Дорога соли
Шрифт:
— Ядрена вошь, мы их чуть не задели! — выдохнул Джез, по очереди заглядывая нам в глаза.
Я попыталась отвлечь себя от сомнений в том, что жизнь моя, будучи в руках Майлза, продлится больше минуты, и посвятила оставленное мне судьбой время сверке окружающего ландшафта с картой этой местности, купленной в магазине «Стэнфорде» в Ковент-Гардене. Напечатана она была в Марокко и не имела абсолютно ничего общего с продукцией Картографического управления, которой я привыкла пользоваться. Масштаб не указан, цвета какие-то странные, дорог на фоне окружающей местности почти не разобрать. Некоторые берберские названия выглядят так экзотически, что мне не удалось произнести в уме даже начальных звуков: что-то вроде «Ими Мкурн», «Ида Угнидиф» и «Тизг Зауин». Через какое-то время роскошная возможность любоваться пейзажами с их суровой романтикой, зубчатыми очертаниями горных вершин, выветренными скальными массивами,
Я совсем не ожидала, что Марокко окажется столь прекрасной страной, хотя красоту ее, пожалуй, не выразишь на языке холмов, покрытых зеленой травкой, с их мягкими складками, и равнин английского сельского пейзажа. Тут скорее понадобился бы другой, особый язык, шершавый, дикий и грубый. Я думала, что люди, обитающие здесь, тоже, наверное, такие же шершавые, дикие и грубые. Иначе им не выжить в этой местности.
Перевал Тизи-н-Таракатин мы проехали, когда солнце уже лениво спускалось к горизонту. Воздух был чист, тени цвета индиго резки. Едва мы пересекли дорогу, вьющуюся по седловине горы, и сделали поворот, как от восхищения у меня перехватило дыхание. Перед нами раскинулась изумительная по красоте, уходящая вдаль к горизонту долина Амельн. Справа над ней нависала отвесная стена горного хребта Джебель аль-Кест.
— Видите там скалу? — спросил Майлз, обернувшись через плечо, и протянул руку по направлению к скалистой стенке.
Я провела мысленную линию от его пальца до скалы, которая была просто изумительной даже на первый взгляд.
— Прямо посередине там проходит освоенный Джо Брауном [33] классический маршрут пятой категории сложности. Он так и называется «Середка». Отличный маршрут, крутой и довольно длинный, ощущение потрясающее, дух захватывает.
Я усмехнулась. Энтузиазм Майлза был заразителен. Нет ничего необычного в том, что практичный йоркширский скалолаз Джо Браун, без сомнения, один из кумиров Джеза, нарек этот маршрут столь прозаично, когда вокруг столько экзотичных берберских названий, произнося которые можно язык сломать. Чем дальше мы ехали по долине, тем становилось веселей. Даже Майлз вроде взбодрился и принялся показывать нам маршруты, по которым они проходили или мечтали об этом: Большая Чешуйка, Старые Друзья, Белая Башня, Черная Колея, Черная Полоска, Большая Плита и Гребень Страждущих. Красные скальные стены нависали над нами на протяжении всего пути. От одной мысли полазить по ним у меня чесались и становились влажными руки. Когда я прикидывала длину вертикалей, меня поочередно охватывало то восхищение, то страх. Некоторые из них были сотни под три метров, а то и больше. Я по таким еще не лазала. Мой опыт исчерпывался скалами, имеющимися у нас в Британии, главным образом с одним уклоном. Маршрут с множеством таковых, да и то не более ста метров, можно найти разве что под ласковым солнышком Корнуэлла. Морские волны нежно лижут там подножие гранитных скал, а после прохождения маршрута всегда можно полакомиться мороженым, которое продают в окошке фургончика на автостоянке. Здесь пришлось бы лезть по скале, причем по незнакомой, в африканской жаре с рассвета и до вечерних сумерек. В этой местности не существует службы спасения, безопасных спусков вниз, а уж тем более фургончика с мороженым, поджидающим тебя на вершине. Украдкой я посмотрела на Ив. Интересно, каково ее впечатление от этих жутких каменных склонов? Но в скалолазании у нее опыта было поменьше, и она вряд ли могла оценить уровень их сложности. Так что все решения придется принимать мне и быть ведущей на маршруте. Я представила себе, что лезу по такой скале только с подругой, и меня вдруг охватила жуть. С одной стороны, мне очень хотелось быть первой, лидировать, с другой — груз ответственности вдруг показался слишком уж большим. В конце концов, возможно, не так уж плохо, что мы оказались в компании двух парней. Они здесь все знают, и скалы, и местность. Скорей всего, для начала мы полезем вчетвером, пока я не привыкну и не изучу маршруты.
33
Джо Браун (р. 1930) — знаменитый британский альпинист.
Нервы мои все еще трепетали, когда мы достигли конца долины.
Джез с улыбкой обернулся к нам, высунул руку в окно, указал на утес, самый высокий в цепи, и предложил:
— Посмотрите вон туда. Видите? Завтра мы пройдем по нему все вместе. Вам очень понравится. Да, Майлз?
