1236 с углублённым изучением английского языка, и многие родители, в том числе и мои, из наших расположенных друг напротив друга военных домов привели своих чад туда для продолжения учёбы.
Здесь, особенно для современной читающей публики, необходимо сделать, по моему разумению, очень существенное отступление. Уровень образования в СССР заслуженно признавался одним из самых высоких в мире, образовательная система Союза была гармонично выстроена таким образом, что носила многоступенчатый и всеобъемлющий характер, была направлена на то, чтобы каждый человек постоянно чему-то учился.
После окончания десятилетки, то есть получения обязательного среднего образования, выпускник школы мог пойти учиться дальше в высшие учебные заведения (вузы) – университеты и институты; если по каким-то причинам это было невозможно, его ждала разветвлённая в стране сеть техникумов – средних специальных учебных заведений, являвшихся промежуточным звеном между школой и вузом, а также профессионально-технических училищ, готовивших для многочисленных промышленных предприятий страны квалифицированных рабочих по профессиям, требовавшим специальных знаний.
Очень большим стимулом к учёбе и, безусловно, одним из главных достижений СССР являлось то, что получение добротного образования на любом из вышеперечисленных уровней было абсолютно бесплатным.
Много воды утекло с тех пор, как я окончил школу, тот период времени был насыщен разными событиями, из которых что-то уже давно стёрлось в памяти, а что-то врезалось в неё навсегда. Из последнего запомнилась, к примеру, экскурсия в седьмом (или восьмом) классе на Останкинский пивоваренный завод в Огородном проезде… А при чём здесь школьники и пиво? – резонно спросите вы. Отвечаю: в те времена был широко распространён институт шефства промышленных предприятий над средними учебными заведениями. Так вот шефами нашей школы были именно производители так любимого в народе вышеупомянутого слабоалкогольного напитка, хотя рядом прекрасно функционировали и молочный, и мясокомбинат…
Здорово, правда? Тогда в Союзе официально шла борьба за трезвый образ жизни, он всячески и повсеместно пропагандировался, а со школьниками тесно дружило предприятие, выпускавшее алкогольную (!) продукцию! Вот и задумайтесь, существовала в СССР практика двойных стандартов или нет…
В общем, благополучно сходили классом на пивзавод, где нам подробно рассказали о процессе пивоварения и показали весь его цикл. «Апофеозом» экскурсии стало угощение (?!) шефами нас, хоть и старшеклассников, но все-таки ещё детей, свежесваренным пивом. Конечно же, мы быстро захмелели, стали шутить, смеяться, было весело! Тогда ещё никому в голову не приходило, что таким образом нас, школьников, уже потихоньку, особо незаметно, но целенаправленно приучали к алкоголю…
Но это эпизод, а в основном, дорогой читатель, советская средняя школа была нацелена на гармоничное развитие личности, давала не только твёрдые знания по техническим и гуманитарным предметам, но и приучала к культуре и искусству. В частности, среди обязательных предметов у нас была ритмика, то есть обучение танцам, в основном классическим: вальс, танго, фокстрот, самба и др. С детства я обожал музыку, поэтому на ритмику ходил с огромным удовольствием, тем более что партнёршами у меня были одни из самых красивых одноклассниц. Танцевал неплохо, однажды даже среди четырёх лучших пар школы принимал участие в районном танцевальном конкурсе, где мы с напарницей заняли одно из призовых мест. К сожалению, период классического танца в моей жизни был довольно-таки непродолжительным и закончился с окончанием школы: в те времена как в ресторанах и кафе, так и на вечеринках в квартирах молодёжь танцевала уже совсем не то, гораздо более упрощённое…
Конечно же, школьные годы запомнились ещё пробуждением первых влюблённостей: это были светлые и чистые чувства к девчонкам из класса. Тогда я был глубоко наивен, такой идеалист-романтик, восхищавшийся женской красотой и считавший симпатичных девочек и девушек чуть ли не божественными существами, к которым и прикасаться просто так нельзя! С течением времени жизнь внесла свои коррективы в подходы к этому вопросу, опустила на грешную землю, и моё отношение к представительницам прекрасного пола претерпело определённые изменения…