— Восхождение под руководством опытных мастеров! — с язвительной улыбочкой обернувшись через плечо, заявил тот. — Такая вот досталась вам халява. За это будете кормить нас обедом.
— Ага, всю неделю. — Джез подмигнул, а может быть, мне это показалось из-за его косоглазия. — Подъем потрясающий, виды просто сказочные. Паркуемся, проходим через развалины древнего селения, потом по козлиной тропе, а там и скала. Все займет пару часиков, если, конечно, не бегом, как в прошлом году. Тормози, Майлз, приехали!
Тот свернул на немощеную боковую дорогу и остановился. Мы вышли и с удовольствием стали разминать ноги, затекшие за трехчасовую поездку. После автомобильного кондиционера воздух казался сухим и жарким, пахло какой-то плесенью, землистой и пряной одновременно. Я закрыла глаза, смакуя этот запах. Ничего подобного в Британии я не ощущала. Несмотря на это, он казался мне странно знакомым.
— Не так уж и страшно, верно?
Чья-то рука легла мне на плечо, и я даже вздрогнула от неожиданности. Майлз стоял рядом, напряженно уставившись на меня синими глазами. Не знаю почему, но мне это показалось очень странным. Две-три секунды я молча смотрела на него так, словно передо мной стоял инопланетянин. Потом он наконец смущенно отвел глаза в ту сторону, где Джез демонстрировал Ив окружающие скалы.
— Прости, нет, я не об этом думала, — сказала я. — Совсем о другом.
— Маршрут довольно длинный. Здесь почти все такие. Триста метров. В путеводителе сказано, что он пятой категории сложности, но с таким уклоном вряд ли это так. Спокойно можно пройти. Вбил крюк, не понравилось — вынул. — Мы улыбнулись друг другу, и вся неловкость прошла. — Ты только посмотри, — продолжил он. — Потрясающе, верно? Прямо как на картинке. Некоторые просто не видят. В общем-то, да, когда она полностью освещена солнцем, разглядеть легче. Но стоит раз заметить — и все. Уже невозможно не видеть при любом освещении. Это как объемное изображение, магический кристалл.
Я пригляделась. Темно-красная стена ущелья нависала над селением. Я видела глинобитные домики розового и терракотового цветов, разбросанные здесь и там, крохотную белую мечеть и такие же маленькие деревья. Огромные скальные образования пирамидальной формы были будто беспорядочно навалены одно на другое. Их острые грани очерчивали иссиня-фиолетовые тени. Невозможно было судить о размерах, все выглядело поистине грандиозно. Следуя указаниям Майлза, я проследила линию огромного гребня, идущую направо от самой высокой вершины, посмотрела вверх и буквально через мгновение увидела то, что он хотел мне показать. Когда это случилось, я взгляда не могла оторвать. Вот это да! Два глаза, прячущиеся глубоко в тени, длинный нос и закругленная морда! Вот она, Львиная Голова! Очень странно, но сомневаться не приходилось. Сердце мое забилось. Я закрыла глаза, и сразу же за львиным образом в моем воображении проступило черноглазое выразительное лицо какого-то юноши.
Глава 10
Черноглазых мужчин в Тафрауте оказалось много, но ни один не был похож на того, которого я видела в своем воображении. Надо сказать, местные берберы были красивым народом с выразительными и весьма привлекательными чертами лица, гибкими и сильными телами. Я смотрела, как они ходят по улицам города в пыльных халатах, курят и разговаривают, шутят друг с другом и смеются, зачастую держась за руки.
— Это у них здесь не редкость, — сказал Майлз, кивая в направлении шагающей рука об руку парочки немолодых уже джентльменов в халатах с капюшонами и в желтых кожаных туфлях без задников, характерных для этого региона.
— Ага, в первый раз мы даже слегка испугались, — добавил Джез. — Думали, здесь все гомосеки.
— Вот они, плоды просвещения, — рассмеялась Ив. — А я считаю, что это очень даже мило. Разве плохо, если мужчина не скрывает чувств, не боится показать при людях свою привязанность и любовь к друзьям, к родственникам? Думаю, что мир стал бы только лучше, если бы все ходили, взявшись за руки.
Джез посмотрел на Майлза, поднял бровь и предложил:
— Может, и мы прогуляемся?
— А что, давай!
Они взялись за руки и пошли по улице явно с расчетом на публику. Местные, как по команде, повернули к ним головы. Поначалу они были явно озадачены, но потом широко заулыбались. Двое мальчишек в футболках с надписью «Манчестер юнайтед», гонявшие мяч по улице возле кафе, где мы пили кофе и листали свои путеводители, захохотали во все горло, показывая на них пальцем, а потом, с жутковатой точностью пародируя их движения, последовали за ними.
— Не уверена, кто кого лучше передразнивает, — сказала я, но все-таки была рада, что никто из местных не обиделся, глядя, как Джез с Майлзом валяют дурака.